Этрусская ваза – краткое содержание новеллы Мериме

Проспер Мериме «Этрусская ваза»

Проспер Мериме был, пожалуй, самым ярким представителем французского критического реализма. Перу этого замечательного писателя принадлежат талантливые повести, рассказы, романы и пьесы. Среди всего разнообразия творчества автора следует особо выделить новеллу «Этрусская ваза», которая является одним из ярчайших произведений французской литературы XIX века.

Творчество писателя

Интерес к литературе Проспер стал проявлять ещё в студенческие годы. Тогда он в сотрудничестве с товарищем начала переводить на французский стихи английского поэта Джеймса Макферсона. Вскоре он написал и первое собственное произведение — историческую драму, проникнутую духом романтизма под названием «Кромвель».

Этот роман вызвал восторг и одобрение друзей Мериме. Но он был весьма самокритичен и считал, что книга не достаточно хороша, чтобы выставить её на суд широкой публики. Зато он привлёк к себе внимание колосса французской литературы — Стендаля.

Стендаль не только стал с тех пор лучшим другом Проспера Мериме, но и помог его становлению как писателя. Немного позже он входит в общество французских писателей, знакомится и общается с Виктором Гюго, Эженом Делакруа и Иваном Тургеневым, который большую часть жизни провёл в Париже.

В своём творчестве Мериме не единожды прибегал к разного рода мистификациям. Некоторые из своих книг он не только подписывал именами вымышленных писателей, но даже помещал в них портреты этих личностей, который, как правило, делались на заказ с его же натуры.

К примеру, авторство одной из своих пьес он приписал некоей испанской актрисе. Он так поступил, чтобы показать и раскритиковать пороки современной ему Франции, которые якобы имели место в Испании. Его мистификации далеко не сразу могли распознать даже такие интеллектуалы как Стендаль.

Ещё после первого своего романа Мериме всерьёз увлекается историей. Со временем увлечение превращается в любимую профессию — его назначают инспектором по охране исторического наследия Франции.

По долгу службы он посещал археологические раскопки, реставраторские работы и древние архивы. Здесь он почерпнул богатый материал не только для своего литературного творчества, но и для научных работ по культурологии и истории.

Лучшие произведения Проспера Мериме:

  • «Маттео Фальконе»;
  • «Хроника царствования Карла IX»;
  • «Кармен»;
  • «Этрусская ваза»;
  • «Локис»;
  • «Жакерия».

Краткое содержание новеллы «Этрусская ваза»

Главный герой книги Огюст Сен-Клер не пользовался популярностью и уважением в свете. А всё потому, что он имел наглость и смелость общаться только с теми людьми, которые вызывали у него расположение и уважение. Сомнительных личностей он всячески избегал.

Сен-Клер был с одной стороны был весьма рассеян и беспечен, а с другой — самолюбив и горд, он был крайне чуток к чужому мнению. Юноша пытался как можно глубже скрыть свои чувства и те аспекты своего характера, которые считал недостойными и слабыми. Огюст ни коим образом не верил в возможность существования искренней дружбы между людьми.

Именно поэтому в светском обществе его считали чёрствым, скрытным и неотзывчивым. Но это не мешало ему быть великолепным и интересным собеседником, в компании которого никому не приходилось скучать.

У господина Сен-Клера была одна тайная страсть — графиня Матильда де Курси. Не к кому он так часто не ходил с дружественными визитами, как к этой очаровательной юной вдове.

После одной особо удачной и приятной встречи с графиней Огюст был окрылён тем, что Матильда оказывала ему благосклонность и явно отдавала ему предпочтение перед другими поклонниками.

В тот же вечер юноша посетил один светский салон, где у него завязалась беседа с давнишним знакомым Альфонсом де Темином. В ходе беседы Огюст узнал, что однажды графиня была весьма увлечена осень пустым и никчёмным человеком по имени Масиньи. На память о нём де Курси хранила изящную этрусскую вазу.

Сен-Клер был очень разочарован тем, что Матильда оказалась обычной женщиной, и Огюст не является единственной любовью её жизни. Но всё же он снова и снова навещает графиню, а та своим ласковым отношением вновь вызывает в сердце юноши нежность.

Но однажды ему на глаза попадается этрусская ваза, и он вновь начинает сомневаться в любви Матильды. В тот день он был очень раздражён, и, встретив случайно на улице де Темина, он затеял с ним ссору на пустом месте, из-за чего последний вызвал Сен-Клера на дуэль.

В тот же вечер между Огюстом и Матильдой происходит откровенный разговор, в ходе которого молодой человек узнаёт, что графиня не любила Масиньи и в знак этого разбивает вазу. Сен-Клер на седьмом небе от радости. Но счастью не бывать — на следующий день де Темин убивает на дуэли Огюста, а Матильда спустя три года умирает от тоски по любимому.

Читайте в нашей свободной электронной библиотеке самые лучшие произведения французской литературы, такие как роман Проспера Мериме «Этрусская ваза».

«Этрусская ваза» Проспера Мериме

Проспер Мериме был, одним из самых ярких представителей французского реализма XIX века. Мериме известен нам как писатель, переводчик, историк, фольклорист и сенатор. По его произведениям пишут оперы и снимают кинокартины. Писателя считают родоначальником «французской новеллы».

Мериме писал как полномасштабные романы, так и новеллы, создавал пьесы. Среди его произведений стоит особо выделить такие шедевры как: «Кармен», «Двойная ошибка», «Этрусская ваза» и «Хроника царствования Карла IX». В данной статье хотелось бы уделим внимание другой замечательной новелле автора — «Этрусская ваза», которую можно читать онлайн в нашей электронной библиотеке.

Творчество Проспера Мериме

Проспер был единственным сыном состоятельных родителей. Он появился на свет в Париже, в сентябре 1803 года. В доме химика Жана Франсуа Мериме и его супруги Анны Моро собирались музыканты, литераторы, художники и философы. От родителей мальчик унаследовал увлеченность живописью и искусством в целом.

