29.03.2020

В недрах земли – краткое содержание рассказа Куприна

Александр Куприн – В недрах земли

Александр Куприн – В недрах земли краткое содержание

Впервые в газете “Приазовский край” (Ростов-на-Дону), 1899, № 309, 25 ноября, под названием “В недрах земных” с посвящением А. Я. К-вой.

А. И. Куприн хорошо знал жизнь и труд шахтеров. В бытность свою в Донбассе (в 1896 году) писатель сам спускался в каменно-угольные шахты. Впечатления, вынесенные отсюда, дали Куприну материал для большого очерка “В главной шахте”, который был опубликован в 1899 году в газете “Киевское слово” (№ 3991, 18 февраля, и № 3995, 22 февраля).

Рассказ печатается по тексту сборника: А. И. Куприн, “Рассказы для детей”, Париж, 1921.

А. Куприн. Собрание сочинений в шести томах. Том 2. ГИХЛ. Москва. 1957.

В недрах земли – читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Раннее весеннее утро — прохладное и росистое. В небе ни облачка. Только на востоке, там, откуда сейчас выплывает в огненном зареве солнце, еще толпятся, бледнея и тая с каждой минутой, сизые предрассветные тучки. Весь безбрежный степной простор кажется осыпанным тонкой золотой пылью. В густой буйной траве там и сям дрожат, переливаясь и вспыхивая разноцветными огнями, брильянты крупной росы. Степь весело пестреет цветами: ярко желтеет дрок, скромно синеют колокольчики, белеет целыми зарослями пахучая ромашка, дикая гвоздика горит пунцовыми пятнами. В утренней прохладе разлит горький, здоровый запах полыни, смешанной с нежным, похожим на миндаль, ароматом повилики. Все блещет и нежится и радостно тянется к солнцу. Только кое-где в глубоких и узких балках, между крутыми обрывами, поросшими редким кустарником, еще лежат, напоминая об ушедшей ночи, влажные синеватые тени. Высоко в воздухе, не видные глазу, трепещут и звенят жаворонки. Неугомонные кузнечики давно подняли свою торопливую, сухую трескотню. Степь проснулась и ожила, и кажется, будто она дышит глубокими, ровными и могучими вздохами.

Резко нарушая прелесть этого степного утра, гудит на Гололобовской шахте обычный шестичасовой свисток, гудит бесконечно долго, хрипло, с надсадою, точно жалуясь и сердясь. Звук этот слышится то громче, то слабее; иногда он почти замирает, как будто обрываясь, захлебываясь, уходя под землю, и вдруг опять вырывается с новой, неожиданной силой.

На огромном зеленеющем горизонте степи только одна эта шахта со своими черными заборами и торчащей над ними безобразной вышкой напоминает о человеке и человеческом труде. Длинные красные закопченные сверху трубы изрыгают, не останавливаясь ни на секунду, клубы черного, грязного дыма. Еще издали слышен частый звон молотов, бьющих по железу, и протяжный грохот цепей, и эти тревожные металлические звуки принимают какой-то суровый, неумолимый характер среди тишины ясного, улыбающегося утра.

Сейчас должна спуститься под землю вторая смена. Сотни две человек толпятся на шахтенном дворе между штабелей, сложенных из крупных кусков блестящего каменного угля. Совершенно черные, пропитанные углем, не мытые по целым неделям лица, лохмотья всевозможных цветов и видов, опорки, лапти, сапоги, старые резиновые калоши и просто босые ноги, — всё это перемешалось в пестрой, суетливой, галдящей массе. В воздухе так и висит изысканно-безобразная бесцельная ругань вперемежку с хриплым смехом и удушливым, судорожным, запойным кашлем.

Но понемногу толпа уменьшается, вливаясь в узкую деревянную дверь, над которой прибита белая дощечка с надписью: «Ламповая». Ламповая битком набита рабочими. Десять человек, сидя за длинным столом, беспрерывно наполняют маслом стеклянные лампочки, одетые сверху в предохранительные проволочные футляры. Когда лампочки совсем готовы, ламповщик вдевает в ушки, соединяющие верх футляра с дном, кусочек свинца и расплющивает его одним нажимом массивных щипцов. Таким образом достигается то, что шахтер до самого выхода обратно из-под земли никак не может открыть лампочки, а если даже случайно и разобьется стекло, то проволочная сетка делает огонь совершенно безопасным. Эти предосторожности необходимы, потому что в глубине каменноугольных шахт скопляется особый горючий газ, который от огня мгновенно взрывается, бывали случаи, что от неосторожного обращения с огнем на шахтах погибали сотни человек.

Получив лампочку, шахтер проходит в другую комнату, где старший табельщик отмечает его фамилию в дневной ведомости, а двое подручных тщательно осматривают его карманы, одежду и обувь, чтобы узнать, не несет ли он с собою папирос, спичек или огнива.

Убедившись, что запрещенных вещей нет, или просто не найдя их, табельщик коротко кивает головой и бросает отрывисто: «Проходи».

Тогда через следующую дверь шахтер выходит на широкую, длинную крытую галерею, расположенную над «главным стволом».

В галерее идет кипучая суета смены. В квадратном отверстии, ведущем в глубь шахты, ходят на цепи, перекинутой высоко над крышей через блок, две железных платформы. В то время когда одна из них подымается, — другая опускается на сотню сажен. Платформа точно чудом выскакивает из-под земли, нагруженная вагонетками с влажным, только что вырванным из недр земли углем. В один миг рабочие стаскивают вагонетки с платформы, ставят их на рельсы и бегом влекут их на шахтенный двор. Пустая платформа тотчас же наполняется людьми. В машинное отделение дается условный знак электрическим звонком, платформа содрогается и внезапно с страшным грохотом исчезает из глаз, проваливается под землю. Проходит минута, другая, в продолжение которых ничего не слышно, кроме пыхтенья машины и лязганья бегущей цепи, и другая платформа, — но уже не с углем, а битком набитая мокрыми, черными и дрожащими от холода людьми, — вылетает из-под земли, точно выброшенная наверх какой-то таинственной, невидимой и страшной силой. И эта смена людей и угля продолжается быстро, точно, однообразно, как ход огромной машины.

Васька Ломакин, или, как его прозвали шахтеры, вообще любящие хлесткие прозвища, Васька Кирпатый,[1] стоит над отверстием главного ствола, поминутно извергающего из своих недр людей и уголь, и, слегка полуоткрыв рот, пристально смотрит вниз. Васька — двенадцатилетний мальчик с совершенно черным от угольной пыли лицом, на котором наивно и доверчиво смотрят голубые глаза, и со смешно вздернутым носом. Он тоже должен сейчас спуститься в шахту, но люди его партии еще не собрались, и он дожидается их.

