Анализ стихотворения Зеркало Бунина

Анализ стихотворения Бунина Зеркало

Иван Алексеевич Бунин(1870-1953) – русский писатель, поэт, почётный академик Петербургской академии наук (1909). лауреат Нобелевской премии по литературе 1933 года. Премию ему дали “за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы”, а это вам не хухры-мухры, всё очень серьёзно.

Часто звучит скептическое мнение, что Нобелевскую преми ю дают только «своим», но доказательств никаких нет, поэтому уймитесь, сумнящиеся. Я верю, что Бунин не просто так получил награду. Да дело даже не в награде…

Легко трепать языками, пускать всякие сплетни, слухи, особенно – издеваться и смеяться после смерти человека, который что-то мог.

Поэзия Бунина – наследие русской культуры. Пока живо наследие и те, кто истинно наследует его, – жив и народ.

Вот вкусите стихотворение. вдумчиво вчитываясь, ловя звук бунинской поэзии :

Темнеет зимний день, спокойствие и мрак
Нисходят на душу — и все, что отражалось,
Что было в зеркале, померкло, потерялось.
Вот так и смерть, да, может быть, вот так.

В могильной темноте одна моя сигара
Краснеет огоньком, как дивный самоцвет:
Погаснет и она, развеется и след
Ее душистого и тонкого угара.

Кто это заиграл? Чьи милые персты,
Чьи кольца яркие вдоль клавиш побежали?
Душа моя полна восторга и печали —
Я не боюсь могильной темноты.

Ну как? Поэзия и проза Ивана Бунина – размеренная, неторопливая, но сосредоточенная на жизни, на знаках жизни, ощущениях души.

В первом четверостишиепоэт говорит о том, что зимний день идёт к концу, темнеет, и всё, что было за день, отразившись в душе («зеркале» ), теперь меркнет, теряется… Лирический герой стиха грустит по этому поводу, он печален, что радость конечна.

Вот так и смерть, да, может быть, вот так.

В этой строчке подчёркивается конечность, но есть некоторая неуверенность. А поэт продолжает нагнетать смертельность в стихотворении :

В могильной темноте одна моя сигара
Краснеет огоньком, как дивный самоцвет:
Погаснет и она, развеется и след
Ее душистого и тонкого угара.

Апофеоз переживаний практически уничтожает лирического героя и, кажется, что уж нет спасения от мрачных мыслей. Мне понравилось поэтическое: «одна моя сигара краснеет огоньком, как дивный самоцвет» и «след её душистого и тонкого угара» – красиво написано.

Но в третьем четверостишие неожиданно настроение героя-одиночки меняется, как только он слышит музыку. летящую из фортепиано. Кто-то это заиграл? – Подумал герой и обрадовался.

Кто это заиграл? Чьи милые персты,
Чьи кольца яркие вдоль клавиш побежали?
Душа моя полна восторга и печали —
Я не боюсь могильной темноты.

Душа полна восторгом и печалью – смешанное сладкое болезненное чувство человека творческого. Теперь после того, как он ощущает красоту. он не боится «могильной темноты» .

Что у нас может быть хорошего в жизни при самых плохих раскладах? Красота, которую даёт настоящее искусство. сильное, ценное. И сразу мрак отступает, оставляя место свету.

«Зеркало» И.Бунин

Темнеет зимний день, спокойствие и мрак
Нисходят на душу — и все, что отражалось,
Что было в зеркале, померкло, потерялось…
Вот так и смерть, да, может быть, вот так.

В могильной темноте одна моя сигара

Краснеет огоньком, как дивный самоцвет:
Погаснет и она, развеется и след
Ее душистого и тонкого угара…

Кто это заиграл? Чьи милые персты,
Чьи кольца яркие вдоль клавиш побежали?
Душа моя полна восторга и печали –
Я не боюсь могильной темноты.

Анализ стихотворения Бунина «Зеркало»

Порог между реальностью и вымыслом, книга воспоминаний, отражение души, знак беды или вызов судьбе — многослойный образ зеркала, созданный в литературе, уходит мистическими корнями в глубину веков. В стихотворении, написанном Буниным зимой 1916 г. возникает образ зеркала, решенный в контексте русских культурных традиций.

Начинаясь с простой фразы о наступающих сумерках, лирическое повествование фокусируется на внутреннем состоянии героя. Для его описания используется группа цветовой лексики: «темнеет», «спокойствие и мрак». Последняя лексема «играет» двойственностью значений — прямым и переносным, во втором случае отождествляясь с безнадежностью. Сочетание двух значений влияет на восприятие обыденных явлений, придавая им усложненный, потаенный смысл.

Ощущение «двойного дна» поддерживается сложным образом зеркала, богатым культурными реминисценциями. Зеркало уподобляется воспоминаниям, хранимым в памяти. Всепоглощающий «мрак», отождествляемый с неотвратимым бегом времени, способен погасить и уничтожить не только чувства, но и жизнь человеческую. Мощь разрушительных сил и глубина последствий выражены конструкцией, состоящей из трех однородных глаголов. Фаталистическая фраза «вот так», повторенная дважды в контексте слова «смерть» и синтаксически подтвержденная многоточием, завершает неутешительные размышления героя о бренности бытия.

Во второй и третьей строфах появляется знаковый образ «могильной темноты»: он начинает срединную часть и вновь возникает в финале. Абсолютная темнота также двоится, одновременно обозначая и сгустившиеся сумерки, и неясную сущность, чье действие беспощадно к человеку. Что может противостоять темной разрушительной силе времени? Яркий свет, и герой предпринимает попытку победить накатившую безнадежность.

Тьма отступает от огонька сигары, получившего яркое сравнение с «дивным самоцветом», но лишь на короткое время. Настоящую, окончательную победу может одержать только искусство. Прекрасная музыка разгоняет «могильную темноту», ее звуки дарят «восторг и печаль» душе, наделяют силами, позволяющими не страшиться забвения. Подлинное искусство несет свет, что передается автором с помощью метонимического приема: сверкают «яркие кольца» на быстрых пальцах неизвестной пианистки.

Опираясь на бытийный, повседневный контекст, лирическое повествование «Зеркала» одновременно существует на условно-символическом уровне, обогащая содержание глубокими философскими размышлениями.

Зеркало
Стихотворение Ивана Бунина

Темнеет зимний день, спокойствие и мрак Нисходят н а душу — и все, что отражалось, Что было в зеркале, померкло, потерялось. Вот так и смерть, да, может быть, вот так. В могильной темноте одна моя сигара Краснеет огоньком, как дивный самоцвет: Погаснет и она, развеется и след Ее душистого и тонкого угара. Кто это заиграл? Чьи милые персты, Чьи кольца яркие вдоль клавиш побежали? Душа моя полна восторга и печали — Я не боюсь могильной темноты.

Иван Бунин. Стихотворения.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: Советский писатель, 1956.

Другие стихи Ивана Бунина

Иван Бунин — Темнеет зимний день, спокойствие и мрак ( Зеркало )

Temneyet zimny den, spokoystviye i mrak
Niskhodyat na dushu — i vse, chto otrazhalos,
Chto bylo v zerkale, pomerklo, poteryalos.
Vot tak i smert, da, mozhet byt, vot tak.

V mogilnoy temnote odna moya sigara
Krasneyet ogonkom, kak divny samotsvet:
Pogasnet i ona, razveyetsya i sled
Yee dushistogo i tonkogo ugara.
Kto eto zaigral? Chyi milye persty,
Chyi koltsa yarkiye vdol klavish pobezhali?
Dusha moya polna vostorga i pechali —
Ya ne boyus mogilnoy temnoty.

Ntvyttn pbvybq ltym, cgjrjqcndbt b vhfr
Ybc[jlzn yf leie — b dct, xnj jnhf;fkjcm,
Xnj ,skj d pthrfkt, gjvthrkj, gjnthzkjcm///
Djn nfr b cvthnm, lf, vj;tn ,snm, djn nfr/

D vjubkmyjq ntvyjnt jlyf vjz cbufhf
Rhfcyttn jujymrjv, rfr lbdysq cfvjwdtn:
Gjufcytn b jyf, hfpdttncz b cktl
Tt leibcnjuj b njyrjuj eufhf///
Rnj nj pfbuhfk? Xmb vbkst gthcns,
Xmb rjkmwf zhrbt dljkm rkfdbi gj,t;fkb?
Leif vjz gjkyf djcnjhuf b gtxfkb —
Z yt ,j/cm vjubkmyjq ntvyjns/

Помогите с анализом стихотворения Бунина “Зеркало” Ничего в голову не приходит

Сергей Блонский Просветленный (32786) 3 года назад

В первом четверостишие поэт говорит о том, что зимний день идёт к концу, темнеет, и всё, что было за день, отразившись в душе («зеркале»). теперь меркнет, теряется… Лирический герой стиха грустит по этому поводу, он печален, что радость конечна.

Вот так и смерть, да, может быть, вот так.
В этой строчке подчёркивается конечность, но есть некоторая неуверенность. А поэт продолжает нагнетать смертельность в стихотворении.

В могильной темноте одна моя сигара
Краснеет огоньком, как дивный самоцвет:
Погаснет и она, развеется и след
Ее душистого и тонкого угара.

Апофеоз переживаний практически уничтожает лирического героя и, кажется, что уж нет спасения от мрачных мыслей. Мне понравилось поэтическое: «одна моя сигара краснеет огоньком, как дивный самоцвет» и «след её душистого и тонкого угара» – красиво написано.

Но в третьем четверостишие неожиданно настроение героя-одиночки меняется, как только он слышит музыку, летящую из фортепиано. Кто-то это заиграл? – Подумал герой и обрадовался.

Кто это заиграл? Чьи милые персты,
Чьи кольца яркие вдоль клавиш побежали?
Душа моя полна восторга и печали —
Я не боюсь могильной темноты.

Душа полна восторгом и печалью – смешанное сладкое болезненное чувство человека творческого. Теперь после того, как он ощущает красоту, он не боится «могильной темноты».