Будучи студентом, он переводит поэмы английских поэтов на французский язык. В это же период Мериме пишет первое свое произведение — драму «Кромвель». Этот роман Мериме представил в литературном сообществе. Он был хорошо принят опытными товарищами, среди которых был Стендаль. Несмотря на одобрение кружка, сам автор остался недоволен произведением, Мериме не захотел отдавать его в печать.
С тех пор Мериме в лице Стендаля приобрел прекрасного друга на всю жизнь. Последний сыграл огромную роль в становлении Просепера как писателя. Вскоре он входит в общество писателей, знакомится с Делакруа, Гюго и Тургеневым.

В следующих своих произведениях Мериме часто прибегает к разного рода мистификациям. Например, сборник драматических пьес, которые автор назвал «Театр Клары Гасуль», он представляет своим переводом произведений с испанского языка, автором которых является таинственная актриса бродячего театра.

Второе произведение Мериме «Гусли» также вызвало переполох в литературных кругах. Оно являло собой сборник сербских народных песен. В последствии было доказано, что оба произведения были подделкой и мистификацией. Но в тот период они ввели в заблуждение многих уважаемых поэтов и писателей. Довольно часто автор подписывался именами вымышленных писателей.

Краткое содержание новеллы «Этрусская ваза»

С самого детства главный герой Огюст Сен-Клер был очень пылкой и ранимой натурой. В связи с этим он часто подвергался уколам и насмешкам «высшего общества». Поэтому он скрывает свои чувства и мысли, закрываясь от окружающих стеной безразличия. За Огюстом идет слава черствого и равнодушного человека. Он общается только с теми людьми, которые вызывают у него уважение и доверие.
При всем этом Сен-Клер слыл человеком приятным в общении. С ним не приходилось скучать. Свое внимание он предпочитал уделять женщинам.

Но лишь одна из них заставляла его сердце замирать при встрече. Это была графиня Матильда де Курси — соблазнительная и остроумная молодая вдова, о частых визитах к которой он предпочитал молчать, дабы избежать пересудов в обществе. Он любит госпожу Де Курси страстной и пылкой любовью и в тайне планирует жениться на ней.

Однажды, на очередном светском рауте, молодые люди завели разговор о женщинах: «Вы не видели графиню три года назад, вы были тогда в Германии, Сент-Клер, — сказал Альфонс де Тимин, с отчаянной прохладой. Вы не можете понять, что она была тогда: красивая, свежая, как роза, особенно яркая и веселая, как бабочка. Но, знаете ли вы, что среди ее многочисленных поклонников, которые были удостоены ее доброты, был Массиньи?»

Он с ужасом вспомнил некую этрусскую вазу, которую он видел сто раз в каминной графини в Париже. Он знал, что это был подарок от Массиньи по возвращении из Италии. И каждый вечер Матильда ставила букет в эту вазу.

Де Тимин этим рассказом подпитывает ревность Огюста. И вот в один прекрасный день Сен-Клер, повстречав наглеца верхом на лошади в узком переулке, наносит Альфонсу ряд оскорблений. За это Де Тимин вызвает Огюста на дуэль.

Тем же вечером между Матильдой и Сен-Клером случается откровенный диалог, в ходе которого она признается, что между ней и Массиньи никогда ничего не было. В подтверждение своих слов женщина разбивает ту самую этрусскую вазу.«Сент-Клер упал на колени, произнося крик радости. Он схватил руку графини и накрыл ее поцелуями и слезами.»

Счастье длилось недолго. Следующим утром Де Тимин убивает Огюста Сент-Клера на дуэли!

Краткое содержание: Этрусская ваза

Огюста Сен-Клера не очень жаловали в «большом свете», а причина тому была в том, что сам он отел нравиться тому, кто нравился ему самому. Оттого он всегда шел на встречу к одному, но другого старался избегать. Гордость и самолюбие было главным из его качеств. Хотя, справедливости ради заметим, что уважение чужого мнения было обычным делом для Сен-Клера. Все, что было признано слабостью, он научился тщательно скрывать. Свет признал его, как самовлюбленного равнодушного и неотзывчивого. В дружбу он не верил. В тоже время, сам Сен-Клер был приятен в общение, и не давал скучать своему собеседнику, а собственные недостатки приносили вред одному ему.
Еще одним достоинством Сен-Клера можно было считать его внимательность к женщинам, в целом, он вообще предпочитал беседу с прекрасными дамами, нежели с мужчинами. Предметом страсти Сен-Клеар, и это было общеизвестно, была графиня Матильда де Курси – хорошенька молодая вдова. Его посещения этой дамы отличались редким постоянством.
В один из дней девушка отправилась принимать лечебные воды и наш герой не задумываясь отправился следом.
После очередного свидания Сен-Клер был особенно счастлив. Он откровенно и истинно радовался тому, что де Курси выбрала именно его, и по-настоящему восторгался ей.
Этим же вечером он отправляется на встречу холостяков, где среди прочих находился знакомый Альфонс де Темин. В беседе молодые люди решали важный вопрос для людей в и ситуации: каким образом можно добиться любви хорошенькой женщины. В своих стараниях вывести всеобъемлющую формулу, они пытаются определить те моменты, которые позволять нравится и добиваться всех. Сен-Клер повествует свою точку зрения по этому поводу.
Темин замечает, что главное – это внешность и вкус в одежде. Приводя пример, он вспоминает графиню де Курси, которую однажды околдовал некий господин по имени Масиньи. Этот господин, как рассказывал Темин, был полным глупцом, однако смог увлечь умнейшую из женщин. Продолжая, он замечает, что именно приятная наружность – это главный и решающий козырь.
Сен-Клер не мог скрыть бешенства, тем более припомнил подарок этого Масиньи, который де Курси так тщательно хранила. Каждый вечер, когда прелестная графиня откалывала бутоньерку, она непременно ставила ее в эту вазу.
В это время, из Египта прибывает Теодор Невил. Беседа прервана, а вновь прибывший, рассказывает об обычаях этой страны. Сен-Клер уходит к себе и в одиночестве сильно переживает факты ставшие ему известными. Онр рассуждал, что графиня, та которую он так обожествлял, в действительности обычная женщина, такая же, как и многие остальные и потому его мысли о том, что он на всю жизнь полюбил это совершенство, оказались простым заблуждением. Он долго мучается, но все таки, отправляется на свидание.
В этот раз женщина очень ласкова и всячески пытается угодить своему избраннику. Кроме всего прочего, она подарила Сен-Клеру часы с собственным изображением. Сен-Клер тает и снова верит, что любим и желанен.
Наступает утро и от его радости не остается и следа. Он видит злополучную вазу и понимает, что этот подарок дорог его возлюбленной. Даже портрет на часах, что она подарила – это работа художника, которого с ней познакомил этот самый Масиньи.
Сен-Клер начинает сомневаться в решение обвенчаться с девушкой, когда у нее закончится траур. С этими мыслями он задумчиво едет по улице и встречает де Темина. Раздраженный Сен-Клер сам затевает ссору с пустого места. Темин не выдерживает и вызывает нашего героя на дуэль.
Наступает вечер и Сен-Клер старается выглядеть веселым, чем вызывает подозрения у графини.
Он затевает разговор о том, что решает вопрос, кто чаще становится жертвой обмана в чувствах – женщина или мужчина. Женщина вдруг начинает рассказывать о своей шутке над Масиньи, который был сильно влюблен в нее. Как то, он прислал ей свое признание в любви, а вечером она просила свою кузину зачитать его вслух, только без имен. Все смеялись над стилем, только сам Масини был сражен. В это время Сен-Клер понимает, что его обманули: графиня никогда не любила Масини. Он признается женщине во всем, и они снова счастливы. Графиня даже разбивает эту злополучную вазу.
Наступает следующий день и Сен-Клер погибает на дуэли, убитый Теменым.
Три года графиня никого не желает видеть и не выходит в свет. Возвращается ее кузина, которая забирает ее на остров. Однако де Курси уже не может жить и через три месяца она умирает.