Васька всего полгода как пришел из далекой деревни. Безобразный разгул и разнузданность шахтерской жизни еще не коснулись его чистой души. Он не курит, не пьет и не сквернословит, как его однолетки-рабочие, которые все поголовно напиваются по воскресеньям до бесчувствия, играют на деньги в карты и не выпускают папиросы изо рта. Кроме «Кирпатого», у него есть еще кличка «Мамкин», данная ему за то, что, поступая на службу, на вопрос штейгера: «Ты, поросенок, чей будешь?», он наивно ответил: «А мамкин!», что вызвало взрыв громового хохота и бешеный поток восхищенной ругани всей смены.

Васька до сих пор не может привыкнуть к угольной работе и к шахтерским нравам и обычаям. Величина и сложность шахтенного дела подавляет его бедный впечатлениями ум, и, хотя он в этом не дает себе отчета, шахта представляется ему каким-то сверхъестественным миром, обиталищем мрачных, чудовищных сил. Самое таинственное существо в этом мире — бесспорно машинист.

Александр Куприн – В недрах земли

99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.

Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Описание книги “В недрах земли”

Описание и краткое содержание “В недрах земли” читать бесплатно онлайн.

Рассказ печатается по тексту сборника: А. И. Куприн, “Рассказы для детей”, Париж, 1921.

А. Куприн. Собрание сочинений в шести томах. Том 2. ГИХЛ. Москва. 1957.

Вот он сидит в своей кожаной засаленной куртке, с сигарой в зубах и с золотыми очками на носу, бородатый и насупленный. Ваське он отлично виден сквозь стеклянную перегородку, отделяющую машинную часть. Что это за человек? Да полно: и человек ли он еще? Вот он, не сходя с места и не выпуская изо рта сигары, тронул какую-то пуговку, и вмиг заходила огромная машина, до сих пор неподвижная и спокойная, загремели цепи, с грохотом полетела вниз платформа, затряслось все деревянное строение шахты. Удивительно. А он сидит себе как ни в чем не бывало и покуривает. Потом он надавил еще какую-то шишечку, потянул за какую-то стальную палку, и в секунду все остановилось, присмирело, затихло… «Может быть, он слово такое знает?» — не без страха думает, глядя на него, Васька.

Другой — загадочный и притом облеченный необыкновенной властью человек — старший штейгер Павел Никифорович. Он полный хозяин в темном, сыром и страшном подземном царстве, где среди глубокого мрака и тишины мелькают красные точки отдаленных фонарей. По его приказаниям ведутся новые галереи и делаются забои.

Павел Никифорович очень красив, но неразговорчив и мрачен, как будто общение с подземными силами наложило на него особую, загадочную печать. Его физическая сила стала легендой среди шахтеров, и даже такие «фартовые» хлопцы, как Бухало и Ванька Грек, дающие тон буйному направлению умов, отзываются о старшем штейгере с оттенком почтения.

Но неизмеримо выше Павла Никифоровича и машиниста стоит во мнении Васьки директор шахты — француз Карл Францевич. У Васьки нет даже сравнений, которыми он мог бы определить размеры могущества этого сверхчеловека. Он может сделать все, решительно все на свете, что ему только ни захочется. От мановения его руки, от одного его взгляда зависит жизнь и смерть всех этих табельщиков, десятников, шахтеров, нагрузчиков и подвозчиков, которые тысячами кормятся около завода. Всюду, где только показывается его высокая прямая фигура и бледное лицо с черными блестящими усами, тотчас же чувствуется общее напряжение и растерянность. Когда он говорит с человеком, то смотрит ему прямо в глаза своими холодными большими глазами, но смотрит так, как будто разглядывает сквозь этого человека что-то такое, видимое ему одному. Раньше Васька не мог себе представить, что существуют на свете люди, подобные Карлу Францевичу. От него даже и пахнет как-то особенно, какими-то удивительными сладкими цветами. Этот запах Васька уловил однажды, когда директор прошел мимо него в двух шагах, конечно, даже не заметив крошечного мальчугана, который стоял без шапки, с раскрытым ртом, провожая испуганными глазами проносящееся земное божество.

В недрах Земли

4-й класс (1–4)

Продолжаем вас знакомить с уроками развития речи, публикация которых начнется с августа 2003 года.

Тема. “А.И. Куприн. “В недрах Земли” (отрывок). Изменение глаголов совершенного и несовершенного вида по временам. Обобщение знаний о глаголе как части речи”.

Цели. Продолжать формирование у учащихся навыков работы с текстом; развивать умение изменять глагол по временам с учетом вопроса, на который он отвечает (с учетом вида); совершенствовать знания о глаголе, умение употреблять глаголы в тексте; развивать творческое мышление учащихся; обогащать словарный запас.

Оборудование. Портреты А.И. Куприна, А.М. Горького; иллюстрации с изображением различных способов добычи полезных ископаемых, полевых цветов: дрок, повилика, ромашка, колокольчик, полынь, дикая гвоздика; звукозапись стрекота кузнечиков.

Статья опубликована при поддержке компании JCB SERVICE, занимающейся ремонтом экскаваторов-погрузчиков различных марок, таких как как NEW HOLLAND, CASE, JCB. В этом сервисном центре работают опытные специалисты, способные выявить причину неполадок в работе Вашей техники, а также быстро и качественно произвести ремонт: ходовой части машины, гидравлики, электрики, двигателя, КПП, навесного оборудования. Кроме того, хорошо оборудованные автомобили-“технички” JCB SERVICE при необходимости или невозможности доставить технику в сервисный центр, готовы выехать на место ее поломки или на объект заказчика. На складе JCB SERVICE Вы всегда найдете огромный выбор запчастей для строительной техники по самым низким ценам. В частности, на странице http://www.jcb-service.ru/zapchast_jcb.aspx представлен каталог запчастей JCB, среди которых есть как оригинальные запчасти, так и качественный “не оригинал”. С подробной информацией об услугах, оказываемых JCB SERVICE, можно ознакомиться на сайте jcb-service.ru .

I. Организационный момент

II. Сообщение темы занятия

Учитель. Сегодня на занятии мы продолжим знакомиться с творчеством Александра Ивановича Куприна, прочитаем отрывок из рассказа “В недрах Земли”.

III. Постановка учебной задачи

У. На занятии мы поработаем над изменением глаголов совершенного и несовершенного видов, обобщим все, что знаем о глаголе как части речи.

IV. Вступительная беседа

У. Ребята, как вы думаете, о чем может быть рассказ Александра Ивановича Куприна “В недрах Земли”? Что такое “недра”?

Дети. Недры Земли – это то, что находится под земной поверхностью. Скорее всего, этот рассказ о том, какими полезными ископаемыми богата наша Земля.

У. Вы на правильном пути. Скажите, что означает выражение “разработка недр”?