Что у нас может быть хорошего в жизни при самых плохих раскладах? Красота, которую даёт настоящее искусство, сильное, ценное. И сразу мрак отступает, оставляя место свету.

Послушайте стихотворение аБунина Зеркало

Анализ стихотворения Зеркало Бунина

Библиографическая ссылка на статью:
Музычук А.А. Философский пейзаж в лирике Бунина // Филология и литературоведение. 2013. № 12 [Электронный ресурс]. URL: http://philology.snauka.ru/2013/12/622 (дата обращения: 11.09.2020).

Целью этой небольшой работы является анализ стихотворения «Нет солнца, но светлы пруды…». Произведение, на мой взгляд, одно из самых красивых в лирике Бунина. Если воспринимать данное стихотворение только в рамках пейзажной зарисовки, то оно покажется красочным описанием природы и ничем большим. Лирический герой прогуливается в каком-то парке, где есть пруды, сады, березки. Он наслаждается дыханием свежего ветерка и прикосновением дождя, игрой солнечных бликов на листве деревьев и радугой, которая появляется после ливня.

Нет солнца, но светлы пруды,

стоят зеркалами литыми,

и чаши недвижной воды

совсем бы казались пустыми,

но в них отразились сады.

Вот капля, как шляпка гвоздя,

упала – и, сотнями игол

затоны прудов бороздя,

сверкающий ливень запрыгал –

и сад зашумел от дождя.

И ветер, играя листвой,

смешал молодые березки,

и солнечный луч, как живой,

зажег задрожавшие блестки,

а лужи налил синевой

Вон радуга. Весело жить

и весело думать о небе,

о солнце, о зреющем хлебе

и счастьем простым дорожить;

С открытой бродить головой,

глядеть, как рассыпали дети

в беседке песок золотой

Иного нет счастья на свете.

Проанализируем поэтическую выразительность стихотворения. Перед нами, во-первых, необычное построение произведения: вместо привычных катренов, Бунин использует пятистишия с довольно сложной системой рифмовки, при которой одна строка часто остается без пары или рифмуется совместно со второй- третьей. Однако последние две строфы являются привычными катренами.

В каждом пятистишии использована тройная рифма «пруды» – «воды» – «сады», «гвоздя» – «бороздя» – «от дождя», «листвой» – «живой» – «синевой». Все это сочетается с обычными рифмами, например, «литыми» – «пустыми», «игол» – «запрыгал», «березки» – «блестки».

Дальше следует кольцевая рифма четвертой строфы по принципу АВВА : «Вон радуга. Весело жить / и весело думать о небе,/ о солнце, о зреющем хлебе / и счастьем простым дорожить…»

Она сменяется перекрестной рифмой по схеме АВАВ в последнем четверостишии: «С открытой бродить головой, / глядеть, как рассыпали дети / в беседке песок золотой / Иного нет счастья на свете».

Теперь попробуем разобраться с использованными Буниным средствами художественной выразительности. Здесь мы с первой же строки должны заметить антитезу: «Нет солнца, но светлы пруды». Она построена на двойном отрицании. Мы представляем, что солнца нет, однако противительный союз «но» после конструкции «нет солнца» подсказывает, что, возможно, оно есть.

Пруды в стихотворении Бунина стоят «зеркалами литыми». Это ещё один троп, который является сравнением с использованием формы творительного падежа.

«…и чаши недвижной воды / совсем бы казались пустыми, / Но в них отразились сады». В данном отрывке есть метафора «чаша воды», эпитет «недвижной воды» и снова антитеза, выраженная двойным отрицанием, поскольку вода «недвижная» могла бы показаться лирическому герою пустой, если бы в ней ни отразились сады.

В предыдущих строках мы выяснили, что на небе нет солнца, но пруды озарены его сиянием. То же происходит и в разбираемом нами отрывке, просто более детализировано. Поэт назвал пруды «чашами недвижной воды», но микротему раскрывает все ту же – сияние без внешнего источника этого света.

Более того, следует семантически связать «чаши недвижной воды» с «зеркалами литыми». Речь идет об описании одного и того же предмета – прудов («но светлы пруды»). Поэтом взят конкретный образ воды, которая лишена движения («зеркалами литыми», «чаши недвижной воды»).

«Вот капля, как шляпка гвоздя, / упала – и, сотнями игол / затоны прудов бороздя, / сверкающий ливень запрыгал -/ и сад зашумел от дождя». В действие нашей картины, которую мы представляем по бунинскому тексту, вмешивается новый герой – дождь.

Его первая капля сравнивается поэтом со шляпкой гвоздя. Почему? Возможно, по принципу наличия схожих форм: капелька, ударяясь о толщу земли или воды, становится плоской, как и верхушка гвоздика.

В стихотворении так же могло быть описано появление звенящего дождя, присутствие которого можно не только увидеть, но и услышать.

Это, возможно, было соотнесено поэтом со звуком падения гвоздя. И то, и другое нарушают привычную тишину, а значит, имеют свой голос.

Далее следует интересная семантическая связь «шляпки гвоздя» и «сотнями игол». Перед нами два острых и маленьких предмета, которые уподобляются каплям дождя. Такой образ состоит из простого сравнения («как шляпка гвоздя») и конструкции творительного падежа («сотнями игол»).

Если вспомнить, как дождь умеет бить по лицу, то его прикосновение мы вправе назвать острым и неприятным. Можно также вспомнить то ощущение, когда дождинки покалывают кожу.

Все эти проявления дождя ассоциируются с прикосновением таких острых предметов, как гвоздь и иголки. Выходит, что семантическая связь между «шляпкой гвоздя», «сотнями игол» и самим дождем имеет место быть.

«Сверкающий ливень запрыгал» дарит нашему дождю более крупный масштаб: он уже превратился в ливень. В данном случае автор использовал сочетание эпитета («сверкающий ») и метафоры («ливень запрыгал»).

Тот же прием одушевления использован в предложении «и сад зашумел от дождя». Перед нами метафора, но важно соединить её с семантикой звука в стихотворении. Этот отрывок соотнесен с образами «вот капля упала, как шляпка гвоздя» и «сотнями игол, затоны прудов бороздя».

Слово «затоны» имеет конкретное значение – длинный, глубоко врезавшийся в берег залив со стоячей, непроточной водой. Но для нас «затоны» интересны с точки зрения музыкальности. Слово в поэтическом осмыслении, возможно, содержало две части «за+тоны». Выходит, что это описание какой-то нездешней музыки, тонов, которых в мире и нет: они где-то за привычными звуками.

«И ветер, играя листвой, / смешал молодые березки, / и солнечный луч, как живой, / зажег задрожавшие блестки, / а лужи налил синевой». В данном отрывке использована метафора «ветер, играя листвой, смешал молодые березки». Деревья названы молодыми, значит перед нами эпитет. Более того, сами березки можно трактовать как метонимию к слову «деревья».

Появление солнечного луча в стихотворении указывает на то, что светило возвращается. Сравнение «как живой» придает образу одухотворенности. Этот луч «зажег задрожавшие блестки, / а лужи налил синевой». Бунин для описания использует метафоры «зажег» и «налил синевой» и эпитет «задрожавшие». Слово же «блестки», конечно, символизирует росу, но так же является метонимией по отношению к прошедшему ливню.

«Вон радуга. Весело жить / и весело думать о небе, /о солнце, о зреющем хлебе /и счастьем простым дорожить». Простонародное слово «вон» лишает стихотворение поэтической возвышенности, но от этого данный фрагмент только выигрывает, так как создается впечатление беседы автора с читателем. Хотя, вполне возможно, что слова «вон радуга» могли относиться только к окружающей лирического героя природе. Риторический повтор «весело жить, и весело думать о небе, / о солнце, о зреющем хлебе…» вводит и усиливает семантику хорошего настроения.

Слова «счастьем простым дорожить» относятся к этому семантическому ряду и становятся началом его кульминации. Следует заметить, что в стихотворении снова появляется солнце, но уже не как небесное светило, а как символ «простого счастья», наряду с «небом» и «хлебом».

«С открытой бродить головой, / глядеть, как рассыпали дети /в беседке песок золотой /Иного нет счастья на свете». Заключительные строки стихотворения изобилуют образами, которые выводят нас из области пейзажной лирики и переводят в мир философии.

Выражение «с открытой бродить головой» означает состояние душевной искренности и чистоты лирического героя, то, когда человеку не нужно скрывать свои мысли, свою непосредственность, природу в совсем не пейзажном смысле этого слова. Эпитет «открытой» ассоциируется с таким фразами как «открытое сердце», что делает семантическую связь понятий «открытая голова» и «искренность» близкими по значению.

«Глядеть, как рассыпали дети / в беседке песок золотой» намекает на то, что фокус зрения лирического героя меняется под конец стихотворения: сначала он созерцал природу, теперь смотрит на детей, играющих «золотым песком».

Этот образ стоит рассмотреть более детально. Речь идет не просто о применении эпитета «золотой» к слову «песок». На мой взгляд, это прочная ассоциация с песочными часами, в которых истекают секунды нашей жизни, кем-то отмеренные.

Дети в беседки рассыпали этот песок, что означает, они не осознают, насколько драгоценно время, просто радуются и живут, не понимая, что потом от этого этапа жизни останутся только воспоминания, к которым так или иначе обращается каждый человек в зрелом возрасте.

Более того, слово «золотой» часто связывается в представлении с таким понятием, как «солнце». Возможно, мы имеем право предположить, что «золотой песок» есть метонимия солнца, которое в свою очередь является символом счастья.

«Иного нет счастья на свете…» раскрывает семантику хорошего настроения, которое было замечено при возникновении на небе радуги и появлении дум о «небе, о солнце, о зреющем хлебе», которые приводят к мысли о том, что следует «счастьем простым дорожить».

В заключение мы выделим те особенные черты, которые были проанализированы в стихотворении Ивана Алексеевича Бунина «Нет солнца, но светлы пруды…» (1900). Философский подтекст пейзажной зарисовки раскрывается в самом конце произведения, но в описании природы уже намечаются символы, указывающие на смену фокуса.