Читайте также:  Этрусская ваза - краткое содержание новеллы Мериме

Краткое содержание рассказа «Этрусская ваза» пересказала Осипова А. С.

Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Этрусская ваза». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.

«Голубая комната», анализ новеллы Мериме

История создания

Новелла «Голубая комната» была написана в 1866 г. 63-летним Мериме, чей слог достиг совершенства. Она была напечатана уже после смерти Мериме, в 1871 г, в Бельгии в газете «Эндепанденс бельдж». Новелла посвящена госпоже де Ларюн. Этим именем Мериме называл императрицу Евгению, жену Наполеона 3. Ларюн – гора, находившаяся недалеко от императорской виллы в Биаррице. Мериме был важным человеком при дворе. Он знал императрицу с 1830 г., ещё ребёнком, дружил с её родителями. Евгения относилась к нему почти как к отцу, Наполеон 3 тоже был дружен с писателем, так что неудивительно, что Мериме часто совершал прогулки с императорской семьёй.

В новелле упоминаются духи «Букет императрицы Евгении». Если бы Леон понял, почему туфелька девушки пахнет не привычными духами, а ванилью, он бы не принял портвейн за кровь.

Литературное направление и жанр

«Голубая комната» – реалистическая новелла. В основе новеллы лежит анекдот, это рассказ о неслыханном событии, для неё характерен неожиданный конец. По закону новеллы все события в ней – цепь случайностей, порой необычных, и совпадений (купе оказалось не свободным, в гостинице шумели военные, у богатого англичанина разбилась бутылка с портвейном). При этом и ситуации, и герои типичны. Их поведение обусловлено многими факторами, среди которых и социальные. Даже причина карнавального переодевания героев в общественном осуждении внебрачных связей. Наверное, герои просто слишком молоды для брака (девушка только вышла из пансиона). То, что молодые люди не женаты, объясняется просто: «К этому имелись серьёзные препятствия».

Сюжет и композиция

Композиция новеллы линейная, действие происходит в течение одних суток. Любовники тайно встречаются на вокзале и отправляются в город N, где в единственной в городе гостинице останавливаются и они, и их спутник – богатый англичанин, и его беспутный нищий племянник, доведённый до отчаяния и способный на убийство. В этой же гостинице в общей столовой, находящейся рядом с комнатой влюблённых, вечером собрались офицеры 3-го гусарского и 3-го егерского полка, чтобы отпраздновать прощальный обед.

Решительно всё, что задумали молодые люди, получается у них плохо. В купе они не смогли остаться в одиночестве, потому что богатый англичанин подсел к ним, чтобы спастись от своего племянника. В гостинице офицеры, приняв возлюбленную Леона за новобрачную, до полуночи громко провозглашали тосты за её здоровье и грозились поучить молодого его супружеским обязанностям.

На деле же господа офицеры чуть не погубили всё дело, потому что в самый ответственный момент вдруг 24 трубы и несколько тромбонов заиграли песню «Победа за нами».

Ночью любовники проснулись от звука, похожего на звук падения тяжёлого предмета. Девушка уснула, а Леон, услышав звук крадущихся шагов, вообразил картину убийства богача зловещим племянником. Его догадки подтвердила лужа крови, вытекающая из-под двери англичанина.

Любовники решили бежать рано утром, уехать восьмичасовым поездом и затеряться в Париже, «где скрывается столько преступников». Расплачиваясь, герои услышали от прислуги, что у англичанина разбилась бутылка. Это известие обрадовало и даже рассмешило героев. Таким образом, карнавал, состоящий в переодевании, смешении и подмене понятий, выполнил свою смеховую функцию, сделал героев сильнее.

Герои новеллы

Леон – молодой влюблённый. И он, и его возлюбленная предстают перед читателями в «замаскированном» виде. Леон – в синих очках, да ещё вдобавок прикрывается платком, девушка в чёрном и под густой вуалью.

Так как внешность героя не важна, автор сосредотачивается на описании качеств. Леон склонен переживать по пустякам, из-за чего приходит на вокзал на час раньше. Это качество в сочетании с живым воображением в дальнейшем сослужило ему злую службу. Несмотря на влюблённость, Леон – здравомыслящий молодой человек. Он прекрасно продумывает любовное приключение, не забывает заказать ужин в комнату, не тушуется, увидев лужу крови. Автор называет его рассудительным, умным и даже предусмотрительным. Леон заботится о чести возлюбленной. Он романтичен и кладёт в карман туфельку, испачканную в «крови».