Д. Добыча полезных ископаемых.

У. Ребята, как добывают полезные ископаемые?

Д. Разными способами: при помощи специальных установок, экскаваторов, людей (спускаются в шахту).

Учитель показывает иллюстрации с изображением разных способов добычи полезных ископаемых.

У. Какой способ, по-вашему, самый опасный для жизни человека?

Д. Когда человек спускается в шахту.

У. Как вы думаете, почему?

Д. В шахте может произойти обвал.

У. Совершенно верно. В шахте (учитель показывает иллюстрацию) глубоко под землей добывают полезные ископаемые – уголь, руду и другие.
Работа шахтеров очень тяжелая и опасная. Им приходится спускаться вниз на несколько десятков метров. Шахтер знает, что его работа связана с большим риском. Мы должны преклоняться перед трудом этих людей. Сейчас работа шахтеров немного облегчена за счет современных механизмов, которые помогают добывать полезные ископаемые. А вот раньше, во времена, когда жил Куприн, рабочие все делали вручную, с помощью молотков и кувалд (большой молот). Их труд поистине можно было назвать каторжным.
Рассказ Александра Ивановича Куприна (учитель показывает книгу, в которой есть это произведение) – о каторжном труде шахтеров. Вы знаете, что в царской России был распространен труд малолетних детей, которые зарабатывали себе на пропитание. Вспомните “Ваньку Жукова” Чехова, “Вертел” Мамина-Сибиряка и др.
Герои рассказа Куприна “В недрах Земли” – двенадцатилетний мальчик Василий Ломакин и мужик лет сорока, Ванька Грек, которые работали в шахте.
И вот однажды весной случилась на шахте трагедия: рухнули перекрытия. Вася, рискуя жизнью, спасает Ваньку Грека, который во время трагедии вдруг стал биться в припадке (он был болен). Ваcя мог убежать и бросить его, но он не сделал этого! Мальчик понимал, что в любую минуту могут рухнуть висящие над его головой миллионы пудов земли, рухнуть – и раздавить, как мошку, как пылинку. И даже этот страх перед смертью не остановил мальчика, он по-прежнему боролся за жизнь Грека. В итоге оба остались живы. “Эти два человека стали навеки родными”, – пишет Куприн.
Поступком мальчика можно восхищаться. Как вы думаете, почему?

– Рассказ начинается с описания степи. Ребята, догадайтесь, почему?

Д. Шахта скорее всего располагалась под огромным пространством степи.

У. Куприн не случайно начинает рассказ с описания весеннего утра в степи, для того чтобы показать сначала жизнь на Земле со всеми ее яркими и нежными красками, миром и покоем, затем – другую сторону Земли с грязью, опасностью и каторжным трудом людей под землей. Такое противопоставление подчеркивает еще больше трудности жизни шахтеров.
Степь весной прекрасна. И это очарование степи смог передать великий мастер слова Александр Иванович Куприн.

V. Словарная работа

У. Перед чтением описания степи разберем слова, которые встретятся в тексте.

На доске открывается запись слов, выбранных для словарной работы.

Зарево – отсвет заката, заволакивающий атмосферу, горизонт.

Дрок – кустарниковое степное растение с желтыми цветами (учитель показывает иллюстрацию).

Пунцовый – ярко-красный, багровый.

Миндаль – дерево из породы розоцветных, приносящее плоды с семенами, известными под названием “миндальные орехи”. Цветет весной (учитель показывает иллюстрацию).

Повилика – сорное растение без листьев и корней, вьюнковое (учитель показывает иллюстрацию).

Балка – овраг.

VI. Первичное восприятие текста

У. Приготовьтесь внимательно послушать отрывок из рассказа “В недрах Земли”. Постарайтесь представить ту картину, которую описывает Куприн.

Учитель зачитывает отрывок:

“Раннее весеннее утро, прохладное и росистое. В небе ни облачка. Только на востоке, откуда сейчас выплывало в огненном зареве солнце, еще толпятся, бледнея и тая с каждой минутой, сизые предрассветные тучи. Весь безбрежный степной простор кажется осыпанным тонкой золотой пылью. В густой буйной траве там и сям дрожат, переливаясь и вспыхивая разноцветными огнями, бриллианты крупной росы. Степь весело пестреет цветами: ярко желтеет дрок, скромно синеют колокольчики, белеет целыми зарослями пахучая ромашка, дикая гвоздика горит пунцовыми пятнами. В утренней прохладе разлит горький здоровый запах полыни, смешанный с нежным, похожим на миндаль, ароматом повилики. Все блещет, и нежится, и радостно тянется к солнцу. Только кое-где в глубоких и узких балках, между крутыми обрывами, поросшими редким кустарником, еще лежат, напоминая об ушедшей ночи, влажные синеватые тени.
Высоко в воздухе, невидные глазу, трепещут и звенят жаворонки. Неугомонные кузнечики давно подняли свою торопливую, сухую трескотню.
Степь проснулась и ожила, и кажется, будто она дышит глубокими, ровными и могучими вздохами.”

– Какую картину вы представили себе?

Д. Раннее весеннее утро.
– Степь. Солнце всходит.
– Степь пестреет цветами. Стрекочут кузнечики. Звенят жаворонки. Степь проснулась.

У. Понравилось вам описание степи? Почему?

VII. Работа с текстом

Учитель раздает детям текст отрывка из рассказа “В недрах Земли”.

У. Прочитайте текст самостоятельно и определите тему и тип текста.

Дети читают текст.

Д. Пробуждение степи.

У. К какому типу текста относится этот отрывок?

У. Что является объектом описания?

У. Зачитайте начало описания.

Д. Раннее весеннее утро, прохладное и росистое.

У. Какие эпитеты использует Куприн, чтобы сказать о том, какое наступило утро?

Д. Раннее, весеннее, прохладное и росистое.

У. Что вы можете сказать про утро по этим прилагательным?

Д. Это было рано утром, когда только всходило солнце. Была весна.

– Еще не было много тепла, по утрам прохладно, после ночи везде роса.

У. Представили себе такое утро?

У. Вот такое же раннее утро мог лично наблюдать и Куприн. Вообще наблюдать пробуждение природы после ночного сна очень интересно. Каким увидел то утро Куприн? Каким было небо?

Д. Небо было чистое.

У. По каким словам из текста вы догадались об этом?

Д. В небе ни облачка.

У. Но что необычного заметил Куприн на небе?

Д. На востоке еще толпились предрассветные тучи.

У. Прочитайте это предложение.

Д. “Только на востоке, откуда сейчас выплывало в огненном зареве солнце, еще толпятся, бледнея и тая с каждой минутой, сизые предрассветные тучи”.

У. Нравится вам это предложение?