Во-первых, это описание внутреннего сияния прудов без внешнего источника – солнца. Во-вторых, появление радуги после ливня, который был сравнен с прикосновением острых иголок к телу. В-третьих, риторический повтор слова «весело» приоткрывает другую грань стихотворения, связанную с детской непосредственность и жизнью, вопреки зрелому представлению о смерти. «И счастьем простым дорожить» становится квинтэссенцией стихотворения о том, как драгоценны каждые секунды «золотого песка» – времени.

Стихотворение И.А. Бунина «Ночь»

Из опыта анализа поэтического текста на уроках в 11-м классе

П ри всём обилии в литературоведении различных вариантов анализа стихотворений всё же нет чётких его канонов. Цель анализа поэтического текста – понять замысел, идею автора, прийти к ней через осознание необходимости применения автором тех или иных художественных средств в конкретном стихотворении.

Утвердившийся в своё время традиционный подход к анализу поэтического текста требует от учащихся умения в самом начале анализа называть тему стихотворения и его идею, основываясь на собственных читательских ощущениях. И, сформулировав идею и тему, ребята начинают посредством анализа художественных средств доказывать ЭТУ идею, СВОЮ, возможно, и не совпадающую с идеей автора. Даже если и поможет им острое читательское чутьё абсолютно точно определить авторский замысел, то всё равно – зачем тогда весь дальнейший анализ текста? Ради чего? Ведь вслед за автором они уже сказали главное, то, ради чего и само стихотворение, и художественные особенности!

Читайте также:  Анализ стихотворения Крещенская ночь Бунина 11 класс

Знаниевый подход к изучению литературы не даёт возможности учащимся целостно воспринимать поэтический текст. Все составные части анализа стихотворения остаются для них скучными и зачастую непонятными тропами, фигурами, размерами… А главное – творческая деятельность здесь уже и не нужна, потому что нет места для интуиции, фантазии и вопроса: “Зачем автору понадобилось именно это средство, что он хотел этим сказать?”

Семилетняя работа с учениками по программе А.Г. Кутузова (с 5-го по 11-й класс) помогла мне ещё раз убедиться, что только деятельностный подход к изучению предмета может максимально развить у школьников необходимую компетентность. В рамках такого подхода у нас с ребятами выработался определённый алгоритм анализа стихотворения. Ученик, осваивающий такой алгоритм, начинает осознавать, что анализ поэтического текста – не цель, а увлекательный путь к постижению авторской истины. В индивидуальной и групповой деятельности открываются для него новые уровни авторского замысла, новые грани поэтического текста, богатые возможности художественных средств.

Самый главный вопрос, который я ставлю перед учениками, – ЗАЧЕМ? Зачем автору понадобились именно эти художественные средства, именно такая композиция и именно такая система стихосложения? Какой глубинный смысл таится за каждым элементом стиха? Какая самая главная авторская мысль постепенно открывается нашему пониманию?

Поиск ответов на эти вопросы сначала лучше делать коллективно, вместе с учителем, затем – в группах или индивидуально. Групповая работа позволяет ребятам не только полно ответить на вопрос, но и научиться эффективно взаимодействовать в процессе общения. Группоцентрированный подход, используемый учителем, позволяет ученикам ощущать себя главными участниками учебного процесса, распределять деятельность и ответственность членов группы между собой, давая возможность всем в группе быть эффективными и успешными.

Каждая группа выполняет определённый объём задания, касающийся части анализа текста. Постепенно на доске выстраивается общая таблица, которую заполняют группы по мере готовности у них материала, выписывая из него в эту таблицу краткую информацию. В левую колонку таблицы помещается собственно анализируемый текст, а в правую – всё то, что определяет истинный, глубинный смысл произведения; причём чем ближе ученик подходит к истинному замыслу поэта, тем чаще будут повторяться фразы и предложения в правой колонке, и ученику легче будет определить идею автора. Частично группа может подготовиться дома, если задание слишком объёмно и необходимо поработать с источниками. Конечно, и состав групп, и задания постоянно меняются.

Работа каждой группы оценивается ребятами всех групп по критериям, определённым учителем и (или) учениками, критерии могут добавляться и усложняться по мере овладения учениками определёнными знаниями. Одним из важных критериев оценки выступления группы считаю критерий “единый текст”: приобретается навык соединения всей информации в логичный текст. А это одна из самых трудных задач в процессе работы над поэтическим текстом. Сочинение по теме «Анализ поэтического текста» – венец многолетней работы учителя и ученика, сплетённый из понимания, ощущений, интуиции и логики.

Приведу пример коллективной работы одиннадцатиклассников над анализом стихотворения И.А. Бунина «Ночь» (1901) и текст сочинения ученицы 11-го класса школы № 17 г. Дальнегорска Приморского края Ухановой Натальи.

Задания группам

1-я группа. Название стихотворения. Образ лирического героя.

2-я группа. Композиция стихотворения. Сюжет. Образная система.

3-я группа. Тропы и фигуры, используемые в тексте.

4-я группа. Историко-географический антураж. Ассоциации.

5-я группа. Метрика. Рифма.

6-я группа. Фоника. Интонация.

Литературное понятие и его роль в стихотворении

I. Название стихотворения

Ночь – 1. Часть суток от вечера до утра (по толковому словарю). 2. Самая таинственная часть суток, время загадок, тайн и любви.

Зачем? (Вывод)

Таинственность, неизвестность, угасание дня, время перед рождением нового.

II. Лирический герой ищет “сочетанья прекрасного и вечного”. Его глаза, как и “мирьяды глаз” других людей, следят за вечными звёздами. Вспоминает о ночи любви, “когда весь мир любил я для одной!”

Человек, познающий любовь, понимает, что она – часть вселенской любви. Истинная Любовь – это прикосновение к вечности.

III. Композиция стихотворения

Композиция стихотворения кольцевая; первая и последняя строфы обрамляют стихотворение.

В кульминационной строфе (5-я: “Вот снова ночь…”) свет “столпом стеклянным” пронизывает вечность.

Хронотоп стихотворения: от настоящего – к прошлому – и опять к настоящему; в центре прошлого – мгновение настоящего.

В кольце вечности всё повторяется, всё выходит на круги своя. И что-то в виде “светлой полосы” пронизывает вечность, как луч света; тот стержень, на котором держится мир.

Время не имеет чётких границ, оно переплетено: прошлое существует в нашей памяти в виде реальности. Но есть что-то, что всегда истинно, то есть настоящее.

Лирический сюжет стихотворения отражает поиски лирическим героем “прекрасного и вечного”.

“Мирьяды глаз” смотрели на царственные звёзды, пытаясь познать мир. Во все века влюблённые обращали свой взор к вечным звёздам. И всё то, что было когда-то центром цивилизации, исчезает, превращаясь в “пески среди молчанья”.

Лирический герой, рассуждая о бренности земного мира, понимает, что только любовь “связует нас с отжившими”, только она вечна и всегда жива.

Всё на земле преходяще, всё умирает, рождая новое. И только одно – любовь – живёт вечно, на ней держится Вселенная.

V. Образная система

Образ лирического героя гармонично сочетается с элементами образной системы стихотворения:

  • тихой, тайной ночью;
  • царственными звёздами, несущими тайную информацию;
  • зеркалом воды;
  • влюблёнными, наблюдающими за вечными звёздами.

Во все времена человек пытался понять смысл вселенской жизни, свою причастность к истине. Человек – это часть мироздания, но он одинок в своём познании любви.

Сравнения:

  • “Столпом стеклянным светит полоса”
  • “Как письмена, мерцают в тверди синей

Плеяды, Вега, Марс и Орион”

  • “Как ныне я, мирьяды глаз следили

Их древний путь”

  • Все… исчезли в ней, как след среди песков”

Звёзды – носители манящих тайн вечности.

Человек, чувствуя свою причастность к вечному, пытается разгадать его сущность.

Всё в мире преходяще.

Метафора:

  • “в зеркале воды”

Символ вечности; мироздание, глядящее в себя.

  • “их теченье над пустыней”
  • “море… сыплет… пыль”

Звёздные реки как реки жизни.

Всё в мире исчезает, превращаясь в пыль и песчинки, маленькие частички общего.

Метонимия:

  • “мирьяды глаз следили”

Во все века заворожённые взгляды людей следили за звёздами.

Эпитеты:

  • “царственных имён”
  • “…нежных и любивших,

И девушек, и юношей, и жён”

  • “над бледной сталью”
  • “ночи звёздной”
  • “туманной и обманчивой мечтой”

Эпитетов в тексте немного, но все они точные, чёткие, звучные, подчёркивающие основные признаки сущего.

Это мечта о любви.

Синтаксический параллелизм:

  • “Пусть я живу мечтою бесполезной,
  • “Ищу я в этом мире сочетанья
  • “Люблю её за счастие слияния

В одной любви с любовью всех времён!”

Смысл жизни для лирического героя – поиск “прекрасного и вечного” – любви.

Повторение:

  • “Ищу я в этом мире сочетанья
  • “Ищу я в этом мире сочетанья

(Начало и завершение стиха.)

Человек всегда находится в поиске того “прекрасного и вечного”, без чего жизнь не имеет смысла. Но даже познанная любовь остаётся для него тайной. Начало и завершение жизни – в познании любви.

VIII. Историко-географический антураж

  • “Их было много…

Ночей и звёзд, прозрачно-серебривших

Евфрат и Нил, Мемфис и Вавилон!”

  • “Над бледной сталью Понта

Евфрат и Нил – реки жизни.

Мемфис и Вавилон – древние столицы великих государств.

Звёзды всегда освещали великие земные дела. Творение рук человека – не вечно, вечно лишь то, что принадлежит вечности.

IX. Ассоциации – тот приём в данном стихотворении, на котором построен весь текст.

Поиски прекрасного и вечного – вижу ночь: пески и звёзды – глаза влюблённых всегда следили за звёздами в ночи – и снова ночь – была такая же ночь, ночь любви – вечная мечта о любви.