Имя девушки остаётся загадкой, Мериме будто тоже бережёт её честь. О внешности сказано только то, что она красивая. Молодой человек и девушка – обычные влюблённые. Возможно, через месяц-другой они надоели бы друг другу, но пока девушка вообще не замечает ничего плохого. Гостиница, которую трезвомыслящий Леон называет проклятой, его спутнице кажется раем.

Гротескно отчаянье молодых, узнавших о «преступлении». Каждый из них винит себя, и они соглашаются умереть вместе, предварительно поцеловавшись на эшафоте, потому что уверены, что их обвинят в убийстве.

Богатый англичанин и его племянник – контрастные образы. Англичанин везёт в чёрном чемодане толстую пачку банковских билетов, но не хочет дать денег племяннику. Племянник – молодой и крепкий человек, доведённый до отчаяния. Англичанин боится находиться с ним наедине. Но молодой человек не совершает ничего плохого. Взяв несколько банкнот, он исчезает. А вот благополучный англичанин оказался пьяницей. Хозяин называет его достойным человеком, который привык получать лучшее. Как ни странно, за отвергнутого племянника мстит… хозяин гостиницы. Он фабрикует портвейн для богатого англичанина, готового платить за лучшее, из сладкой настойки, бутылки красного за 15 су и графина водки.

Художественное своеобразие

Мериме создаёт классическую новеллу, используя в ней традиционный приём переодевания. Герои играют чужие роли, одеты в неподходящую одежду (спадающие с носа очки, чёрное платье для роли новобрачной), представляются под другой фамилией. Разоблачения не происходит, но читать понимает, что затишье временное.

Героям необходимо решать свои проблемы, а не прятаться под чужой личиной, иначе счастье закончится с концом карнавала.

Интересна в новелле позиция автора. В первом абзаце он играет роль доверенного лица героев, которое узнаёт от них самих об их приключении. Но уже во втором абзаце раскрывается внутренний мир героя как бы изнутри. Через смену точек зрения в новелле Мериме добивается объективного описания событий.

Речь автора-рассказчика непринуждённая. Новелла написана от первого лица. Рассказчик не просто описывает события, но всё время их комментирует, как будто дописывая замечания в скобках, часто весьма ироничные: «Я забыл сказать, что она была молода и красива». Автор обращается и к читателям, предполагая, что они должны бы осудить поведение Леона, не пытавшегося не только задержать убийцу, но и поднять трезвон.

В новелле «Голубая комната» Мериме раскрывает принцип своего зрелого творчества: «Я не люблю вдаваться в излишние подробности и не считаю себя обязанным рассказывать читателю то, что он легко может вообразить». Мериме не склонен к пространным описаниям чувств, но передаёт их через детали: «Сердце расширялось, как пузырь, колени начинали дрожать, саквояж готов был выпасть из рук». Автор не только описывает и комментирует события, но и «влезает в шкуру» героев.

Ирония свойственна творчеству Мериме в целом, но в данной новелле ирония – основной троп. Другие средства художественной выразительности, в конце концов, только помогают ироничному повествованию. Описание гостиницы и голубой комнаты скорее саркастично, чем иронично. Комнаты, в которых человек не может уединиться (тонкие стены, через которые слышен каждый звук, двухсантиметровые щели под дверью), шнурки для звонка, служащие «исключительно для украшения комнат».

Лучшая комната в гостинице не просто недостаточно хороша, а совсем плоха. Всем мужским и женским фигурам на обоях были дорисованы усы и трубки (в наше время дорисовывают другое). Символично не только название комнаты (хотя она называется голубой, в ней нет ничего голубого, потому что голубой утрехтский бархат кресел скрывали коленкоровые серые чехлы с малиновыми кантиками), но и картины и изображения, находящиеся в ней. Пирам и Фисба – древнегреческие влюблённые, погибшие из-за ошибки, подобно Ромео и Джульетте, Жюли и Сен-Прё – герои романа Руссо о несчастливой любви. Другие картины имеют говорящие названия «Ожидание счастья» и «Сожаление».

Важнейшим средство создания художественного образа становится деталь. Например, Мериме подробно описывает саквояжи влюблённых (у Леона чёрный, у девицы тёмный сафьяновый) и их нехитрое содержимое: халат и капот.

Проспер Мериме – Голубая комната

  • 80
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5

Проспер Мериме – Голубая комната краткое содержание

Проспер Мериме (1803—1870) начинал свою литературную деятельность с поэтических и драматических произведений. На основе обширного исторического материала писатель создал роман «Хроника царствования Карла IX», посвященный трагическим эпизодам эпохи религиозных войн XVI века. Но наибольшую популярность завоевали новеллы Мериме. Галерея ярких, самобытных, бессмертных образов создана писателем, и доказательство тому — новелла «Кармен», ставшая основой многочисленных балетных, оперных, театральных постановок и экранизаций.

Голубая комната – читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Молодой человек в волнении ходил по вокзальному залу. У него были синие очки, и, хотя он не был простужен, он поминутно подносил платок к носу. В левой руке он держал маленький черный саквояж, в котором находились, как я потом узнал, шелковый халат и шальвары.

Время от времени он подходил к выходной двери, вынимал карманные часы и проверял их по вокзальным. Поезд уходил только через час, но есть люди, которые всегда боятся опоздать. На таких поездах не ездят деловые люди: вагонов первого класса было мало. Час был не тот, когда биржевые маклеры, окончившие дела, едут обедать на дачу. Парижанин без труда узнал бы в пассажирах, которые начали собираться, фермеров или пригородных лавочников. Тем не менее всякий раз, как кто-нибудь входил в вокзал или экипаж останавливался перед входной дверью, у молодого человека в синих очках сердце расширялось, как пузырь, колени начинали дрожать, саквояж готов был выпасть из рук, а очки сваливались с носа, на котором, кстати сказать, они сидели совсем криво.