– Предложение очень красивое. Посмотрите, сколько эпитетов и олицетворений использовал Куприн в этом предложении.

Что означает выражение “огненное зарево”?

Д. Когда светит солнце, оно похоже на огонь.

У. Какой глагол передает движение в природе, начало дня?

Д. Выплывало (солнце).

У. Что сказано про тучи?

Д. Они толпятся (олицетворение), бледнеют и тают с каждой минутой.

У. В этом предложении показано, как ночь сменяется днем: тучи уходят, солнце выплывает.
Как вы думаете, а почему Куприн использует именно слово “тая”? Ведь тают обычно снег, сосульки, снежинки?

Д. Здесь образное выражение: то есть пропадают на глазах, исчезают.

У. Солнце вступает в свои права. На что стал похож от лучей солнца весь безбрежный степной простор?

Д. Степь кажется осыпанной тонкой золотой пылью.

У. Куприн вновь использует образное выражение. Мы знаем, что в реальности есть мастера, которые покрывают изделия позолотой. Но здесь такое впечатление создается благодаря солнцу, лучам, которые освещают все вокруг.
Итак, небо чистое, солнце – как огненное зарево. Что еще привлекло внимание писателя?

У. Прочитайте про себя описание цветов и выпишите в тетрадь эпитеты, сравнения, олицетворения.

Дети читают со слов “В густой буйной траве. ” до конца абзаца. В тетрадь выписывают:

Бриллианты росы дрожат и вспыхивают разноцветными огнями, степь весело пестреет, скромно синеют колокольчики, гвоздика горит пунцовыми пятнами, запах полыни разлит, запах полыни похож на миндаль, все нежится.

Учащиеся могут выписать и другие эпитеты из текста (например, густая буйная трава и т.д.).

У. Посмотрите, как удалось писателю сказать про цветы. Какие краски сразу встают перед вашими глазами?

Д. Желтый (дрок), синий (колокольчики), белый (ромашка), красный (гвоздика), разные оттенки от цвета росы (бриллианты).

У. Только цветы показал нам в этом отрывке Куприн?

Д. Нет, также и запахи. Пахучая ромашка, горький запах полыни, аромат повилики.

У. Посмотрите, как имена прилагательные (пахучая, горький) и имена существительные (запах, аромат) помогают писателю передать атмосферу степи. Мы, читая эти предложения, невольно тоже представляем себе ее терпкие запахи.
Какое настроение создается у вас, когда вы представляете такую картину?

У. В каких словах в тексте выражено отношение к началу нового дня? Прочитайте.

Д. Все блещет, и нежится, и радостно тянется к солнцу.

У. С чем или с кем можно сравнить природу?

Д. С живым существом, с человеком.

У. Обычно человек, когда только просыпается утром, нежится, потягивается и волей-неволей поднимает руки вверх, тоже тянется к солнцу, к жизни.
Что еще замечает Куприн в степи?

У. Первые весенние звуки в степи – это птицы и насекомые. Что услышал Куприн?

Д. Жаворонки, которые трепетали и звенели.
– Неугомонных кузнечиков.

У. Ребята, а вы когда-нибудь слышали стрекот кузнечиков?

У. Хотите послушать?

VIII. Физкультминутка

У. Немного отдохнем. Закройте глазки и представьте себе ту степь, о которой пишет Куприн.

Учитель включает звукозапись со стрекотом кузнечиков.

IХ. Работа с текстом (продолжение)

У. Ребята, кто догадался, какие еще звуки услышал Куприн в степи?

У. Докажите словами из текста.

Д. “Кажется, будто она дышит глубокими, ровными и могучими вздохами”.

У. Куприн сравнил степь с человеком. Но почему используется выражение “могучие вздохи”?

Д. Степь огромна, как человек-великан.

У. Итак, степь проснулась и ожила. Как вы думаете, какова главная идея этого отрывка?

Д. Степь весной прекрасна.

У. Молодцы, ребята!

Х. Работа с глаголом как частью речи

У. Благодаря какой части речи Куприну удалось рассказать обо всем, что он увидел и услышал в степи?

Д. Благодаря имени существительному – небо, утро, степь, цветы.

У. С помощью какой части речи он уточняет все тончайшие характеристики этих предметов?

Д. С помощью прилагательных.

У. Какая часть речи помогает оживить картину?

У. Что такое глагол?

Д. Глагол – это часть речи, которая отвечает на вопросы что делать? что сделать? Изменяется по временам, лицам, числам. Изменение глаголов по лицам и числам называется спряжением.

У. В тексте много глаголов. Все они делятся на две группы – совершенного и несовершенного вида.
Выпишите себе в тетрадь в один столбик глаголы несовершенного вида, в другой – совершенного вида, определите их время.

Дети работают в тетради.

Глаголы несовершенного вида:

Глаголы совершенного вила:

У. Посмотрите на свои записи. Подумайте, случайно ли только три глагола в тексте – совершенного вида?

Д. Большая часть глаголов несовершенного вида, то есть говорится о событиях, происходящих в данной момент (за исключением глагола “выплывало”). Эти глаголы позволяют показать движение, действие, происходящее сейчас.
Глаголы совершенного вида помогают сказать об уже свершившихся действиях.

У. Обратите внимание на время глаголов. Какое время в тексте отсутствует?

У. Как вы думаете, почему?

Д. Куприну важно было показать степь в данный момент, то есть то, что представилось его глазам сейчас.

Неопределенная форма

Время

настоящее

прошедшее

будущее

что делать?
выплывать

что сделать?
проснуться

У. Заполните таблицу.

Один ученик – у доски, остальные работают с сигнальными карточками (проверка работы).
На доске запись (результат выполненной работы).

Неопределенная форма

Время

настоящее

прошедшее

будущее

что делать?
выплывать

что сделать?
проснуться

проснулся

проснется

– Мы еще раз убедились в том, что глаголы несовершенного вида изменяются по временам (настоящее, прошедшее и будущее), а глаголы совершенного вида могут употребляться только в прошедшем и будущем времени.

ХI. Лингвистический эксперимент

У. Но в тексте нужно очень точно использовать глагол определенного вида. Что получится, если не соблюдать этого, мы убедимся с вами, если сейчас прочитаем текст, изменив вид глагола или его время.

Дети выполняют работу.

– Мы убедились в том, что текст стал невыразительным. Видите, как важен правильный выбор каждого глагола, чтобы передать мысль в соответствии с вашим замыслом!

ХII. Словесное рисование

У. Попробуем устно нарисовать словесную картинку к этой части рассказа.

Учитель обсуждает с детьми воображаемую картинку по плану:

1. Что будет нарисовано? (Содержание)
2. Как будут расположены объекты на картинке? (Композиция)
3. Какие краски используем для картины? (Цветовое решение)

Выполнение работы и проверка.