Зачем? (Вывод)

Смысл жизни – в любви, в счастье “слиянья // В одной любви с любовью всех времён!”

“Прекрасное и вечное” – это любовь.

Стихотворение написано чётким, торжественным пятистопным ямбом с пиррихием:

Ищу я в этом мире сочетанья
Прекрасного и вечного. Вдали
Я вижу ночь: пески среди молчанья
И звёздный свет над сумраком земли.

Пятистопный ямб – пульс стихотворения; пиррихий выделяет важные в смысловом отношении слова: “сочетанья” – “прекрасного и вечного” – “над сумраком земли”.

Ритм звёздной вечности.

Пульс жизни: всплески любви и пропадающие и неясно выраженные черты бесконечности.

XI. Рифма

  • Все рифмы в тексте точные, усиливающиеся опорными согласными: Понта – горизонта; небеса – полоса.

Чёткий, равномерный ритм жизни.

  • В каждом стихе – сочетание женской и мужской рифм, как переплетение женского и мужского начал:

Постоянные и мгновенные моменты жизни.

Пульсация жизни – в чередовании мгновений на фоне таинственной Вечности.

  • Из 36 строк стихотворения только 12 закрытых рифм, остальные открытые.

Аллитерация: ш, ч, щ

ночь, молчанье, нежных и любивших, прозрачно-серебривших…

Загадочность, таинственность, “шелест” Бытия.

Ассонанс: преобладание звуков

  • [а] (“а способствовать может к изображению великолепия, великого пространства, глубины и вышины…” – М.Ломоносов)

Бесконечность, открытость мироздания.

  • [и] (звук сквозной, пронизывающий и пронзительный)

Искрящиеся мгновения жизни.

  • [о] (утверждающий, сильный) преобладает только в трёх строках:

1. [вот снова ноч’. Над бл’эднай’ стал’йу Понта] – (центральная строфа), возвращение к настоящему моменту.

2. [но й’эс’т’ адно, што в’эч’най красатой’у] – (7-я строфа), связь настоящего с прошлым.

3. [в адной’ л’убв’и с л’убов’й’у фс’эх вр’им’он] – последняя строфа, утверждающая главную мысль автора.

Только любовь, властительница ночи, вечная и прекрасная, способна соединить мгновения жизни в вечность.

Герой утверждает непреходящую силу любви.

XIII. Интонация

Интонация стихотворения лирическая, с повышением голоса во 2-й, 4-й, 8-й, 9-й строфах. Интонационный всплеск достигает максимальной высоты в последней строфе стихотворения.

Восклицательные предложения в этих строфах имеют важный философский смысл, каждое из этих предложений содержит слово “любовь” в различных его формах (“люблю”, “любивших”, “любил”), а в последнем – трижды повторенное – утверждение: “люблю”, “любви”, “с любовью”.

Любовь – то главное и единственное, в чём заключается смысл жизни человека!

Анализ стихотворения И.А. Бунина «Ночь»

Наталья Уханова,
11-й класс, школа № 17,
г. Дальнегорск

Ищу я в этом мире сочетанья
Прекрасного и вечного…

Может быть, именно в этом и заключается смысл жизни человека – искать гармонию жизни? Привычная фраза, не правда ли? Но не надоевшая. Вновь и вновь мы следуем за мыслью художника, пытаясь вместе с ним разобраться в тайнах мироздания.

Я подключаюсь к размышлениям Ивана Алексеевича Бунина о “прекрасном и вечном”. Поэт мастерски проводит параллель между прошлым и настоящим, выявляя черты вечности.

Много путей к разгадке идейного содержания стихотворения, название – только один из них. Ночь – часть суток от заката до восхода солнца, нет ничего таинственнее этого времени… За сменою ночи следует смена веков – так рождается вечность. Задумываясь о ночи, мы как бы входим в бесконечность, невольно начиная размышлять об этом неисчерпаемом пространстве, о Вселенной:

Я вижу ночь: пески среди молчанья
И звёздный свет над сумраком земли.

Я обнаружила у Бунина три стихотворения под названием «Ночь». Самое первое написано в 1895 году, когда одиночество пробуждает в нём мыслителя, и он с юных лет начинает размышлять о тайнах жизни и смерти. Второе, о котором идёт речь в моём сочинении, создано через шесть лет после первого. В это время Чехов и Горький уже предсказывали молодому Бунину большое будущее. “Глубина неба, даль полей говорили мне о чём-то ином, как бы существующем помимо их, вызывали мечту и тоску о чём-то мне недостающем, трогали непонятной любовью и нежностью…” Мотив неба, пространства и ночи пронизывает и третье, предсмертное стихотворение поэта.

Поискам сочетаний прекрасного и вечного помогает соответствующая пространственно-временная организация стиха: от настоящего к прошлому и опять к настоящему. Так человеческая мысль ведёт поиски гармонии, наблюдая за вечными звёздами, так “мирьяды глаз следили // Их древний путь”. Созданный в стихотворении «Ночь» (1901) хронотоп подчёркивает всё расширяющееся для лирического героя пространство, в котором теряются поиски “прекрасного и вечного”.

Ритм стихотворения, написанного пятистопным ямбом, – сильный, энергичный. В одной из своих статей В.Г. Белинский сравнил ритм ямбических строк с равномерно падающими ударами меча. Знаменитый классический пятистопный ямб с пиррихием – это пульс стихотворения, это ритм звёздной вечности.

Люблю я их теченье над пустыней
И тайный смысл их царственных имён!

Пиррихий позволяет выделить в стихотворении важные в смысловом отношении слова, когда ожидается ударение: “сочетанья прекрасного”, “над сумраком земли”, “в глубине веков”… Пиррихий как бы поддерживает пропадающие и неясно выделенные черты бесконечности.

Чередование мужской и женской рифм тоже поддерживает пульсацию стиха: он то резок и энергичен (вдали – земли), то мягок и таинственен (сочетанья – молчанья). Это логично встраивается в перекрёстную рифму стихотворения, расширяя и уточняя мысль автора о соединении в жизни моментов постоянных и мгновенных.

Но есть одно, что вечной красотою
Связует нас с отжившими. Была
Такая ж ночь – и к тихому прибою
Со мной на берег девушка пришла.

Аллитерация, созданная с помощью согласных “ш”, “ч”, “щ”, рисует картину таинственности и загадочности Бытия. И вдруг, сквозь ночь – “столпом стеклянным светит полоса”. Это сравнение не является единственным в стихотворении, все они подчёркивают связь настоящего с прошлым: “как ныне я…”, “как письмена”. Инверсия вносит в текст завораживающую интонацию, она позволила выделить ставшие рефреном строки:

Ищу я в этом мире сочетанья
Прекрасного и вечного…

То, что в стихотворении метафора “зеркало воды” находится в самом центре стиха, представляется мне очень символичным. Это символ вечности, отражающейся в настоящем, это мироздание, глядящее в себя.

Лексический строй стихотворения «Ночь» сопряжён с авторской мыслью загадочности существования. Песок пустыни – это не только зыбкая почва под ногами лирического героя, но и растворяющиеся черты былого. Всё непостоянно и вечно одновременно, всё исчезает, “как след среди песков”. Вглядываясь в “глубину веков”, лирический герой видит силуэты прошлого: “письмена”, “прибрежья, где бродили тавро-скифы”…

Их было много, нежных и любивших,
И девушек, и юношей, и жён,
Ночей и звёзд, прозрачно-серебривших
Евфрат и Нил, Мемфис и Вавилон!

Глаголы настоящего времени, преобладающие в первой части стихотворения (“ищу”, “мерцают”, “озаряет”, “светит”, “связует”), приближают прошлое к реальности, дают возможность лирическому герою прикоснуться к вечности и ощутить себя её частью. А воспоминания промелькнули – и исчезли, “как сон”. И пусть живёт он “мечтою бесполезной, туманной и обманчивой мечтой”. Всё же он, герой, лелеет свою мечту и любит её за “счастие слиянья // В одной любви с любовью всех времён!”

Любовь – это именно то, что является, по мнению Бунина, сочетанием “прекрасного и вечного”. Только она способна соединять души и сердца людей, “нежных и любивших”. Это она, властительница ночи, достойна вечного поклонения.

Гиппиус З. Н.: Тайна зеркала

Тайна зеркала
(Иван Бунин)

I

Каждый русский замечательный писатель – в то же время и замечательный человек.

Может быть, это правило (с исключениями, его подтверждающими) распространяется и на писателей других стран. Сейчас я говорю о России, где так ярка и полна гармония между человеком, – личностью, – и ее талантом.

Самый крупный пример – Лев Толстой. Он, как горная вершина, виден отовсюду. И никто, из русских ли, или из иностранцев, не будет спорить: Толстой сам по себе, как человек, как личность, не менее гениален, чем его гениальные произведения. Он и они – равны.

Если мы обратимся к другим нашим великим писателям, хотя бы к Лермонтову и Гоголю, мы должны будем сказать то же самое: оба они в рост своих произведений. Каждый из них равен своему таланту, своему гению.

Писатель вообще, – а русский писатель в особенности, – неотделим от своих произведений.

Многие русские критики знают это. Какой бы шумный успех ни сопровождал нового писателя – он нас не ослепляет. Если под смелыми, красивыми, даже сильными строками сквозит робкая и пустая душа, если не чувствуется стержня определенной личности, – мы знаем, что успех – только внешность, случайная волна, которая схлынет. Произведения писателя, если останутся – останутся лишь в рост человека, их создавшего.

Волна внезапного успеха, захлестнувшая одно время Максима Горького и Леонида Андреева, часто вредит писателям, даже губит их, останавливает их нормальный рост. Кто знает, не выработалась ли бы у Горького человеческая душа, средняя, но крепкая, во всю меру его таланта, если бы не исказил ее неумеренный внешний успех? Очень большая сила выдержала бы, конечно, все; и, конечно, не один этот успех виновен в том, что мы сейчас в Горьком, вместо честного, хорошего писателя имеем безвольное, бессильное жалкое существо, навеки потерянное и для литературы, и для России; однако и несчастие успеха сыграло тут свою роль.