Но стало еще хуже, когда, после долгого ожидания, из боковой двери, единственного места, за которым он не наблюдал, показалась женщина, вся в черном, с густым вуалем на лице, держа в руках темный сафьяновый саквояж, в котором, как я впоследствии установил, находились чудесный капот и голубые атласные туфли. Женщина и молодой человек пошли друг другу навстречу, смотря направо и налево, но не прямо перед собой. Они сошлись, соединили руки и несколько минут стояли, задыхаясь и дрожа, охваченные тем острым волнением, за которое я отдал бы сто лет жизни философа.

Когда они обрели дар слова, молодая женщина (я забыл сказать, что она была молода и красива) произнесла:

— Леон, Леон, какое счастье! Я никогда бы вас не узнала в этих синих очках!

— Какое счастье! — ответил Леон. — Я бы никогда не узнал вас под этим черным вуалем!

Читайте также:  Таманго - краткое содержание рассказа Мериме

— Какое счастье! — повторила она. — Займем скорее места. Вдруг поезд уйдет без нас! (Она крепко сжала ему руку.) Никто ничего не подозревает. В настоящее время я с Кларой и ее мужем еду к ним на дачу, где завтра должна с ними проститься. И вот уже час, как они уехали, — прибавила она, смеясь и опуская голову, — а завтра… проведя последний вечер с нею (она снова сжала его руку)… завтра утром она отвезет меня на станцию, где я встречу Урсулу, которую я послала вперед к тетке… О, у меня все предусмотрено! Возьмем билеты… Узнать нас невозможно! Ах, а вдруг в гостинице спросят наши фамилии? Я уже забыла…

— Господин и госпожа Дюрю.

— Ах, нет! Только не Дюрю! В пансионе был сапожник по фамилии Дюрю.

— Превосходно. Только у нас ничего не будут спрашивать.

Раздался звонок, двери зала отворились, и молодая женщина, не поднимая вуали, устремилась со своим спутником к вагону первого класса. Второй звонок — и дверца купе захлопнулась за ними.

— Мы одни! — радостно закричали они.

Но почти в то же мгновение человек лет пятидесяти, одетый в черное, со скучающим и важным видом вошел в купе и расположился в углу. Паровоз дал свисток, и поезд тронулся.

Молодая пара, сев как можно дальше от неприятного своего соседа, начала говорить вполголоса, да еще вдобавок, из предосторожности, — по-английски.

— Сударь, — проговорил их спутник на том же языке, но с более чистым британским акцентом, — если у вас есть секреты, вам лучше было бы не говорить их при мне по-английски. Я англичанин. Мне очень жаль, что я вас стесняю, но в другом купе сидит только один мужчина, а у меня правило — никогда в дороге не садиться с одиноким мужчиной. А у него еще физиономия Иуды. Вот это могло бы его соблазнить. (Он указал на чемодан, брошенный им на подушку.) Впрочем, если я не засну, то буду читать.

Действительно, он честно постарался заснуть. Он открыл чемодан, вынул оттуда дорожную шапочку, надел ее на голову и просидел несколько минут с закрытыми глазами. Потом с недовольным видом открыл их, отыскал в чемодане очки и греческую книгу и принялся внимательно читать. Чтобы достать книгу, пришлось перерыть в чемодане множество мелких предметов, уложенных в беспорядке. Между другими вещами он извлек из недр чемодана довольно толстую пачку английских банковых билетов, положил их на диван перед собою и, прежде чем обратно уложить их, показал молодому человеку, спросив, сможет ли он разменять их в N.

— По всей вероятности. Ведь это на пути в Англию.

N. было место, куда ехала молодая пара. В N. есть довольно чистенькая гостиница, где останавливаются только по субботам вечером. Говорят, что там хорошие номера. Хозяин и прислуга не любопытны: они живут не так уж далеко от Парижа, чтобы страдать этим провинциальным недостатком. Молодой человек, которого я уже назвал Леоном, присмотрел, эту гостиницу несколько дней тому назад, когда приезжал без синих очков, и его описание вызвало у его подруги желание побывать там.

А в тот день она находилась в таком настроении, что даже тюремные стены показались бы ей полными прелести, если бы ее туда заключили вместе с Леоном.

Между тем поезд все шел; англичанин читал свою греческую книгу, не оборачиваясь к спутникам, которые разговаривали так тихо, как умеют шептаться только любовники. Читатель, быть может, не особенно удивится, если я ему открою, что они и были любовниками в полном смысле этого слова. Прискорбно то, что они не были повенчаны, но к этому имелись серьезные препятствия.

Поезд подошел к N. Англичанин вышел первым. Покуда Леон помогал своей спутнице выйти из вагона так, чтобы не видно было ее ножек, какой-то человек «выскочил на платформу из соседнего купе. Он был бледен, даже желт, с впалыми, налитыми кровью глазами, плохо выбрит — признак, по которому часто можно узнать большого преступника. Платье у него было чистое, но крайне изношенное. Его сюртук, когда-то черный, а теперь серый на спине и на локтях, был застегнут до самого верха, вероятно, для того, чтобы не видно было жилета, еще более вытертого. Он подошел к англичанину и смиренно начал:

— Leave me alone, you wretch![3] — закричал англичанин, и серые глаза его загорелись гневом.

Он направился к выходу.

— Don’t drive me to despair[4], — продолжал другой голосом жалобным и в то же время почти угрожающим.

— Присмотрите, пожалуйста, одну минуту за моими вещами, — сказал старик англичанин, бросая к ногам Леона свой чемодан.

Затем он схватил за руку человека, который к нему обратился, отвел или, вернее, толкнул его в угол, где, по его расчетам, их нельзя было слышать, и стал что-то говорить ему, казалось, очень резким тоном. Потом он вынул из кармана несколько бумажек, скомкал их и сунул в руку человека, который называл его дядей. Тот взял бумажки, не поблагодарив, и почти сейчас же исчез.

Проспер Мериме – Голубая комната

  • 80
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5

99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.

Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Описание книги “Голубая комната”

Описание и краткое содержание “Голубая комната” читать бесплатно онлайн.