ХIII. Работа с учебником

Выполнение упражнения № 517, с. 221 (по учебнику Т.Г. Рамзаевой. “Русский язык”, 4-й класс).
На доске – портрет А.М. Горького.

У. Прочитайте текст и скажите, где встретил утро Алексей Максимович Горький.

Дети читают текст:

Самое лучшее в мире – смотреть, как рождается день!
В небе вспыхнул первый луч солнца. Ночная тьма тихонько прячется в ущелья гор и трещины камней. А вершины гор улыбаются ласковой улыбкой. Волны моря высоко поднимают белые головы, кланяются солнцу.
Доброе солнце смеется.
Шаловливо покачиваются цветы. Они гордо улыбаются, потягиваясь к солнцу. Его лучи горят в каплях росы. А над ними уже кружатся золотые пчелы и осы.
День пришел.”

– Где же встретил Горький утро?

Д. У моря, в горах.

У. Что вы заметили общего в описаниях Куприна и Горького?

Д. Солнце взошло, ночная тьма тихонько прячется, цветы покачиваются и потягиваются к солнцу, лучи горят в каплях росы.

У. Вам понравилось описание Горького?

– Каждый писатель, поэт видит по-своему окружающий мир, своими словами передает ощущения. Но все эти описания замечательны. Нам нужно еще многому учиться у великих классиков.

Ребята, попробуйте когда-нибудь наблюдать приход нового дня в этот мир. Я уверена, вы откроете для себя немало нового, интересного и таинственного.

ХIV. Итог урока

У. Ребята, понравилось вам занятие? Что нового вы узнали?

– Кто захотел прочитать рассказ Александра Ивановича Куприна “В недрах Земли”?

ХV. Домашнее задание

У. Нарисуйте иллюстрацию к отрывку из произведения Куприна.

Примечание. Рассказ (отрывок) взят из книги: Куприн А.И. Изумруд: Рассказы, повесть. – Л.: Дет. лит., 1981. – 169.

Читать онлайн “В недрах земли” автора Куприн Александр Иванович – RuLit – Страница 1

Раннее весеннее утро – прохладное и росистое. В небе ни облачка. Только на востоке, там, откуда сейчас выплывает в огненном зареве солнце, еще толпятся, бледнея и тая с каждой минутой, сизые предрассветные тучки. Весь безбрежный степной простор кажется осыпанным тонкой золотой пылью. В густой буйной траве там и сям дрожат, переливаясь и вспыхивая разноцветными огнями, брильянты крупной росы. Степь весело пестреет цветами: ярко желтеет дрок, скромно синеют колокольчики, белеет целыми зарослями пахучая ромашка, дикая гвоздика горит пунцовыми пятнами. В утренней прохладе разлит горький, здоровый запах полыни, смешанной с нежным, похожим на миндаль, ароматом повилики. Все блещет и нежится и радостно тянется к солнцу. Только кое-где в глубоких и узких балках, между крутыми обрывами, поросшими редким кустарником, еще лежат, напоминая об ушедшей ночи, влажные синеватые тени. Высоко в воздухе, не видные глазу, трепещут и звенят жаворонки. Неугомонные кузнечики давно подняли свою торопливую, сухую трескотню. Степь проснулась и ожила, и кажется, будто она дышит глубокими, ровными и могучими вздохами.

Сейчас должна спуститься под землю вторая смена. Сотни две человек толпятся на шахтенном дворе между штабелей, сложенных из крупных кусков блестящего каменного угля. Совершенно черные, пропитанные углем, не мытые по целым неделям лица, лохмотья всевозможных цветов и видов, опорки, лапти, сапоги, старые резиновые калоши и просто босые ноги, – все это перемешалось в пестрой, суетливой, галдящей массе. В воздухе так и висит изысканно-безобразная бесцельная ругань вперемежку с хриплым смехом и удушливым, судорожным, запойным кашлем.

Но понемногу толпа уменьшается, вливаясь в узкую деревянную дверь, над которой прибита белая дощечка с надписью: “Ламповая”. Ламповая битком набита рабочими. Десять человек, сидя за длинным столом, беспрерывно наполняют маслом стеклянные лампочки, одетые сверху в предохранительные проволочные футляры. Когда лампочки совсем готовы, ламповщик вдевает в ушки, соединяющие верх футляра с дном, кусочек свинца и расплющивает его одним нажимом массивных щипцов. Таким образом достигается то, что шахтер до самого выхода обратно из-под земли никак не может открыть лампочки, а если даже случайно и разобьется стекло, то проволочная сетка делает огонь совершенно безопасным. Эти предосторожности необходимы, потому что в глубине каменноугольных шахт скопляется особый горючий газ, который от огня мгновенно взрывается, бывали случаи, что от неосторожного обращения с огнем на шахтах погибали сотни человек.

Убедившись, что запрещенных вещей нет, или просто не найдя их, табельщик коротко кивает головой и бросает отрывисто: “Проходи”.

Тогда через следующую дверь шахтер выходит на широкую, длинную крытую галерею, расположенную над “главным стволом”.

В галерее идет кипучая суета смены. В квадратном отверстии, ведущем в глубь шахты, ходят на цепи, перекинутой высоко над крышей через блок, две железных платформы. В то время когда одна из них подымается, – другая опускается на сотню сажен. Платформа точно чудом выскакивает из-под земли, нагруженная вагонетками с влажным, только что вырванным из недр земли углем. В один миг рабочие стаскивают вагонетки с платформы, ставят их на рельсы и бегом влекут их на шахтенный двор. Пустая платформа тотчас же наполняется людьми. В машинное отделение дается условный знак электрическим звонком, платформа содрогается и внезапно с страшным грохотом исчезает из глаз, проваливается под землю. Проходит минута, другая, в продолжение которых ничего не слышно, кроме пыхтенья машины и лязганья бегущей цепи, и другая платформа, – но уже не с углем, а битком набитая мокрыми, черными и дрожащими от холода людьми, вылетает из-под земли, точно выброшенная наверх какой-то таинственной, невидимой и страшной силой. И эта смена людей и угля продолжается быстро, точно, однообразно, как ход огромной машины.

Васька Ломакин, или, как его прозвали шахтеры, вообще любящие хлесткие прозвища, Васька Кирпатый1, стоит над отверстием главного ствола, поминутно извергающего из своих недр людей и уголь, и, слегка полуоткрыв рот, пристально смотрит вниз. Васька – двенадцатилетний мальчик с совершенно черным от угольной пыли лицом, на котором наивно и доверчиво смотрят голубые глаза, и со смешно вздернутым носом. Он тоже должен сейчас спуститься в шахту, но люди его партии еще не собрались, и он дожидается их.