Но я не о Горьком хочу говорить сейчас. Горький взят мною лишь как один из бесчисленных примеров, – отрицательных. Их слишком много. А именно теперь, когда кажется, что вся Россия стала отрицательной величиной, – надо напоминать: Россия есть, была и будет, Россия вечна. Не только потому, конечно, что у нее была такая литература и такие люди, ее создавшие; но между прочим и потому, что эта литература и эти люди есть.

Один из людей-писателей, утверждающий своим бытием бытие России, – Иван Бунин.

II

Иван Бунин имеет свою особенную судьбу, историю, свое собственное, ни на что не похожее лицо. Он своеобразен, как всякий замечательный русский писатель.

Никогда он не имел того кричащего, глупого успеха, от которого в молодости кружится голова. Хотя я и думаю, что его голова не закружилась бы, все же так лучше: к нему гораздо больше идет его лестница восхождения, тихая слава, которой он достиг. Действительно тихая, и действительно слава. С начала 90-х годов, когда Бунин впервые появился на литературном горизонте, русская литература пережила много судорог, метаний, взлетов, провалов; много имен выскакивало на поверхность – и мгновенно исчезало навсегда. Шумели скороспелые славы. Строился картонный трон Л. Андрееву. Тут же объявлялись “новые течения” и рождались хрупкие “школы”. Бунин тихо шел рядом, ко всему приглядываясь и прислушиваясь, никуда не бросаясь с головой, не оставляя собственного крепкого пути. Критика, в суете оборачиваясь к нему, – не знала, что с ним делать: ей надо было “положить его на какую-нибудь полочку”, приклеить к нему какой-нибудь ярлык, – но все ярлыки от него отваливались. Подражатель Чехова? Нет. И уж никак не Горького! И не декадент! И не символист! Пишет прекрасно, трезвый человек, – да кто он? Куда его девать?

Читайте также:  Натали – краткое содержание рассказа Бунина

Можно бы, казалось, сообразить, что это просто Бунин, великолепный писатель сам по себе и стоящий труда, чтобы заглянуть в него поглубже. Но, повторяю, это было время суеты и мыльных пузырей литературного муравейника.

А Бунин к тому же в нем не жил, – он не жил в Петербурге. И, лишь касаясь общей литературной среды – прочные дружеские связи он имел только с отдельными писателями. Он был близок с Чеховым. Он знал Льва Толстого.

Русская земля, русский народ, – вот колыбель Бунина. Воздух неоглядных полей и синих лесов, которым он надышался, стал как бы частицей его самого, вошел в его кровь. Бунин происходит из старинной дворянской семьи, когда-то богатой, но разорившейся. В скромной усадьбе он провел детство и почти всю юность. Да и после – где бы он ни жил, где бы ни странствовал – он неизменно возвращается “домой”, в родную деревню, в сердце России.

Странно было бы сказать о Бунине, как мы говорим о некоторых русских писателях: он знает крестьянскую, земляную Россию, знает мужика; или еще: он писатель пессимист (или оптимист), он мрачно смотрит на русский народ, не верит в него (или, верит). Можно ли мрачно или не мрачно смотреть на свою собственную руку, верить в нее или не верить? Ее, прежде всего, чувствуешь изнутри, и так она близка, что невместно говорить о любви к ней или не любви, о знании ее или незнании.

Но если Бунин связан с русской землей, с народной Россией той таинственной внутренней связью, которая позволяет ему чувствовать боль ее как свою боль, – Бунин, при этом, зорок. Он видит, – ни один, может быть, писатель не обладает столь острыми глазами, – и рассказывает то, что видит. Острота зрения у Бунина – это первое, что поражает читателя.

Рассказывает? Нет, он даже не рассказывает; он незаметно, тихо, вводит читателя туда, где сам находится, заставляет его видеть то, что сам видит. И, конечно, увидев, рядом с Буниным, эти блески “оловянной” после дождя дороги, эти тихие цвета и светы, читатель начинает чувствовать запах конопли, слышать человечьи голоса. В этом смысле некоторые рассказы Бунина почти магичны. Он не говорит о физических ощущениях – он их дает. Из неуловимых, мелких черточек, теней и звуков сложившаяся – вдруг наваливается тоска, точно камень стопудовый. И, кажется, никогда из-под него душе не вывернуться. Но вот крикнул что-то девичий голос и всколыхнул ночь, и разбудил неясную весеннюю радость. Радость погаснет. Придет длинная-длинная скука, тягучая, как полевая межа. Хотите или не хотите – вы пойдете за Буниным и в эту скуку, пойдете куда он ни поведет, до конца.

Такова власть художника Бунина, прозрачная и тихая сила его языка.

Это много? О да, конечно, очень много. Эта художественная магия, или это мастерство, как называют иные, бесспорное для всех, дало ему сначала общее признание, затем, почти незаметно, его прочную, нешумную славу. В сравнительно молодые годы – Бунин уже академик, и не было журнала, который не мечтал бы украсить свои страницы хоть самым коротеньким его рассказом.

Но – надо сказать правду – как раз это самое художественное мастерство, сила художественного рисунка, это чересчур острый взор, – не то что отталкивали от него, но оставляли в иных – чувство неудовлетворенности, в других – даже обиды. Простые души хотели любить Бунина, но почему-то любить не могли. Самые глупые и злостные выдумывали, что он то “холоден, как лед”, то “ненавидит народную Россию и клевещет на нее” и тут же, кстати, старались и неуязвимую художественную форму его опорочить, найти подражательность. Критики поумнее, отдавая должное художнику, прибавляли: да, он удивительный описатель. Но быть замечательным описателем – довольно ли, чтобы быть и замечательным писателем?

Все это было, конечно, несправедливо. Но какая-то правда скрывалась за неточными и неверными словами.

Говоря совершенно грубо, от Бунина бессознательно хотели тенденции. И правильно хотели, ибо, если это требование перевести на язык иной, не грубый, отбросив слово “тенденция”, – мы скажем: от писателя с таким громадным даром виденья ждали отношения к тому, что он видит. А еще глубже, еще вернее – жаждали ощутить замечательного геловека в замечательном писателе.

Любить – можно только человека. Мы любим человека, даже любя писателя. А такого божественно-земного, земляного писателя, вдвигающего нас в плоть мира, заставляющего коснуться ее, почувствовать ее, – такого писателя, как Бунин, не любить нельзя, но любить, безлико, отвлеченно, картинно тоже нельзя.

В чем же дело? Кто виноват? Читатель, всегда завороженный, но нередко оставляющий книгу Бунина с недоуменной и безысходной тяжестью на сердце, – или Бунин?

Я думаю, главным образом виноваты читатели. Они не умеют читать. А затем повинен и автор: он не снисходит к этим неумеющим, он не “милосерден” к читателю. Он его хватает и бросает в жизнь, – “а там разбирайся, как знаешь”.

Сам Бунин очень закрыт. Я не говорю о тех, кто от невнимания, от нежелания потрудиться, не находит его в его произведениях. Но многие и хотели бы, да не могут. Люди, как дети: они беспомощны перед автором, скрывающим себя за художественным объективизмом.

Но не будем упрекать никого. Попробуем лучше проникнуть за эту художественную завесу, открыть Бунина, насколько возможно.

Мы видим то, что он пишет. Но откуда он исходит? Куда он идет? И куда идут за ним, с ним, читатели, покоренные силой его художественного таланта?

III

Подойдя к этим вопросам, я оставлю пока Бунина как художника. Да о внешнем мастерстве его сказано довольно и другими, и мною, выше. Не буду также останавливаться на перечислении его многотомных трудов, – в стихах и в прозе. Но отмечу, – и это очень важно! – что Бунин, русский человек и русский писатель, чувствующий русскую жизнь и природу изнутри, составляющий сам как бы часть ее, – он шире России. Ему мало России, ему нужен мир. На долгие периоды времени он покидает Россию, смотрит на иные небеса, слушает голоса далеких морей. И там он зорок, как никто. И туда, в нерусскую жизнь, в нерусскую природу он с той же магической властью вводит читателя. Правда, на берегу голубого Средиземного моря ему часто видится золото родных хлебов; на Капри написаны его лучшие русские рассказы; но ведь он ни на мгновенье и не перестает быть русским. Это его корень. Цветы же его – над всей землей, над миром.

Родная Россия, чужие страны, родные и чужие люди, звери – все живет у Бунина. Но всмотритесь ближе, как можно ближе в эту жизнь: он двоится, мир под взором Бунина. Прекрасен? – О, да. Или нет; он лишь мог бы, – оставаясь до мелочей тем же, – быть таким прекрасным, что. вот, он – отвратителен, томителен, безвыходен. В чем же дело? Какая тут тайна? Почему Бунин так любит “образ мира сего”, что этот же мир, сам, дает ему вдруг неисходную тоску, неизбывное томление?

Чтобы понять, надо обратиться к истоку дней писателя, к его рассказу, который так и называется “У истока дней”.

“Большая комната в бревенчатом доме на хуторе, в степной России. ” “Солнце косо падает в окна. ” “В простенке старинный туалет красного дерева, а на полу возле него сидит ребенок трех или четырех лет. “

Нечаянно взгляд ребенка падает на зеркало.

“Я хорошо помню, как поразило оно меня”. “Я видел его ранее. Но изумило оно меня только теперь, когда мои восприятия вдруг озарились ярким проблеском сознания. И все окружавшее меня внезапно изменилось, ожило, – приобрело свой собственный лик, полный непонятного”.

Ребенок не отходит от зеркала. Он наклоняет его, – комната падает вниз. Он потянул раму к себе, зеркало блеснуло – все исчезло.

Тайна осталась. Проходили дни, месяцы, годы. Но “зеркало поразило меня. Я должен был разгадать его во что бы то ни стало. ” “Я любил угловую комнату. Я входил, затворял двери – и тотчас же вступал в какую-то особую, чародейную жизнь”. Оставался наедине с зеркалом – опять испытывал его власть над собою.