Проспер Мериме (1803—1870) начинал свою литературную деятельность с поэтических и драматических произведений. На основе обширного исторического материала писатель создал роман «Хроника царствования Карла IX», посвященный трагическим эпизодам эпохи религиозных войн XVI века. Но наибольшую популярность завоевали новеллы Мериме. Галерея ярких, самобытных, бессмертных образов создана писателем, и доказательство тому — новелла «Кармен», ставшая основой многочисленных балетных, оперных, театральных постановок и экранизаций.

Молодой человек в волнении ходил по вокзальному залу. У него были синие очки, и, хотя он не был простужен, он поминутно подносил платок к носу. В левой руке он держал маленький черный саквояж, в котором находились, как я потом узнал, шелковый халат и шальвары.

Время от времени он подходил к выходной двери, вынимал карманные часы и проверял их по вокзальным. Поезд уходил только через час, но есть люди, которые всегда боятся опоздать. На таких поездах не ездят деловые люди: вагонов первого класса было мало. Час был не тот, когда биржевые маклеры, окончившие дела, едут обедать на дачу. Парижанин без труда узнал бы в пассажирах, которые начали собираться, фермеров или пригородных лавочников. Тем не менее всякий раз, как кто-нибудь входил в вокзал или экипаж останавливался перед входной дверью, у молодого человека в синих очках сердце расширялось, как пузырь, колени начинали дрожать, саквояж готов был выпасть из рук, а очки сваливались с носа, на котором, кстати сказать, они сидели совсем криво.

Но стало еще хуже, когда, после долгого ожидания, из боковой двери, единственного места, за которым он не наблюдал, показалась женщина, вся в черном, с густым вуалем на лице, держа в руках темный сафьяновый саквояж, в котором, как я впоследствии установил, находились чудесный капот и голубые атласные туфли. Женщина и молодой человек пошли друг другу навстречу, смотря направо и налево, но не прямо перед собой. Они сошлись, соединили руки и несколько минут стояли, задыхаясь и дрожа, охваченные тем острым волнением, за которое я отдал бы сто лет жизни философа.

Когда они обрели дар слова, молодая женщина (я забыл сказать, что она была молода и красива) произнесла:

— Леон, Леон, какое счастье! Я никогда бы вас не узнала в этих синих очках!

— Какое счастье! — ответил Леон. — Я бы никогда не узнал вас под этим черным вуалем!

— Какое счастье! — повторила она. — Займем скорее места. Вдруг поезд уйдет без нас! (Она крепко сжала ему руку.) Никто ничего не подозревает. В настоящее время я с Кларой и ее мужем еду к ним на дачу, где завтра должна с ними проститься. И вот уже час, как они уехали, — прибавила она, смеясь и опуская голову, — а завтра… проведя последний вечер с нею (она снова сжала его руку)… завтра утром она отвезет меня на станцию, где я встречу Урсулу, которую я послала вперед к тетке… О, у меня все предусмотрено! Возьмем билеты… Узнать нас невозможно! Ах, а вдруг в гостинице спросят наши фамилии? Я уже забыла…

— Господин и госпожа Дюрю.

— Ах, нет! Только не Дюрю! В пансионе был сапожник по фамилии Дюрю.

— Превосходно. Только у нас ничего не будут спрашивать.

Раздался звонок, двери зала отворились, и молодая женщина, не поднимая вуали, устремилась со своим спутником к вагону первого класса. Второй звонок — и дверца купе захлопнулась за ними.

— Мы одни! — радостно закричали они.

Но почти в то же мгновение человек лет пятидесяти, одетый в черное, со скучающим и важным видом вошел в купе и расположился в углу. Паровоз дал свисток, и поезд тронулся.

Молодая пара, сев как можно дальше от неприятного своего соседа, начала говорить вполголоса, да еще вдобавок, из предосторожности, — по-английски.

— Сударь, — проговорил их спутник на том же языке, но с более чистым британским акцентом, — если у вас есть секреты, вам лучше было бы не говорить их при мне по-английски. Я англичанин. Мне очень жаль, что я вас стесняю, но в другом купе сидит только один мужчина, а у меня правило — никогда в дороге не садиться с одиноким мужчиной. А у него еще физиономия Иуды. Вот это могло бы его соблазнить. (Он указал на чемодан, брошенный им на подушку.) Впрочем, если я не засну, то буду читать.

Действительно, он честно постарался заснуть. Он открыл чемодан, вынул оттуда дорожную шапочку, надел ее на голову и просидел несколько минут с закрытыми глазами. Потом с недовольным видом открыл их, отыскал в чемодане очки и греческую книгу и принялся внимательно читать. Чтобы достать книгу, пришлось перерыть в чемодане множество мелких предметов, уложенных в беспорядке. Между другими вещами он извлек из недр чемодана довольно толстую пачку английских банковых билетов, положил их на диван перед собою и, прежде чем обратно уложить их, показал молодому человеку, спросив, сможет ли он разменять их в N.

— По всей вероятности. Ведь это на пути в Англию.

N. было место, куда ехала молодая пара. В N. есть довольно чистенькая гостиница, где останавливаются только по субботам вечером. Говорят, что там хорошие номера. Хозяин и прислуга не любопытны: они живут не так уж далеко от Парижа, чтобы страдать этим провинциальным недостатком. Молодой человек, которого я уже назвал Леоном, присмотрел, эту гостиницу несколько дней тому назад, когда приезжал без синих очков, и его описание вызвало у его подруги желание побывать там.

А в тот день она находилась в таком настроении, что даже тюремные стены показались бы ей полными прелести, если бы ее туда заключили вместе с Леоном.

Между тем поезд все шел; англичанин читал свою греческую книгу, не оборачиваясь к спутникам, которые разговаривали так тихо, как умеют шептаться только любовники. Читатель, быть может, не особенно удивится, если я ему открою, что они и были любовниками в полном смысле этого слова. Прискорбно то, что они не были повенчаны, но к этому имелись серьезные препятствия.

Поезд подошел к N. Англичанин вышел первым. Покуда Леон помогал своей спутнице выйти из вагона так, чтобы не видно было ее ножек, какой-то человек «выскочил на платформу из соседнего купе. Он был бледен, даже желт, с впалыми, налитыми кровью глазами, плохо выбрит — признак, по которому часто можно узнать большого преступника. Платье у него было чистое, но крайне изношенное. Его сюртук, когда-то черный, а теперь серый на спине и на локтях, был застегнут до самого верха, вероятно, для того, чтобы не видно было жилета, еще более вытертого. Он подошел к англичанину и смиренно начал:

Читайте также:  Маттео Фальконе – краткое содержание+план романа Мериме

— Leave me alone, you wretch![3] — закричал англичанин, и серые глаза его загорелись гневом.

Он направился к выходу.

— Don’t drive me to despair[4], — продолжал другой голосом жалобным и в то же время почти угрожающим.

— Присмотрите, пожалуйста, одну минуту за моими вещами, — сказал старик англичанин, бросая к ногам Леона свой чемодан.

Затем он схватил за руку человека, который к нему обратился, отвел или, вернее, толкнул его в угол, где, по его расчетам, их нельзя было слышать, и стал что-то говорить ему, казалось, очень резким тоном. Потом он вынул из кармана несколько бумажек, скомкал их и сунул в руку человека, который называл его дядей. Тот взял бумажки, не поблагодарив, и почти сейчас же исчез.

В N. только одна гостиница, и потому нет ничего удивительного, что через несколько минут туда сошлись все действующие лица этой правдивой истории. Во Франции всякий путешественник, который имеет счастье идти под руку с хорошо одетой дамой, может быть уверен, что во всех гостиницах ему отведут лучшую комнату; недаром всеми признано, что мы — самый учтивый народ в Европе.

Если комната, отведенная Леону, была лучшей в гостинице, то это не значит, что она была вполне хороша. В ней стояла широкая кровать орехового дерева с ситцевым пологом, на котором лиловой краской была изображена трагическая история Пирама и Фисбы[5]. Стены были оклеены обоями с видом Неаполя и множеством фигур; к сожалению, шутники-постояльцы от нечего делать пририсовали усы и трубки всем мужским и женским фигурам, а небо и море были исписаны множеством глупостей в стихах и в прозе. На этом фоне висело несколько гравюр: «Луи-Филипп присягает конституции 1830 года», «Первая встреча Жюли и Сен-Пре[6]», «Ожидание счастья» и «Сожаление» с картин Дюбюфа[7]. Комната эта называлась голубой, так как два кресла, стоявшие по правую и по левую сторону камина, были обиты голубым утрехтским бархатом; но в течение уже многих лет на них были надеты коленкоровые серые чехлы с малиновыми кантиками.

Пока служанки хлопотали около вновь прибывшей дамы, предлагая ей свои услуги, Леон, сохранявший здравый смысл, несмотря на всю свою влюбленность, пошел на кухню заказать обед. Потребовалось все его красноречие и даже подкуп, чтобы добиться обещания, что обед им подадут в комнату; но представьте себе его ужас, когда он узнал, что в общей столовой, находившейся рядом с его комнатой, господа офицеры 3-го гусарского полка, пришедшие в N. на смену господам офицерам 3-го егерского, собираются сегодня объединиться с этими последними за прощальным обедом, где будет царить полная непринужденность. Хозяин клялся всеми святыми, что, не считая природной веселости, свойственной французским военным, господа гусары и господа егеря известны всему городу как люди весьма благоразумные и добродетельные и что их соседство нисколько не потревожит вновь приехавшую даму, ибо господа офицеры имеют обыкновение вставать из-за стола еще до полуночи.

Голубая комната – краткое содержание рассказа Мериме

Мадам де Ларюн[1]

Молодой человек в волнении ходил по вокзальному залу. У него были синие очки, и, хотя он не был простужен, он поминутно подносил платок к носу. В левой руке он держал маленький черный саквояж, в котором находились, как я потом узнал, шелковый халат и шальвары.

Время от времени он подходил к выходной двери, вынимал карманные часы и проверял их по вокзальным. Поезд уходил только через час, но есть люди, которые всегда боятся опоздать. На таких поездах не ездят деловые люди: вагонов первого класса было мало. Час был не тот, когда биржевые маклеры, окончившие дела, едут обедать на дачу. Парижанин без труда узнал бы в пассажирах, которые начали собираться, фермеров или пригородных лавочников. Тем не менее всякий раз, как кто-нибудь входил в вокзал или экипаж останавливался перед входной дверью, у молодого человека в синих очках сердце расширялось, как пузырь, колени начинали дрожать, саквояж готов был выпасть из рук, а очки сваливались с носа, на котором, кстати сказать, они сидели совсем криво.

Но стало еще хуже, когда, после долгого ожидания, из боковой двери, единственного места, за которым он не наблюдал, показалась женщина, вся в черном, с густым вуалем на лице, держа в руках темный сафьяновый саквояж, в котором, как я впоследствии установил, находились чудесный капот и голубые атласные туфли. Женщина и молодой человек пошли друг другу навстречу, смотря направо и налево, но не прямо перед собой. Они сошлись, соединили руки и несколько минут стояли, задыхаясь и дрожа, охваченные тем острым волнением, за которое я отдал бы сто лет жизни философа.

Когда они обрели дар слова, молодая женщина (я забыл сказать, что она была молода и красива) произнесла:

— Леон, Леон, какое счастье! Я никогда бы вас не узнала в этих синих очках!

— Какое счастье! — ответил Леон. — Я бы никогда не узнал вас под этим черным вуалем!

— Какое счастье! — повторила она. — Займем скорее места. Вдруг поезд уйдет без нас! (Она крепко сжала ему руку.) Никто ничего не подозревает. В настоящее время я с Кларой и ее мужем еду к ним на дачу, где завтра должна с ними проститься. И вот уже час, как они уехали, — прибавила она, смеясь и опуская голову, — а завтра… проведя последний вечер с нею (она снова сжала его руку)… завтра утром она отвезет меня на станцию, где я встречу Урсулу, которую я послала вперед к тетке… О, у меня все предусмотрено! Возьмем билеты… Узнать нас невозможно! Ах, а вдруг в гостинице спросят наши фамилии? Я уже забыла…

— Господин и госпожа Дюрю.

— Ах, нет! Только не Дюрю! В пансионе был сапожник по фамилии Дюрю.

— Превосходно. Только у нас ничего не будут спрашивать.

Раздался звонок, двери зала отворились, и молодая женщина, не поднимая вуали, устремилась со своим спутником к вагону первого класса. Второй звонок — и дверца купе захлопнулась за ними.

— Мы одни! — радостно закричали они.

Но почти в то же мгновение человек лет пятидесяти, одетый в черное, со скучающим и важным видом вошел в купе и расположился в углу. Паровоз дал свисток, и поезд тронулся.

Молодая пара, сев как можно дальше от неприятного своего соседа, начала говорить вполголоса, да еще вдобавок, из предосторожности, — по-английски.

— Сударь, — проговорил их спутник на том же языке, но с более чистым британским акцентом, — если у вас есть секреты, вам лучше было бы не говорить их при мне по-английски. Я англичанин. Мне очень жаль, что я вас стесняю, но в другом купе сидит только один мужчина, а у меня правило — никогда в дороге не садиться с одиноким мужчиной. А у него еще физиономия Иуды. Вот это могло бы его соблазнить. (Он указал на чемодан, брошенный им на подушку.) Впрочем, если я не засну, то буду читать.

Действительно, он честно постарался заснуть. Он открыл чемодан, вынул оттуда дорожную шапочку, надел ее на голову и просидел несколько минут с закрытыми глазами. Потом с недовольным видом открыл их, отыскал в чемодане очки и греческую книгу и принялся внимательно читать. Чтобы достать книгу, пришлось перерыть в чемодане множество мелких предметов, уложенных в беспорядке. Между другими вещами он извлек из недр чемодана довольно толстую пачку английских банковых билетов, положил их на диван перед собою и, прежде чем обратно уложить их, показал молодому человеку, спросив, сможет ли он разменять их в N.

— По всей вероятности. Ведь это на пути в Англию.

N. было место, куда ехала молодая пара. В N. есть довольно чистенькая гостиница, где останавливаются только по субботам вечером. Говорят, что там хорошие номера. Хозяин и прислуга не любопытны: они живут не так уж далеко от Парижа, чтобы страдать этим провинциальным недостатком. Молодой человек, которого я уже назвал Леоном, присмотрел, эту гостиницу несколько дней тому назад, когда приезжал без синих очков, и его описание вызвало у его подруги желание побывать там.

А в тот день она находилась в таком настроении, что даже тюремные стены показались бы ей полными прелести, если бы ее туда заключили вместе с Леоном.

Между тем поезд все шел; англичанин читал свою греческую книгу, не оборачиваясь к спутникам, которые разговаривали так тихо, как умеют шептаться только любовники. Читатель, быть может, не особенно удивится, если я ему открою, что они и были любовниками в полном смысле этого слова. Прискорбно то, что они не были повенчаны, но к этому имелись серьезные препятствия.

Поезд подошел к N. Англичанин вышел первым. Покуда Леон помогал своей спутнице выйти из вагона так, чтобы не видно было ее ножек, какой-то человек «выскочил на платформу из соседнего купе. Он был бледен, даже желт, с впалыми, налитыми кровью глазами, плохо выбрит — признак, по которому часто можно узнать большого преступника. Платье у него было чистое, но крайне изношенное. Его сюртук, когда-то черный, а теперь серый на спине и на локтях, был застегнут до самого верха, вероятно, для того, чтобы не видно было жилета, еще более вытертого. Он подошел к англичанину и смиренно начал:

— Leave me alone, you wretch![3] — закричал англичанин, и серые глаза его загорелись гневом.

Он направился к выходу.

— Don’t drive me to despair[4], — продолжал другой голосом жалобным и в то же время почти угрожающим.

— Присмотрите, пожалуйста, одну минуту за моими вещами, — сказал старик англичанин, бросая к ногам Леона свой чемодан.

Затем он схватил за руку человека, который к нему обратился, отвел или, вернее, толкнул его в угол, где, по его расчетам, их нельзя было слышать, и стал что-то говорить ему, казалось, очень резким тоном. Потом он вынул из кармана несколько бумажек, скомкал их и сунул в руку человека, который называл его дядей. Тот взял бумажки, не поблагодарив, и почти сейчас же исчез.

В N. только одна гостиница, и потому нет ничего удивительного, что через несколько минут туда сошлись все действующие лица этой правдивой истории. Во Франции всякий путешественник, который имеет счастье идти под руку с хорошо одетой дамой, может быть уверен, что во всех гостиницах ему отведут лучшую комнату; недаром всеми признано, что мы — самый учтивый народ в Европе.

Если комната, отведенная Леону, была лучшей в гостинице, то это не значит, что она была вполне хороша. В ней стояла широкая кровать орехового дерева с ситцевым пологом, на котором лиловой краской была изображена трагическая история Пирама и Фисбы[5]. Стены были оклеены обоями с видом Неаполя и множеством фигур; к сожалению, шутники-постояльцы от нечего делать пририсовали усы и трубки всем мужским и женским фигурам, а небо и море были исписаны множеством глупостей в стихах и в прозе. На этом фоне висело несколько гравюр: «Луи-Филипп присягает конституции 1830 года», «Первая встреча Жюли и Сен-Пре[6]», «Ожидание счастья» и «Сожаление» с картин Дюбюфа[7]. Комната эта называлась голубой, так как два кресла, стоявшие по правую и по левую сторону камина, были обиты голубым утрехтским бархатом; но в течение уже многих лет на них были надеты коленкоровые серые чехлы с малиновыми кантиками.

Мадам де Ларюн — Так Мериме в письмах к друзьям называл императрицу Евгению, жену Наполеона III. Происхождение этого прозвища таково: Ларюн — название небольшой горы в предгорьях Пиренеев, недалеко от курортного местечка Сен-Жан-де-Люс; обитатели императорской виллы в Биаррице, где не раз гостил Мериме, часто совершали прогулки к этой, горе.

Ссылка на основную публикацию