Васька всего полгода как пришел из далекой деревни. Безобразный разгул и разнузданность шахтерской жизни еще не коснулись его чистой души. Он не курит, не пьет и не сквернословит, как его однолетки-рабочие, которые все поголовно напиваются по воскресеньям до бесчувствия, играют на деньги в карты и не выпускают папиросы изо рта. Кроме “Кирпатого”, у него есть еще кличка “Мамкин”, данная ему за то, что, поступая на службу, на вопрос штейгера: “Ты, поросенок, чей будешь?”, он наивно ответил: “А мамкин!”, что вызвало взрыв громового хохота и бешеный поток восхищенной ругани всей смены.

В недрах земли – краткое содержание рассказа Куприна

На этой странице сайта находится литературное произведение В недрах земли автора, которого зовут Куприн Александр Иванович. На сайте ofap.ru вы можете или скачать бесплатно книгу В недрах земли в форматах RTF, TXT, FB2 и EPUB, или прочитать онлайн электронную книгу Куприн Александр Иванович – В недрах земли без регистрации и без СМС.

Размер архива с книгой В недрах земли = 13 KB

Куприн Александр
В недрах земли
А.И. Куприн
В недрах земли
Раннее весеннее утро – прохладное и росистое. В небе ни облачка. Только на востоке, там, откуда сейчас выплывает в огненном зареве солнце, еще толпятся, бледнея и тая с каждой минутой, сизые предрассветные тучки. Весь безбрежный степной простор кажется осыпанным тонкой золотой пылью. В густой буйной траве там и сям дрожат, переливаясь и вспыхивая разноцветными огнями, брильянты крупной росы. Степь весело пестреет цветами: ярко желтеет дрок, скромно синеют колокольчики, белеет целыми зарослями пахучая ромашка, дикая гвоздика горит пунцовыми пятнами. В утренней прохладе разлит горький, здоровый запах полыни, смешанной с нежным, похожим на миндаль, ароматом повилики. Все блещет и нежится и радостно тянется к солнцу. Только кое-где в глубоких и узких балках, между крутыми обрывами, поросшими редким кустарником, еще лежат, напоминая об ушедшей ночи, влажные синеватые тени. Высоко в воздухе, не видные глазу, трепещут и звенят жаворонки. Неугомонные кузнечики давно подняли свою торопливую, сухую трескотню. Степь проснулась и ожила, и кажется, будто она дышит глубокими, ровными и могучими вздохами.
Резко нарушая прелесть этого степного утра, гудит на Гололобовской шахте обычный шестичасовой свисток, гудит бесконечно долго, хрипло, с надсадою, точно жалуясь и сердясь. Звук этот слышится то громче, то слабее; иногда он почти замирает, как будто обрываясь, захлебываясь, уходя под землю, и вдруг опять вырывается с новой, неожиданной силой.
На огромном зеленеющем горизонте степи только одна эта шахта со своими черными заборами и торчащей над ними безобразной вышкой напоминает о человеке и человеческом труде. Длинные красные закопченные сверху трубы изрыгают, не останавливаясь ни на секунду, клубы черного, грязного дыма. Еще издали слышен частый звон молотов, бьющих по железу, и протяжный грохот цепей, и эти тревожные металлические звуки принимают какой-то суровый, неумолимый характер среди тишины ясного, улыбающегося утра.
Сейчас должна спуститься под землю вторая смена. Сотни две человек толпятся на шахтенном дворе между штабелей, сложенных из крупных кусков блестящего каменного угля. Совершенно черные, пропитанные углем, не мытые по целым неделям лица, лохмотья всевозможных цветов и видов, опорки, лапти, сапоги, старые резиновые калоши и просто босые ноги, – все это перемешалось в пестрой, суетливой, галдящей массе. В воздухе так и висит изысканно-безобразная бесцельная ругань вперемежку с хриплым смехом и удушливым, судорожным, запойным кашлем.
Но понемногу толпа уменьшается, вливаясь в узкую деревянную дверь, над которой прибита белая дощечка с надписью: “Ламповая”. Ламповая битком набита рабочими. Десять человек, сидя за длинным столом, беспрерывно наполняют маслом стеклянные лампочки, одетые сверху в предохранительные проволочные футляры. Когда лампочки совсем готовы, ламповщик вдевает в ушки, соединяющие верх футляра с дном, кусочек свинца и расплющивает его одним нажимом массивных щипцов. Таким образом достигается то, что шахтер до самого выхода обратно из-под земли никак не может открыть лампочки, а если даже случайно и разобьется стекло, то проволочная сетка делает огонь совершенно безопасным. Эти предосторожности необходимы, потому что в глубине каменноугольных шахт скопляется особый горючий газ, который от огня мгновенно взрывается, бывали случаи, что от неосторожного обращения с огнем на шахтах погибали сотни человек.
Получив лампочку, шахтер проходит в другую комнату, где старший табельщик отмечает его фамилию в дневной ведомости, а двое подручных тщательно осматривают его карманы, одежду и обувь, чтобы узнать, не несет ли он с собою папирос, спичек или огнива.
Убедившись, что запрещенных вещей нет, или просто не найдя их, табельщик коротко кивает головой и бросает отрывисто: “Проходи”.
Тогда через следующую дверь шахтер выходит на широкую, длинную крытую галерею, расположенную над “главным стволом”.
В галерее идет кипучая суета смены. В квадратном отверстии, ведущем в глубь шахты, ходят на цепи, перекинутой высоко над крышей через блок, две железных платформы. В то время когда одна из них подымается, – другая опускается на сотню сажен. Платформа точно чудом выскакивает из-под земли, нагруженная вагонетками с влажным, только что вырванным из недр земли углем. В один миг рабочие стаскивают вагонетки с платформы, ставят их на рельсы и бегом влекут их на шахтенный двор. Пустая платформа тотчас же наполняется людьми. В машинное отделение дается условный знак электрическим звонком, платформа содрогается и внезапно с страшным грохотом исчезает из глаз, проваливается под землю. Проходит минута, другая, в продолжение которых ничего не слышно, кроме пыхтенья машины и лязганья бегущей цепи, и другая платформа, – но уже не с углем, а битком набитая мокрыми, черными и дрожащими от холода людьми, вылетает из-под земли, точно выброшенная наверх какой-то таинственной, невидимой и страшной силой. И эта смена людей и угля продолжается быстро, точно, однообразно, как ход огромной машины.
Васька Ломакин, или, как его прозвали шахтеры, вообще любящие хлесткие прозвища, Васька Кирпатый1, стоит над отверстием главного ствола, поминутно извергающего из своих недр людей и уголь, и, слегка полуоткрыв рот, пристально смотрит вниз. Васька – двенадцатилетний мальчик с совершенно черным от угольной пыли лицом, на котором наивно и доверчиво смотрят голубые глаза, и со смешно вздернутым носом. Он тоже должен сейчас спуститься в шахту, но люди его партии еще не собрались, и он дожидается их.