“Мальчик в отраженной комнате был теперь выше ростом, смелее, решительнее, чем тот ребенок, несколько лет тому назад. Но отраженная комната была все так же притягательна, заманчива. во сто крат заманчивее той, в которой был я! (Курсив мой). И сладко было снова и снова тешить себя несбыточной мечтой побывать, пожить в этой отраженной комнате!”

Она та же, до малейших мелочей, и. “во сто крат заманчивее”, прекраснее.

Существует ли она? Где она? Мальчик с усилием отодвигает тяжелый туалет – но там ничего, шершавые дощечки. Ему сказали, что это стекло, намазанное ртутью. Он поскоблил с краю – да, стекло, все исчезло. Значит в ртути что-то чудесное?

Но он еще не знал всей тайны зеркала. Он понял несказанную глубину ее в тот момент, когда “тишину ночи прорезали крики. Вошла заплаканная няня и быстро накинула на зеркало кусок черной материи. И, как внезапный ветер по затрепетавшим листьям дерева, по всему моему телу прошла одна мысль, одно сознание: в доме смерть! То ужасное, чье имя – тайна!”

Тайна, как он говорит, “причастная тайне зеркала”.

Он еще спрашивает себя, почему, когда смерть, его (зеркало) закрывают, но уже понял, уже ответил себе на этот вопрос. Он знает: там, в зеркальном мире, точь-в-точь таком же, как здешний, только во сто тысяч раз прекраснейшем – не может быть смерти. Смерть не должна в нем быть, не смеет в нем отразиться. Это она требует, чтобы закрыли зеркало.

И не оттого ли мир зеркала так прекрасен, что в нем нет смерти?

Рассказ Бунина “У истока дней” даст нам ключ ко всем его произведениям, к тому, закрытому, что лежит за его художественной магией, ключ к писателю – человеку. Это душа, носящая в себе две тайны: тайну зеркального мира и тайну смерти. Сближенные в одной душе – они находятся в постоянном борении, в постоянном стремлении уничтожить друг друга.

Жизнь, природа, люди, весь мир – не отраженный, – так прекрасен; ведь он совсем такой же, как в зеркале! Красота, радость, любовь. Но вот опять “как внезапный ветер по затрепетавшим листьям дерева, по телу проходит одна мысль, одно сознание: в мире смерть. ” И мир искажается гримасой, искажаются люди, носящие в себе смерть. Нет выхода, – нет входа туда, в чародейный и единственно-любимый мир зеркальный, где нет смерти.

Если мы с этим пониманием подойдем к Бунину, мы увидим и ту человеческую боль, страдание, с каким написана каждая строка его. Мы увидим в беспощадной зоркости его упрямое желание разгадать жизнь, упрямую, неумирающую любовь к жизни, здешней милой земной жизни. но победившей смерть.

“Любовь – это когда хочется того, чего нет и не бывает. Да, да, никогда не бывает!” (Здесь, в незеркальном мире, со смертью.) Но все равно. Нужно нести в себе хоть какой-нибудь, хоть слабенький огонек!

Порою Бунин, побежденный, говорит о дне, когда он исчезнет из мира в пустоту:

“И от моих попыток разгадать жизнь остается один след: царапина на стекле, намазанном ртутью”. Но он ни минуты не бывает побежден окончательно.

Он говорит тут же:

“Ни мое сердце, ни мой разум, никогда не могли и до сих пор не могут примириться с этой пустотой”.

Бунин вообще как человек (и как писатель) из непримиримых. Это его замечательная черта. Отчасти она является причиной его закрытости, скрытости, сжатости, собранности в себе.

Добр ли он? Не знаю. Может быть, добрее добрых; недаром такие полосы, такие лучи нежности прорываются у него. Но как-то не идет к нему этот вопрос. Во всяком случае, не мягок, не ломок. Достаточно взглянуть на его сухую, тонкую фигуру, на его острое, спокойное лицо с зоркими (действительно, зоркими) глазами, чтобы сказать: а, пожалуй, этот человек может быть беспощаден, почти жесток. и более к себе, нежели к другим.

Кто-то заметил, что лицо его напоминает лицо Иоанна Грозного. Да, пожалуй – только Иоанн Грозный был гораздо более беспощаден к другим, нежели к себе. А это громадная разница.

В наши дни, когда ветер смертных крыльев обнял почти всю землю, а родная Бунину земля, Россия, томится в агонии, – в эти наши тяжкие дни неужели так с этой злой тайной и примириться? Отдать ей красоту неба, душу и тела людей? Забыть, разлюбить мечту о новом зеркальном (совсем как здешний) мире? Покориться без борьбы?

Иван Бунин вырван с корнем из родной почвы. Он физически не может вернуться, прикоснуться, как древний богатырь, к своей земле, набраться новых сил. Но он не древний богатырь. Он может еще долго копить силы, не касаясь земли, черпать их в страдании. Вот он вырван с корнем – но корень свеж и жив. Кто знает, что было бы, если бы корень остался сейчас в этой земле: ее соки ядовиты, она пропитана кровью.

Бунин был один из немногих, кто всем существом, изнутри, задолго до несчастия своей земли, чувствовал его приближение. Зная что-то о тайне жизни и “причастной ей” тайне смерти – он видел тень смерти на земле, на людях. Мы видели то Же” с ним, – но мы не понимали.

Не любит Россию, не верит в русский народ! – кричали ему. сколько ныне из этих “верующих” превратилось в “проклинателей”?

Да ведь дело тут даже и не в России. И не в вере в нее. Дело в том, что Бунин знал и видел то, что шире России. А лишь видя и любя это всемирное, вечное, жизнь в ее тайнах, – можно понимать и жизнь своей земли.

Зоркие очи. Крепкая, скрытая, упрямая сила любви к самому сердцу бытия, – к его смыслу, к его светлой тайне. Непримиримая, воинствующая ненависть к черноте, ко лжи, наплывающей на бытие. И острое оружие в руках – волшебство слова.

Это оружие не сложит, не опустит наш современный боец, замечательный человек и замечательный писатель – Иван Бунин.

КОММЕНТАРИИ

Впервые: Общее Дело. Париж, 1921. 16 мая. No 304. С. 2-3.

Бунин Иван Алексеевич (1870–1953) – писатель. Эмигрировал в январе 1920 г. В 1933 г. получил Нобелевскую премию. В “Варшавском дневнике” 11 марта 1921 г. Гиппиус писала: “Бунин – во-первых, слишком чистый “художник”, а во-вторых – не без черносотенства”.

. Строился картонный трон Л. Андрееву. — Литературной известности Л. Н. Андреева (1871–1919) способствовал М. Горький, знакомство с которым состоялось в марте 1900 г. В 1901 г. издательство “Знание” на средства Горького выпустило первую книгу Андреева “Рассказы”, имевшую успех у читателей и критиков.

. Он был близок с Чеховым. — 12 декабря 1895 г. Бунин познакомился в Петербурге с А. П. Чеховым, у которого с 1899 г. подолгу гостил в Ялте. В парижской газете “Последние Новости” 7 июня 1928 г. и 14 июля 1929 г. он напечатал статьи-воспоминания о Чехове, вошедшие в его книгу “Воспоминания” (Париж, 1950). В последний год своей жизни Бунин приступил к работе над книгой “О Чехове”, оставшейся неоконченной.

. Он знал Льва Толстого. – Бунин познакомился с Л. Н. Толстым в январе 1894 г. в Москве в его доме в Хамовниках. Статьи о Толстом Бунин печатал в газете “Последние Новости” (9 сентября 1928 и 9 августа 1931), в журнале “Иллюстрированная Россия” (1936. No 32) и в своей книге “Воспоминания” (Париж, 1950).

“У истока дней” – рассказ Бунина был напечатан в альманахе “Шиповник” (1907. Кн. 2). В переработанном виде и под названием

“Зеркало” рассказ появился в газете “Последние Новости” 29 декабря 1929 г.

Анализ стихотворения И. Бунина

Что такое счастье? Когда человек счастлив? Какие моменты жизни наполнены подлинной радостью? Такие вопросы, наверное, не раз задавал себе каждый из нас. Только вот ответ найти порой бывает нелегко. Поэтому я обратилась за помощью к своим любимым поэтам – И. Бунину и Н. Заболоцкому.

Стихотворение И. Бунина «Нет солнца, но светлы пруды», конечно, и о природе, но пейзаж здесь ценен не сам по себе; главное, что созерцание природы может делать человека счастливым. Такую простую истину утверждает автор.

Всегда важны последние строки стихотворения, заключительная строфа. Следовательно, стихотворение не о чем ином, как о смысле жизни, о человеческом счастье.

Известно, что понять авторскую мысль помогает обращение к художественным деталям, внимание к каким-то второстепенным, на первый взгляд, элементам текста — вплоть до его синтаксических особенностей, звуковой организации и т. п. Я обращаю внимание на лексический повтор слова «весело», эпитет «простым» (счастьем простым дорожить), усиленный инверсией, эпитет «открытой» – непокрытой (прямое значение) и в то же время открытой миру, ветру, солнцу, простому счастью (зачем отгораживаться от него, выстраивать непреодолимые барьеры?). Небо, солнце, зреющий хлеб, играющие дети (они-то как раз открыты миру) – все то, над чем не властно время. Значит, счастье в умении понимать и ценить простые радости бытия, в умении признать ценность самой жизни, в умении взглянуть на мир глазами ребенка, это счастье вневременное, общечеловеческое.

Композиция внешняя, строфическая, – три пятистишия и два четверостишия – в данном случае совпадает с внутренней (2 образа, 2 центра – природа и человек, следовательно – 2 части), тем более что сам автор дает подсказку: пятистишия – о природе, четверостишия – о мыслях, чувствах лирического героя. Он восхищается и прудами, похожими на литые зеркала, и сверкающим ливнем, от которого не прячется, и солнечным лучом Да и вообще все стихотворение наполнено очаровательным светом, особым блеском. Мир Бунина светел даже тогда, когда нет солнца. Автор поэтизирует непреходящую ценность каждого мгновения жизни и в этом видит истинное счастье.

Не менее интересно и стихотворение Н. Заболоцкого «Вечер на Оке». Оно привлекло мое внимание уже самим названием. Я поняла, что речь пойдет именно о красоте русской природы средней полосы России, столь близкой и родной мне, калужанке, чье детство связано с Окой. Особенно люблю я бывать там летними вечерами, ведь вечер – самое интересное время суток, когда природа отдыхает от дневных трудов, когда солнце, опускаясь за горизонт, делает мир особенно загадочным, когда на небе – целая палитра красок

Читайте также:  Анализ стихотворения Ночь Бунина

Во вступительной части стихотворения говорится о том, насколько красив и разнообразен наш пейзаж, вот только красота эта «открыта не для каждого и даже не каждому художнику видна». Лексический повтор концентрирует внимание читателя на идее произведения: лишь тому природа подарит «подлинную радость» и счастье, кто способен понять её, почувствовать свое духовное родство с ней, став на какой-то момент не просто художником, а творцом: поэтом, скульптором, музыкантом, живописцем

Композиция астрофическая, но я бы выделила четыре смысловые части. За вводным предложением следует второе четверостишие, микротема которого – «утренняя природа». Волшебству, колдовским чарам пока ещё не пришло время: природа обременена «трудом лесов, заботами полей» (образ природы-труженицы создан здесь с помощью олицетворения). Она «смотрит с неохотой» на людей, которые в своих повседневных заботах, не замечают красоты окружающего мира, о чем и говорит эпитет «не очарованных» (не очарованных людей). За день нужно многое сделать, всюду успеть Что ж, это закономерно и неизбежно. Главное, суметь остановиться, отрешиться от всех проблем и забот, дать увлечь себя в мир сказки, снова стать ребенком, которого завораживают чудеса В третьей части (микротема – «преображение природы») речь идет о том, как оживает, возрождается в лучах заката природа. Метафора «обыденности плотная завеса», «грудь реки приникнет к небосводу», «из белых башен облачного мира сойдет огонь», олицетворение «вздохнут леса», сравнения «как будто под руками ювелира», «как бы сквозь прозрачное стекло», эпитеты «влажно и светло», оксюморон «в нежномогне» переносят читателя в особый мир, который имеет власть над тобой, манит и околдовывает В заключительной части автор подводит итог сказанному ранее:

Горит весь мир, прозрачен и духовен,

Теперь-то он поистине хорош,

И ты, ликуя, множество диковин

В его живых чертах распознаешь.

Люди могут измениться вместе с миром: гипербола «горит весь мир», эпитеты «прозрачен и духовен», метафора «в живых чертах» показывают, что это уже совсем не та природа, которая была представлена нам в начале стихотворения, да ведь и люди «множество диковин», ликуя, распознают в чертах обновленного мира. Так вот оно, счастье!

Оба стихотворения – это не просто описание красоты природы, а философское размышление о смысле жизни, о счастье, о духовности, о любви.

Анализ стихотворения Призраки Бунина

Очень многими писателями и поэтами в их творчестве рассматривалась теме жизни после смерти. Бунин не стал исключением, его творчества эта тема так же коснулась. Написание стихотворения «Призраки» в 1905 году было обусловлено скорбными событиями: Иван Бунин и его супруга Анна Цакни потеряли своего пятилетнего сына Николая, он умер от скарлатины. К тому времени Бунин уже не жил совместно со своей супругой, матерью ребенка, однако же, смерть сына перенес очень и очень тяжело.

В своем стихотворении «Призраки» Бунин утверждает, что ушедшие из этой жизни люди живут в другом мире, и опирается в этих верованиях на древнюю легенду шотландского народа. Писатель уверен, что мы их просто не видим, на самом деле они приходят к нам постоянно. Бунин уверен, что днем мы их просто не видим и не слышим, но под покровом ночи вступает в силу другая жизнь, в которой ушедшие от нас возвращаются к нам снова.

С верованиями, которые поэт вложил в свое стихотворение, ему легче переносить потерю сына. Он сам убеждает и себя, и читателя, что призраки рядом с нами, он вкладывает их звуки в звуки музыкальных инструментов, в данном случае в арфу, что придает произведению некоторую музыкальную певучесть. Автор убеждает читателя, что призраки, которых большинство считает некоторыми сказочными персонажами, на самом деле существуют, просто слепота и ограниченность сознания людей не дает увидеть и услышать их.

При прочтении произведения создается впечатление, что автор верит в особую силу ночи, что с наступлением темноты он старается не заснуть, он ждет, ждет этих звуков, этих свиданий с дорогим ему человеком. А ночь, пользуясь своей силой, тяжело опускается ему на веки и погружает его в свой мистический мир.

И существование этого мира автор всеми силами пытается донести до читателя. От его мистической истории не становится страшно, пожалуй, даже наоборот, оно действительно вселяет веру в существование близких, которые уже отошли в мир иной, рядом.

Особый шарм стихотворению придает его простота. В произведении нет замысловатых оборотов и сложных форм. Произведение написано четырехстопным ямбом. Читается спокойно и легко. Не смотря на то, что и начинается , и заканчивается стих с восклицаний, интонация на этих восклицаниях не повышается, восклицание просто как бы усиливает веру поэта, и служит для большей коммуникации с читателем. При этом особенным в стихотворении можно считать то, что автор не навязывает читателю свою точку зрения, а просто рассказывает, что он сам верит в загробную жизнь, что он неоднократно сталкивался с ней, слышал ее таинственные звуки. И это свидетельство автора куда больше окунает читателя в мир потусторонний и таинственный. Кажется, и сам читатель при прочтении способен услышать в кромешной тишине эту таинственную арфу, способен почувствовать прикосновение руки близкого к своему плечу.

Вера всегда помогала человеку жить. В данном случае вера помогла пережить самому автору огромнейшую трагедию. И наверняка, с помощью таких простых и доступных строк, автор вселил веру, в очень многих читателей.

Анализ 2

Многие писатели затрагивают темы смерти или жизнь после смерти. Вот и Бунин решил заняться этим же. Он решил написать об этом после того как у него самого погиб маленький ребенок, а вместе с ним и жена. Поэт уверен в том, что все люди, которые покинули этот мир совсем никуда не исчезают, они остаются в этом мире. Вот только их никто не видит больше, а ведь некоторым очень даже хочется повидаться еще хотя бы раз со своим любимым или близким человеком. Они помогают своим родным и близким. И теперь ему нужно принять сложное и решительное решение, которое должно в корне поменять его жизнь.

Теперь он находится в постоянной депрессии. И после этого он и начал задумываться над существованием жизни после смерти. Больше всего на свете его стало интересовать, есть ли жизнь после смерти?

В этом стихотворении он рассказывает о призраках, которые живут среди живых людей. И все это он предоставляет в красивых и ярких цветах. Именно они помогают решить ту или иную проблему. Может быть, некоторые в это не верят, а вот Бунин во все это верит и мечтает пообщаться с призраками. Люди живут и их вообще не интересуют эти вопросы. Кроме этого он уверен еще и в том, что если у человека появляются положительные эмоции, то это также делают умершие люди.

Но это совсем не значит того, что Бунин кому-то навязывает свою точку зрения и заставляет других в это верить. Он просто в это верит сам и выкладывает все свои мысли в этом стихотворении.

Бунин предоставил читателям несколько теней, каждая из которых приходит к любому человеку. Многие люди их боятся, но ведь на самом деле они пришли для того чтобы сказать или передать вам что-нибудь. Кроме этого некоторые из них даже не замечают этих теней и проносятся мимо них со своими проблемами.

А вот поэту удается не только видится с этими призраками, но еще и разговаривать с ними. Он слышит все, что произносят эти призраки, а также еще и другие звуки.

Хоть все стихотворение и окутано секретами, тайнами, да еще и мистикой, но это не пугает и не отталкивает читателей от данного произведения, а наоборот увидеть в нем то, что хотят увидеть.

Автор общается с читателями и рассказывает им про призраков при помощи эпитетов и метафор.

Анализ стихотворения Призраки по плану

Призраки

Возможно вам будет интересно

Про стихи Бунина (сочинения и анализ)

Стихотворение в прозе «Русский язык» И.С.Тургенева написано о великом, могучем, правдивом и свободном русском языке. Произведение без сюжета, но с четкой позицией автора о любви к русскому народу, русскому языку и их тесной связи между собой.

«Вечер нежный. Сумрак влажный…» так начинается поэтическое произведение известного поэта XX века Осипа Мандельштама, написанное в 1910 году, когда автор проходил обучение в Сорбонне.

Романс «Прекрасный день, счастливый день…» был написан Антоном Антоновичем Дельвиг в 1823 году, он был прекрасным русским поэтом и издателем. Главная мысль всего романса звучит в первых же строчках

Больше всего на свете Есенину нравилось описывать обычную природу или природу, которая находится в деревне. А также все бытовые проблемы и дела. Данное произведение было написано в 1914 году.

Анализ стихотворения призраки Бунин

Следует любить друга, помня при этом, что он может стать врагом, и ненавидеть врага, помня, что он может стать другом.

Русский писатель: прозаик, поэт, публицист. Иван Алексеевич Бунин родился 22 октября (по старому стилю – 10 октября) 1870 года в Воронеже, в семье обедневшего дворянина, принадлежавшего к старинному дворянскому роду. В “Гербовнике дворянских родов” сказано, что существует несколько старинных дворянских родов Буниных, происходящих, по преданию, от Симеона Буникевского (Бунковского), имевшего знатное происхождение и выехавшего из Польши в XV веке к великому князю Василию Васильевичу. Правнук его, Александр Лаврентьев сын Бунин, служил во Владимире, был убит в 1552 году при взятии Казани. Анализ стихотворения призраки Бунин К роду Буниных принадлежали поэтесса Анна Петровна Бунина (1775-1828), поэт В.А. Жуковский (незаконнорожденный сын А.И. Бунина).

Отец Ивана Алексеевича – Алексей Николаевич Бунин, мать – Людмила Александровна, урожденная Чубарова. В семье было девять детей, но пятеро умерли; старшие братья – Юлий и Евгений, младшая сестра – Мария. Дворянский род Чубаровых также имел старинные корни. У деда и у отца Людмилы Александровны были родовые имения в Орловском и Трубчевском уездах. Прадед Ивана Бунина по отцу был также богат, дед владел небольшими участками земли в Орловской, Тамбовской и Воронежской губерниях, отец же был настолько расточителен, что разорился окончательно, чему способствовали Крымская кампания и переезд семьи в 1870 году в Воронеж.

Первые три года жизни будущего писателя прошли в Воронеже, затем отец, питавший слабость к клубам, картам и вину (к вину пристрастился во время Крымской кампании), был вынужден переехать с семьей в свое поместье – на хутор Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии. Стиль жизни Алексея Николаевича привел к тому, что промотано или роздано было не только его собственное состояние, но и то, что принадлежало его жене. Отец Ивана Бунина был человеком необыкновенно сильным, здоровым, жизнерадостным, решительным, великодушным, вспыльчивым, но отходчивым. Учиться Алексей Николаевич не любил, из-за чего в Орловской гимназии учился недолго, но очень любил читать, читая все, что попадало под руку. Мать была доброй, нежной, но с твердым характером.

Первое образование Иван Алексеевич Бунин получил у своего домашнего воспитателя – сына предводителя дворянства, учившегося когда-то в Лазаревском институте восточных языков, преподававшего в нескольких городах, но затем порвавшего все родственные связи и превратившегося в скитальца по деревням и усадьбам. Воспитатель владел тремя языками, играл на скрипке, рисовал акварелью, писал стихи; читать своего воспитанника Ивана учил по “Одиссее” Гомера.

В 1881 году поступил в гимназию в Ельце, но проучился там всего пять лет, так как на образование младшего сына у семьи не было средств. Дальнейшее образование проходило в домашних условиях: полностью освоить программу гимназии, а затем и университета Ивану Бунину помог его старший брат Юлий, к тому времени окончивший университет, пробывший год в тюрьме по политическим мотивам и высланный на три года домой.

Первое стихотворение Бунин написал в восемь лет. В отрочестве его творчество носило подражательный характер: “больше всего подражал М.Ю. Лермонтову, отчасти А.С. Пушкину, которому старался подражать даже в почерке” (И.А. Бунин “Автобиографическая заметка”). В мае 1887 года произведение юного писателя впервые появилось в печати: петербургский еженедельный журнал “Родина” опубликовал одно из его стихотворений. В сентябре 1888 года его стихи появились в “Книжках недели”, где печатались произведения Л.Н. Толстого, Щедрина, Полонского.

Самостоятельная жизнь началась с весны 1889 года: Иван Алексеевич Бунин вслед за братом Юлием переселился в Харьков. Вскоре побывал в Крыму, а с осени стал работать при “Орловском вестнике”. В 1891 году в приложении к газете “Орловский вестник” вышла его ученическая книжка “Стихотворения. 1887-1891”. Тогда же Иван Бунин познакомился с Варварой Владимировной Пащенко, работавшей корректором газеты “Орловский вестник”. Анализ стихотворения призраки Бунин В 1891 году они стали жить одной семьей, но так как родители Варвары Владимировны были против этого брака, супруги жили невенчанные.

В 1892 году они переехали в Полтаву, где брат Юлий заведовал статистическим бюро губернского земства. Иван Бунин послупил на службу библиотекарем земской управы, а затем – статистиком в губернскую управу. В период жизни в Полтаве познакомился с Л.Н. Толстым. В разное время работал корректором, статистиком, библиотекарем, газетным репортером. В апреле 1894 года в печати появилось первое прозаическое произведение Бунина – в “Русском богатстве” был напечатан рассказ “Деревенский эскиз” (название выбрано в издательстве).

В январе 1895 года, после измены жены, Иван Алексеевич Бунин оставил службу и переехал сначала в Петербург, а затем в Москву. В 1898 (в некоторых источниках указан 1896) женился на Анне Николаевне Цакни – гречанке, дочери революционера и эмигранта Н.П. Цакни. Семейная жизнь опять оказалась неудачной и в 1900 году супруги развелись, а в 1905 году скончался их сын Николай.

В Москве молодой писатель познакомился со многими известными художниками и писателями: с Бальмонтом, в декабре 1895 года – с А.П. Чеховым, в конце 1895 – начале 1896 – с В.Я. Брюсовым. После знакомства с Д.Телешовым, Бунин стал участником литературного кружка “Среда”. Весной 1899 года в Ялте познакомился с Максимом Горьким, позднее пригласившим его к сотрудничеству в издательстве “Знание”. Позднее, в своих “Воспоминаниях”, Бунин писал: “Начало той странной дружбы, что соединяла нас с Горьким, – странной потому, что чуть не два десятилeтия считались мы с ним большими друзьями, а в дeйствительности ими не были, – начало это относится к 1899 году. А конец – к 1917. Тут случилось, что человeк, с которым у меня за цeлых двадцать лeт не было для вражды ни единаго личнаго повода, вдруг оказался для меня врагом, долго вызывавшим во мнe ужас, негодование.” Весной 1900 года в Крыму писатель познакомился с С.В. Рахманиновым и актерами Художественного театра, труппа которого гастролировала в Ялте.

Литературная известность к Ивану Бунину пришла в 1900 году после выхода в свет рассказа “Антоновские яблоки”. В 1901 году в издательстве символистов “Скорпион” вышел сборник стихотворений “Листопад”. За этот сборник и за перевод поэмы американского поэта-романтика Г. Лонгфелло “Песнь о Гайавате” (1898 год, в некоторых источниках указан 1896) Российской Академией наук Ивану Алексеевичу Бунину была присуждена Пушкинская премия. В 1902 году в издательстве “Знание” вышел первый том сочинений И.А. Бунина. В 1905 году Бунин, живший в гостинице “Националь”, стал свидетелем Декабрьского вооруженного восстания.

В 1906 году в Москве познакомился с Верой Николаевной Муромцевой (1881-1961), ставшей в 1907 году его женой и верной спутницей до конца жизни. Позднее В.Н. Муромцева, одаренная литературными способностями, написала серию книг-воспоминаний о своем муже (“Жизнь Бунина” и “Беседы с памятью”). В 1907 году молодые супруги отправились в путешествие по странам Востока – Сирии, Египту, Палестине. В 1909 году Российская Академия наук избрала Ивана Алексеевича Бунина почетным академиком по разряду изящной словесности. В 1910 году он отправился в новое путешествие – сначала в Европу, а затем в Египет и на Цейлон. В 1912 году, в связи с 25-летием творческой деятельности писателя, в Московском университете состоялось его чествование; в этом же году он был избран почетным членом Общества любителей российской словесности (в 1914-1915 являлся председателем этого общества). Осенью 1912 – весной 1913 года писатель опять отправился за границу: в Трапезунд, Константинополь, Бухарест, а три зимы в 1913-1915 годах Бунины провели на Капри. Кроме перечисленных мест в период с 1907 по 1915 год Иван Алексеевич ни один раз бывал в Турции, в странах Малой Азии, в Греции, в Оране, Алжире, Тунисе и на окраинах Сахары, в Индии, изъездил почти всю Европу, особенно Сицилию и Италию, был в Румынии и Сербии.

К Февральской и Октябрьской революциям 1917 года Иван Алексеевич Бунин отнесся крайне враждебно и воспринимал их как катастрофу. 21 мая 1918 года он уехал из Москвы в Одессу, а в феврале 1920 года эмигрировал сначала на Балканы, а затем во Францию. Во Франции первое время жил в Париже; с лета 1923 переехал в Приморские Альпы и приезжал в Париж только на некоторые зимние месяцы. Анализ стихотворения призраки Бунин В эмиграции отношения с видными русскими эмигрантами у Буниных складывались тяжело, тем более, что и сам писатель не обладал коммуникабельным характером. В 1933 году Ивану Алексеевичу Бунину, первому из русских писателей, была присуждена Нобелевская премия по литературе. Официальная советская пресса объяснила решение Нобелевского комитета происками империализма.

В 1939 году, после начала Второй мировой войны, Бунины поселились на юге Франции, в Грассе, на вилле “Жаннет”, где и провели всю войну. Иван Алексеевич отказывался от любых форм сотрудничества с нацистскими окупантами и старался постоянно следить за событиями в России. В 1945 году Бунины вернулись в Париж. Иван Алексеевич неоднократно выражал желание возвратиться в Россию, “великодушной мерой” назвал в 1946 году указ советского правительства “О восстановлении в гражданстве СССР подданных бывшей Российской империи. “, но постановление Жданова о журналах “Звезда” и “Ленинград” (1946 год), растоптавшее Анну Ахматову и Михаила Зощенко, привело к тому, что Бунин навсегда отказался от намерения вернуться на Родину. Последние годы писателя прошли в нищете. Умер Иван Алексеевич Бунин в Париже. В ночь с 7 на 8 ноября 1953 года, через два часа после полуночи его не стало: он умер тихо и спокойно, во сне. На его постели лежал роман Л.Н. Толстого “Воскресение”. Похоронен Иван Алексеевич Бунин на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа, под Парижем.

В 1927-1942 годы другом семьи Буниных была Галина Николаевна Кузнецова, ставшая глубокой поздней привязанностью Ивана Алексеевича и написавшая ряд мемуарных произведений (“Грасский дневник”, статья “Памяти Бунина”). В СССР первое собрание сочинений И.А. Бунина вышло только после его смерти – в 1956 году (пять томов в Библиотеке “Огонек”). Анализ стихотворения призраки Бунин

Радуйтесь тому, чем вы располагаете и кто вы есть, будьте щедры в распоряжении тем и другим – и вам никогда не придется гнаться за счастьем.

Ссылка на основную публикацию