Васька всего полгода как пришел из далекой деревни. Безобразный разгул и разнузданность шахтерской жизни еще не коснулись его чистой души. Он не курит, не пьет и не сквернословит, как его однолетки-рабочие, которые все поголовно напиваются по воскресеньям до бесчувствия, играют на деньги в карты и не выпускают папиросы изо рта. Кроме “Кирпатого”, у него есть еще кличка “Мамкин”, данная ему за то, что, поступая на службу, на вопрос штейгера: “Ты, поросенок, чей будешь?”, он наивно ответил: “А мамкин!”, что вызвало взрыв громового хохота и бешеный поток восхищенной ругани всей смены.
Васька до сих пор не может привыкнуть к угольной работе и к шахтерским нравам и обычаям. Величина и сложность шахтенного дела подавляет его бедный впечатлениями ум, и, хотя он в этом не дает себе отчета, шахта представляется ему каким-то сверхъестественным миром, обиталищем мрачных, чудовищных сил. Самое таинственное существо в этом мире – бесспорно машинист.
Вот он сидит в своей кожаной засаленной куртке, с сигарой в зубах и с золотыми очками на носу, бородатый и насупленный. Ваське он отлично виден сквозь стеклянную перегородку, отделяющую машинную часть. Что это за человек? Да полно: и человек ли он еще? Вот он, не сходя с места и не выпуская изо рта сигары, тронул какую-то пуговку, и вмиг заходила огромная машина, до сих пор неподвижная и спокойная, загремели цепи, с грохотом полетела вниз платформа, затряслось все деревянное строение шахты. Удивительно. А он сидит себе как ни в чем не бывало и покуривает. Потом он надавил еще какую-то шишечку, потянул за какую-то стальную палку, и в секунду все остановилось, присмирело, затихло. “Может быть, он слово такое знает?” – не без страха думает, глядя на него, Васька.
Другой – загадочный и притом облеченный необыкновенной властью человек старший штейгер Павел Никифорович. Он полный хозяин в темном, сыром и страшном подземном царстве, где среди глубокого мрака я тишины мелькают красные точки отдаленных фонарей. По его приказаниям ведутся новые галереи и делаются забои.
Павел Никифорович очень красив, но неразговорчив и мрачен, как будто общение с подземными силами наложило на него особую, загадочную печать. Его физическая сила стала легендой среди шахтеров, и даже такие “фартовые” хлопцы, как Бухало и Ванька Грек, дающие тон буйному направлению умов, отзываются о старшем штейгере с оттенком почтения.
Но неизмеримо выше Павла Никифоровича и машиниста стоит во мнении Васьки директор шахты – француз Карл Францевич. У Васьки нет даже сравнений, которыми он мог бы определить размеры могущества этого сверхчеловека. Он может сделать все, решительно все на свете, что ему только ни захочется. От мановения его руки, от одного его взгляда зависит жизнь и смерть всех этих табельщиков, десятников, шахтеров, нагрузчиков и подвозчиков, которые тысячами кормятся около завода. Всюду, где только показывается его высокая прямая фигура и бледное лицо с черными блестящими усами, тотчас же чувствуется общее напряжение и растерянность. Когда он говорит с человеком, то смотрит ему прямо в глаза своими холодными большими глазами, но смотрит так, как будто разглядывает сквозь этого человека что-то такое, видимое ему одному. Раньше Васька не мог себе представить, что существуют на свете люди, подобные Карлу Францевичу. От него даже и пахнет как-то особенно, какими-то удивительными сладкими цветами. Этот запах Васька уловил однажды, когда директор прошел мимо него в двух шагах, конечно, даже не заметив крошечного мальчугана, который стоял без шапки, с раскрытым ртом, провожая испуганными глазами проносящееся земное божество.
– Эй ты, Кирпатый, полезай, что ли! – услышал Васька над своим ухом грубый оклик.
Васька встрепенулся и бросился к платформе. Садилась та партия, при которой он состоял подручным. Собственно, ближайших начальников у него было двое: дядя Хрящ и Ванька Грек. С ними вместе он помещался на одних нарах в общей казарме, с ними же постоянно работал в шахте и при них же нес в свободное время многочисленные домашние обязанности, в круг которых входило главным образом беганье в ближайший кабак “Свидание друзей” за водкой и огурцами. Дядя Хрящ принадлежал к числу старых шахтеров, измотавшихся и обезличившихся на долгой непосильной работе. У него не было разницы между добрым и злым делом, между буйной выходкой и трусливым прятаньем за чужую спину. Он рабски шел за большинством, бессознательно прислушивался к сильным и давил слабого, и в шахтерской среде он не пользовался, несмотря на свои преклонные лета, ни уважением, ни влиянием. Ванька Грек, наоборот, до известной степени руководил общественным мнением и сильными страстями всей казармы, где самыми вескими аргументами служили занозистое слово и крепкий кулак, в особенности если он был вооружен тяжелым и острым кайлом2.
В этом мире бурных, пылких, отчаянных натур каждое взаимное столкновение принимало преувеличенно-острый характер. Казарма напоминала собой огромную клетку, битком набитую хищным зверьем, где растеряться, оказать минутную нерешительность – равнялось погибели. Обыкновенный деловой разговор, товарищеская шутка переходили в страшный взрыв ненависти. Только что мирно беседовавшие люди бешено вскакивали с места, лица бледнели, руки судорожно стискивали рукоятку ножа или молота, из дрожащих опененных губ вылетали вместе с брызгами слюны ужасные ругательства. В первые дни своей шахтерской жизни, присутствуя при таких сценах, Васька весь обомлевал от испуга, чувствуя, как у него холодеет в груди и как его руки становятся слабыми и влажными.
Если в такой зверской среде Ванька Грек пользовался некоторым, сравнительным уважением, то это до известной степени говорит об его нравственных качествах. Он был в состоянии работать по целым неделям, не отрываясь от дела, с каким-то озлобленным упорством, для того чтобы спустить в одну ночь все заработанные этим нечеловеческим трудом деньги. Трезвый, он был несообщителен и молчалив, а будучи пьяным, нанимал музыканта, вел его в трактир и заставлял играть, а сам сидел против него, пил водку стаканами и плакал. Потом неожиданно вскакивал с перекосившимся лицом и налитыми кровью глазами и начинал “разносить”. Что или кого разносить – ему было все равно; просила исхода порабощенная долгим трудом натура. Начинались безобразные, кровавые драки во всех концах завода и продолжались до тех пор, пока мертвый сон не валил с ног этого необузданного человека.
Но – как это ни странно – Ванька Грек оказывал Кирпатому нечто похожее на заботу или, вернее, внимание. Конечно, это внимание выражалось в суровой и грубой форме и сопровождалось скверными словами, без которых не обходится шахтер даже в самые лучшие свои минуты, однако, несомненно, это внимание существовало. Так, например, Ванька Грек устроил мальчугана в самом лучшем месте на нарах, ногами к печке, несмотря на протест дяди Хряща, которому это место раньше принадлежало. В другой раз, когда загулявший шахтер хотел силой отнять у Васьки полтинник, Грек отстоял Васькины интересы. “Оставь мальчишку”, – спокойно сказал он, слегка приподымаясь на нарах. И эти слова были сопровождены таким красноречивым взглядом, что шахтер разразился потоком отборной ругани, но тем не менее отошел в сторону.
На платформу вместе с Васькой взошло еще пять человек. Раздался сигнал, и в тот же момент Васька почувствовал во всем теле необычайную легкость, точно у него за спиною выросли крылья. Вздрагивая и гремя, полетела платформа вниз, и мимо нее, сливаясь в одну сплошную серую полосу, понеслась вверх кирпичная стена колодца. Потом сразу наступил глубокий мрак. Лампочки еле мерцали в руках молчаливых бородатых шахтеров, вздрагивая при неровных толчках падающей платформы. Затем Васька внезапно почувствовал себя летящим не вниз, а вверх. Этот странный физический обман всегда испытывается непривычными людьми в то время, когда платформа достигает середины ствола, но Васька долго не мог отделаться от этого ложного ощущения, всегда вызывавшего у него легкое головокружение.
Платформа быстро и мягко замедлила падение и стала на грунте. Сверху водопадом падали вниз стекавшиеся к главному стволу подземные источники, и шахтеры быстро сбегали с платформы, чтобы избегнуть этого проливного дождя.
Люди в клеенчатых плащах, с капюшонами на головах, вкатывали на платформу полные вагонетки. Дядя Хрящ кинул кому-то из них: “Здорово, Тереха”, – но тот не удостоил его ответом, и партия разбрелась в разные стороны.
Каждый раз, очутившись под землей, Васька чувствовал, как им овладевает какая-то молчаливая, гнетущая тоска. Эти длинные черные галереи казались ему бесконечными. Изредка мелькал где-то далеко жалкой бледно-красной точечкой огонек лампы и пропадал внезапно, и опять показывался. Шаги звучали глухо и странно. Воздух был неприятно сыр, душен и холоден. Иногда за боковыми стенами слышалось журчанье бегущей воды, и в этих слабых звуках. Васька ловил какие-то зловещие, угрожающие ноты.
Васька шел следом за дядей Хрящом и Греком. Их лампочки, раскачиваемые руками, бросали на скользкие, покрытые плесенью бревенчатые стены галереи тусклые желтые пятна, в которых причудливо метались взад-вперед, то пропадая, то вытягиваясь до потолка, три уродливые неясные тени. Невольно все кровавые и таинственные предания шахты всплыли в памяти Васьки.
Вот здесь засыпало обвалом четырех человек. Трех из них нашли мертвыми, а труп четвертого так и не отыскался; говорят, что его дух ходит иногда по галерее № 5-й и жалобно плачет. Там в третьем году один шахтер размозжил кайлом голову своему товарищу, который отказал ему в глотке водки, пронесенной под землю контрабандным путем. Рассказывали также об одном старом рабочем, который много лет тому назад заблудился в галереях, знакомых ему, как свои пять пальцев. Его нашли только через три дня, обессилевшим от голода и сошедшим с ума. Говорили, что “кто-то” водил его по шахте. Этот “кто-то”, страшный, безыменный и безличный, как и породивший его подземный мрак, несомненно существует в глубине шахт, но о нем никогда не станет говорить ни один настоящий шахтер, – ни в трезвом ни в пьяном виде. И каждый раз, когда Васька, идя следом за своей партией, думает “о нем”, он чувствует на своем теле чье-то тихое, холодное дыханье, кидающее его в дрожь.
– Ну что, Ванька, хорошо погулял? – искательно спросил дядя Хрящ, оборачиваясь на ходу в сторону Грека.
Грек не ответил и только презрительно сплюнул сквозь зубы. Накануне он целых пять дней не приходил на работу, угарно и безобразно пропивая свое двухмесячное жалованье. За все это время он почти совсем не спал, и теперь его нервы были возбуждены до крайней степени.
– Н-да, братец мой, хорошо, нечего сказать, – не унимался дядя Хрящ. – Как это ты десятника-то облаял? Очень прекрасно.
– Не зуди, – коротко отрезал Грек.
– Чего зудить, я не зужу, – отозвался дядя Хрящ, которому всего обиднее было то обстоятельство, что ему не удалось принять участия во вчерашнем разгуле. – А только, братец ты мой, тебе теперь конторы не миновать. Позовут тебя, друга милого, к расчету. Уж это как пить дать.
– Отстань!
– Чего там отстань. Это, голубчик, не то что в трактире бильярды выворачивать. Сергей Трифоныч так и сказал: пускай, говорит, он теперь у меня хорошенько попросится. Пускай.
– Замолчи, собака! – вдруг резко обернулся к старику Грек, и его глаза злобно сверкнули в темноте галереи.
– Мне что ж! Я ничего, я молчу, – замялся дядя Хрящ.
До места работы было почти полторы версты. Свернув с главной магистрали, партия еще долго шла узкими коленчатыми галерейками. Кое-где нужно было нагибаться, чтобы не коснуться головой потолка. Воздух с каждой минутой делался сырее и удушливее. Наконец они дошли до своей лавы. В ее узком и тесном пространстве нельзя было работать ни стоя, ни сидя; приходилось отбивать уголь, лежа на спине, что составляет самый трудный и тяжелый род шахтерского искусства. Дядя Хрящ и Грек медленно и молча разделись, оставшись нагими до пояса, зацепили свои лампочки за выступы стенок и легли рядом. Грек чувствовал себя совсем нехорошо. Три бессонные ночи и продолжительное отравление скверной водкой мучительно давали себя знать. Во всем теле ощущалась тупая боль, точно кто-то исколотил его палкой, руки слушались с трудом, голова была так тяжела, как будто ее набили каменным углем. Однако Грек ни за что бы не уронил шахтерского достоинства, выдав чем-нибудь свое болезненное состояние.
Молча, сосредоточенно, со стиснутыми зубами вбивал он кайло в хрупкий, звенящий уголь.

Было бы отлично, чтобы книга В недрах земли автора Куприн Александр Иванович понравилась бы вам!
Если так будет, тогда вы могли бы порекомендовать эту книгу В недрах земли своим друзьям, проставив гиперссылку на страницу с данным произведением: Куприн Александр Иванович – В недрах земли.
Ключевые слова страницы: В недрах земли; Куприн Александр Иванович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн