29.03.2020

Честь имею – краткое содержание рассказа Пикуля

Эта статья или раздел нуждается в переработке.

Имя героя романа неизвестно. Доступна лишь его история жизни. Родился после 1875 года, в Петербурге. Сын русского, разорившегося дворянина и сербской женщины, которая оставила семью. Фамилия также не известна, хотя в романе указано что она внесена в «Бархатную книгу». Учился в Императорском Училище Правоведения. Затем за незаурядные способности был завербован в разведку Генерального штаба, откуда и начинаются его приключения. Участвовал в боях в Пруссии, попал в немецкий плен, затем работал на заводах Круппа. После чего сбежал во Францию, откуда впоследствии перебрался в Югославию, где и продолжил борьбу уже с Австро-Венгрией на стороне Русской армии. Также участвовал в военном перевороте в Сербии (ещё до войны) в результате чего к власти пришел Пётр I Карагеоргиевич. Был членом Сербской радикальной партии. После Октябрьской революции перешел на сторону советской власти. После, история героя прерывается и параллельно первой идет вторая, которая повествует о предвоенных годах молодого советского государства. В романе указано что главный герой погиб в Югославии во время Второй мировой войны, пожертвовав своим местом в самолете (по роману советское правительство отдало приказ о его эвакуации) гражданским лицам.

Сам автор пишет: «Впрочем, моя фамилия внесена в знаменитую „Бархатную книгу“; читателям, которые по тем или иным причинам захотят узнать её, советую раскрыть второй том „Бархатной книги“, изданной Н. И. Новиковым в 1787 году. Чтобы не затруднять ваших поисков, сообщаю: род мой числится происходящим в XX колене от самого Рюрика, а пращур мой имел житейское прозвание „Оладья“».

Бархатная книга. Н. И. Новиков 1787 г.

«Аладьины (Смолен.), (в старину Оладьины) происходит от князей Смоленских, от Льва Даниловича, прозванием Оладья, потомка Рюрика в 20 колене. Дичко Львович Аладьин был в числе детей боярских, сопровождавших в Вильну в 1495 г. княжну московскую, Елену Иоанновну, дочь Иоанна III, невесту литовского великого князя Александра. При Петре I Замятня Федорович был думным дворянином. Неизвестно, принадлежит ли к данной (из этого ли рода Рюриковичей) фамилий Денис Григорьевич Аладьин, известный во время междуцарствия член великого посольства, отправленного из Москвы к королю Сигизмунду в 1610 г. Впоследствии он был воеводою в Осколе в 1615 г. и в Москве у водяных ворот в 1616 г.»

Прототипом офицера генерального штаба в книге В. Пикуля “Честь имею” является генерал-майор разведывательного отдела генерального штаба Самойло Александр Александрович (именно он был в Бухаресте и вручал золотой портсигар Братиану, получил орден Почётного легиона в августе 1914 г., ему в обход правил о присвоении генеральского чина офицерам генерального штаба царём был присвоен чин генерал-майора в 1916 г.,входил в состав делегации при подписании Брест-Литовского мирного договора с немцами и др. события из его жизни совпадают с событиями описанными в книге). Александр Самойло стал в советский период генерал-лейтенантом. Герой Пикуля – образ собирательный.

К примеру, у Пикуля, будучи учащимся в Императорском училище правоведения будущий офицер дрался на дуэли с однокурсником курляндским бароном Аккурти на шпагах и был легко ранен. Барон Аккурти закончил училище в 1875 г., до его рождения. Поступая на службу на границе он был представлен генералу бригады, но командовал бригадой полковник. Интересен и тот факт, что неправильно указаны фамилии офицеров, с которыми он служил на границе, но при этом правильно указаны фамилии сослуживцев по генеральному штабу. Для офицера с великолепно тренированной памятью это странно, тем более, что фамилии и данные офицеров погранстражи секретными не являлись.

Приведу ряд цитат из воспоминаний Самойло А.А. “Две жизни”:

“Позже, весной 1916 года, Румыния требовала уже Буковину до Прута вместе с Черновицами. В связи с моими новыми обязанностями Верховный главнокомандующий приказал командировать меня в Бухарест – отвезти от него золотой портсигар министру иностранных дел Румынии Братиану.” “По приезде в Бухарест я отправился к нашему военному агенту – полковнику Семенову. Он нашел нужным, минуя нашего посланника Поклевского-Колелл (большого германофила), сообщить о цели моего приезда к Братиану, и тот изъявил желание принять меня у себя в министерстве на следующий день. Вечером Семенов нанял экипаж и повез меня на Киселевское шоссе – излюбленное место катаний бухарестской аристократии. Я был удивлен, с каким бесстыдством фешенебельное общество столицы и в особенности генералитет вместе со своими метрессами открыто предаются пустым развлечениям, считая это особого рода шиком во время войны. “Зря, – подумал я, – великий князь жертвует своим золотым портсигаром: никакого проку от армии, возглавляемой такими полководцами, ждать нельзя”. “Однако на другой день я пошел выполнять свое поручение. Братиану принял меня очень ласково, представил приехавшему в министерство наследному принцу, а последний пригласил меня, на третий день моего пребывания в Бухаресте, к завтраку в свой вагон, в котором он должен был приехать. После этого завтрака он передал мне румынский орден величиной почти в три вершка.”

“Вскоре, в декабре 1916 года, я получил производство в генералы, несмотря на правило, утвержденное царем, чтобы ни один полковник Генерального штаба не производился в генералы, не прокомандовав года полком.”

“Иностранными атташе перед войной у нас состояли: французским – Маттон и де Ла-Гиш; английским – Нокс и Хендри Вильямс; итальянским – Марсенго (он не раз приезжал в Киев, где его, с моей легкой руки, больше звали Марченко); сербским – Лонткевич; бельгийским – де Риккель. Все эти лица, кроме Марсенго, были мне мало знакомы. Но французский атташе Маттон памятен мне больше других: по его представлению я был награждён от французского правительства офицерским орденом Почетного Легиона за услуги, оказанные мной в связи с добытыми данными о мобилизации австро-венгерской армии.”

“В разведывательном отделении Главного управления Генерального штаба я быстро освоился со своими обязанностями. Это был военный орган, открыто существующий во всех армиях. Его задача – собирать различные данные, преимущественно секретного характера, о других странах и их вооруженных силах. Разведывательные материалы, получаемые из военной литературы соседних стран или от официальных военных агентов (атташе), обычно служат основой для дальнейшего уточнения и дополнения путем агентурной разведки. Эта разведка, конечно, активизируется в периоды, предшествующие возникновению войн. Объем задач разведки определяется характером самих войн. Предметами её служат все ресурсы страны, составляющие, так сказать, военный потенциал последней, и в первую голову величина армии и её моральный дух, её обученность, боеготовность, планы войны, технические средства борьбы, производственно-технические условия, экономические возможности, национальные особенности и интересы составных частей государства и т. д. и т. п. “

“Оказалось, что несколько дней назад в Брест руководить комиссией по перемирию приехал Скалон. Через два – три дня по приезде он собрал совещание с немцами о порядке перемирия. Затем, сославшись на то, что ему понадобилась какая-то карта, Скалон поднялся за ней в свою комнату и. назад не вернулся. Пришедшие за ним нашли его на полу мертвым. Трагическое происшествие было совершенно определенным образом истолковано Гофманом, а следовательно, и всеми немцами в Бресте. Менее ясным оно было для меня: мне представлялась необъяснимой фантазия моего Владимира Евстафьевича – выбрать такое место, время и даже момент для того, чтобы покончить счеты с “позором страны”. Найдя же среди бумаг Скалона, переданных мне вместе с комнатой, где он жил, письмо, полученное в день смерти от какого-то благоприятеля с сообщением о развратном поведении жены Скалона, из-за которой он столько выстрадал, я, конечно, остался при особом мнении относительно причины трагедии. Весь штаб фронта во главе с самим Леопольдом Баварским подчеркнуто торжественно похоронил бедного Скалона как павшего “жертвой позора” своей родины. “

За основу профиля Наполеона была взята цитата из воспоминаний Фёдорова Владимира Григорьевича “В поисках оружия” ” Помню, как-то в декабре 1913 года меня вызвали к начальнику Главного артиллерийского управления. Он сказал, что мне необходимо поехать с секретной целью за границу. — Когда нужно ехать? — спрашиваю. — Сегодня в семь часов, — послышался неожиданный для меня ответ. — Какова будет цель поездки? — Это вы узнаете подробно у офицера генерального штаба, с которым встретитесь на вокзале, — сказал начальник, протягивая мне руку и показывая тем самым, что аудиенция окончена. Оставалось лишь несколько часов, чтобы приобрести штатское платье, которого у меня не было, и устроить кое-какие неотложные дела на службе и дома. Эти несколько часов я провел в огромном напряжении, лихорадочно собираясь в дальний путь. Обвинять начальство в том, что оно слишком поздно указывает срок выезда, не приходилось. Это, конечно, входило в систему секретных командировок и способствовало сохранению в тайне всего дела. Уже после первого звонка я вбежал с маленьким чемоданом на платформу. Меня действительно ожидал офицер разведки — невысокого роста человек, напоминающий лицом Наполеона. Он предупредил прежде всего о необходимости соблюдать чрезвычайную осторожность. Моя обязанность заключалась в том, чтобы опрашивать тех лиц, которых приведет ко мне в том или ином городе офицер разведки. Я не знал ни их фамилий, ни рода службы, ни их занятий. Обо всем этом должен был позаботиться уже мой спутник. Меня поражало его умение и, прямо скажу, талант вести тончайшую конспирацию. Он сообщил также о том, что за нами следует повсюду наша же контрразведка, что она следит за каждым нашим шагом и охраняет нас от попыток ареста и провокации. И не раз нам приходилось по тревожному сигналу неизвестных «телохранителей» быстро убираться восвояси. Много интересных и опасных приключений пережил я вместе с этим офицером генерального штаба. Раз как-то в одном из городов, куда нас занесла судьба, в приемной гостиницы, в которой мы остановились, была назначена встреча с одним нужным нам человеком. Ни он нас, ни мы его не знали в лицо. Этому человеку были лишь указаны место и час встречи да ещё одна общая примета — он должен был обратиться к одному из сидящих в приемной, несколько похожему лицом на Наполеона. И действительно, в условленное время появился господин, который подошел к моему коллеге и сказал пароль. А затем этот человек был предоставлен в мое распоряжение, чтобы я выудил у него возможно больше ценных сведений. Так, путем опроса разных лиц и сопоставления их рассказов и сведений я получал довольно подробную картину новостей вооружения германской армии. Помимо этого, переезжая из одного города в другой, присматриваясь к окружающему, прислушиваясь, изучая, я хорошо ознакомился с обычаями этой страны, с господствующими в её обществе идеями, с её военной организацией.”

Содержание

Вступление. Человек без имени. Часть первая. Глава 1. Глава 2. Глава 3. Часть вторая. Глава 1. Глава 2. Глава 3. Часть третья. Глава 1. Глава 2. Глава 3.

Интересные Факты

Точная дата написания романа неизвестна, сам роман опубликован после смерти писателя. В романе упоминается марш «Прощание славянки» написанный в 1912 г. но мать главного героя, в начале романа держит его на руках, а внизу под этот марш идет строй солдат, возвращающийся с русско-турецкой войны 1877-1878 годов.

Валентин Пикуль – Честь имею

Валентин Пикуль – Честь имею краткое содержание

«Честь имею». Один из самых известных исторических романов В.Пикуля. Вот уже несколько десятилетий читателя буквально завораживают приключения офицера Российского Генерального штаба, ставшего профессиональным разведчиком и свидетелем политических и дипломатических интриг, которые привели к Первой мировой войне.

Честь имею – читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

От папы же я слышал и такие сентенции:

– Француз работает ради славы, англичанин изо всего старается извлечь прибыль, и только немцы делают свое дело ради самого дела. Оттого и продукция Германии – лучшая в мире.

– А ради чего надрываются русские? – спросил я однажды.

– Русские? Они и сами того не ведают…

Замкнутый ипохондрик, гораздо старше матери, отец жестоко страдал от приступов ревности, никогда не ожидая от жизни ничего хорошего, всегда готовый к злоключениям судьбы. Не знаю, чем он мог прельстить мою мать, но, кажется, я возник на свет против ее желания, явившись жертвой несчастного союза. Быстрое старение отца, женский расцвет мамы, пылкой и страстной, привели к тому, что бес ревности стал вроде домового в нашей захламленной квартире. Я не раз засыпал вечером под аккорды семейного скандала и просыпался средь ночи – от новых скандалов. Как это ни странно, папа с мамой заключали перемирие, когда возникал насущный вопрос о мерах воздействия на меня: отец с большим воодушевлением восхвалял достоинства своего ремня, мама нежным голосом ворковала о великом воспитательном значении классической розги, а бонна, не теряя времени даром, упражнялась в выкручивании моих ушей.

Конец нашей семьи был, кажется, запланирован свыше…

Как и все южные славянки, мама была натурою своевольной и экспансивной, живущей порывами души и сердца. Однажды, когда мы поселились на даче в Красном Селе, она вдруг пропала и вернулась через день, покорно-молчаливая, с затаенной улыбкой на тонких губах. Не желаю вникать, что случилось меж моими родителями, но квартира вдруг наполнилась лубяными коробками для шляп, в большие кофры укладывали туалеты мамы…

Поймите мое детское горе – мама уезжала!

Настал судный день. Мне уже не забыть сводов вокзала, прокопченных паровозами, поныне вижу таблички на зеленых вагонах: «С.-ПЕТЕРБУРГ – ВАРШАВА». Не знаю, какое невыносимое, какое преступное счастье ожидало маму в этой Варшаве, но в день расставания была она радостна, как весенний жаворонок. Отец скорбно молчал, а мне хотелось кричать: «Мама, не бросай нас… мама, не уезжай!» На прощание она, стройная и красивая, обнажила руку из перчатки, погладила меня по щеке.

– Будь умницей, – сказала мама. – И слушайся папу…

В тесном жакете с золотыми пуговицами, она поддернула тяжелый подол турнюра, смело шагнула в двери вагона.

Поезд медленно тронулся. Отец громко зарыдал.

Колокола петербургских храмов звонили к вечерне.

Стали приходить письма – все реже и реже. Только первое из Варшавы, потом я разглядывал казенные штемпели Рима, Вероны, Праги, и наконец письмо последнее – из Фиуме… Мама навсегда растворилась в непонятном, но красочном мире, а я остался со скучным отцом в пустой громадной квартире.

Где же ты, сербская гордячка? Ах, мама, мамочка!

Не грешно ли было тебе покидать бедного учителя и так жестоко забывать русского мальчика?

Потом в газетах промелькнет сообщение, что Обреновичи казнят и сажают в тюрьмы патриотов Сербии; в числе многих узников однажды вспыхнет, как искра на ветру, имя моей матери.

Но это случится гораздо позже, когда я уже не боялся ни мрака, ни чертей, ни сказок про Кащея Бессмертного.

Память снова возвращает меня в тускло освещенные казармы Дунайской дивизии, где я впервые повстречал балканского карбонария по кличке Апис…

О боже! Как все переплетается в этом подлунном мире, и я до сих пор ужасаюсь:

– Почему я тогда уцелел? Даже не верится…

Наверное, здесь будет уместно рассказать о той пакостной обстановке, какая царила в белградском конаке.

2. Драки в Конаке

Югославии тогда и в помине не было… Но возле Сербии расположились Босния, Герцеговина, Далмация, Хорватия, Словения, Воеводина, Истрия и независимое княжество Черногория. К единению их обязывала историческая, этническая и языковая общность балканских народов. Но создание такого обширного государства славян (каким позже и стала Югославия) не могли допустить ни султанская Турция, ни кайзеровская Германия, ни далекая Англия, ни близкая Австрия, ибо славянское возрождение обязательно станет союзно России, а царь не замедлит получить базы для своего флота в Адриатическом море.

Главным же врагом славян на Балканах была габсбургская Вена, уже наложившая свое гербовое клеймо на Боснию и Герцеговину. Чтобы задобрить славян, Габсбурги заливали улицы в Сараево асфальтом, они пустили по рельсам трамвай, но… бойтесь данайцев, дары приносящих! Белград стоял у самого слияния Дуная с Савой, с австрийского берега крепостные орудия Землина держали столицу Сербии на постоянном прицеле…

Турки прозвали Белград «Вратами священной войны», их зеленое знамя Пророка было спущено над столицей Сербии лишь в 1876 году, когда сербы, заодно с Россией, объявили войну за свободу славян. И сербы никогда не забывали об этом:

– Поговорим, друже, по-русски, – стало для них паролем.

Все было бы хорошо, если бы не династия Обреновичей!

Милан Обренович родился через 13 месяцев после смерти отца, но никто в королевстве не смел сомневаться в его законном происхождении, ибо его мать серьезно утверждала:

– На то я и королева, чтобы у меня было все не так, как у других женщин. Допустим, немножко запоздала с родами… Так и что с того? У меня просто не было времени родить к сроку.

Начиная с короля Милана династия Обреновичей стала позором для Сербии – при Милане были замучены тысячи патриотов, а страна обрела 255 миллионов государственного долга. Сам же король цинично признавался перед придворными:

– Едим прошеное, носим брошеное, живем краденым…

Мародер, хвастун, спекулянт, пьяница, игрок, предатель народа, распутник, трус и, наконец, он же генералиссимус великой Сербии – таков далеко не полный перечень криминальных заслуг короля Милана Обреновича!

Хроника династии Обреновичей – хроника скандальная.

Милан отыскал жену для себя в Одессе: красивая Наталья Петровна Кешко, дочь русского офицера, стала королевою сербов. Не станем преувеличивать ее «русофильство», ибо женщина, оскорбленная в своих чувствах, поступала чисто по-женски: она примыкала к той партии, которая осуждала ее мужа, а муж выдвигал в министры подхалимов, которые обливали грязью его жену-королеву. В таких-то безобразных условиях был зачат сын – Александр Обренович, которому лучшие психиатры Европы с детства предсказали очень быструю карьеру дегенерата.

Стрельбу по Милану начали женщины-патриотки, и две из них, Елена Маркович и Елена Кничанина, были задушены косынками в тюремных камерах. Сербия волновалась. Покои белградского конака король уже превратил в лупанарий; средь множества авантюристок одна только греческая гетера Артемизия брала из казны столько золота, сколько бережливым сербам и во сне не снилось. Все народные восстания Милан подавлял с жестокостью, напоминавшей прежние ужасы правления турецких султанов. Земля уже горела под ногами Милана, но пожарную команду он вызвал из Вены! В 1883 году король, втайне от Народной Скупщины и министров, вступил в сговор с Габсбургами, обещая им не претендовать на Боснию и Герцеговину, за что Вена сулила Милану беречь его престол от покушений народа и притязаний Карагеоргиевичей. С этого времени на смену турецкому угнетению пришло угнетение немецкое: Австро-Венгрия сделала из Сербии нечто вроде своего протектората. Покорить Сербию венские Габсбурги вряд ли были способны, но они подчиняли ее своему грубому диктату, чтобы Сербия стала придатком Австрии – и политически и экономически. Милан Обренович грабил не только свой народ – к его услугам Габсбурги нарочно открыли сейфы венского Zдnder-Bank’а, закабаляя сербов займами.

Пикуль Честь имею

Честь имею. Один из самых известных исторических романов Валентина Пикуля. Вот уже несколько десятилетий читателя буквально завораживают приключения офицера Российского Генерального штаба, ставшего профессиональным разведчиком и свидетелем политических и дипломатических интриг, которые привели к Первой мировой войне.

Несмотря на то, что критика считала книги Валентина Пикуля низкопробной литературой, роман “Честь имею” всегда пользовался популярностью у читателей. Эта история разведчика изложена настолько увлекательно, что многочисленные поклонники романа прощали и прощают автору неточности, вольное обращение со словами, искажение фактов.

Название романа Честь имею однозначно говорит о том, что автор представляет историю царского офицера, человека, обладающего чувством собственного достоинства. В этом смысле название многозначно, оно может быть понято и в прямом, и в переносном смысле. Каждая из трех частей также имеют характерные названия: “Лучше быть, чем казаться“, “Живу, чтобы служить“, “При исполнении долга“. Все поступки героя вплоть до его смерти во время второй мировой войны характеризуют его как благородного человека, роман “Честь имею” – это история разведчика, истинного героя.

Начинается повествование романа “Честь имею” историей 1934 года. Но уже в следующей главе автор начинает тему первой мировой войны и читатель практически вместе с героем начинает следовать путем войны. В лице одного главного героя показана история и трагедия русского офицерства.

Валентин Пикуль написал роман Честь имею в 1986 году.

“Много ему надо было пройти моральных страданий,
чтобы сделаться тем спокойным, терпеливым
человеком в труде и опасности, каким мы привыкли
видеть русского офицера.”

Над желтизной правительственных зданий
Кружилась долго мутная метель.
И правовед опять садится в сани,
Широким жестом запахнув шинель…
Осип Мандельштам

Отрывок

НАПИСАНО В 1934 ГОДУ:

…дождь. Австрийский канцлер Дольфус, большой приятель Бенито Муссолини, умер хуже собаки – без святого причастия. Мало того, убийцы отказали ему, умирающему от ран, не только в помощи врачей, но даже в глотке воды. Если это рецидив аншлюса, то подобные настроения мне знакомы: в 1919 году сторонников аншлюса в Вене было хоть отбавляй, ибо – когда-то великая – Австрия (после отпадения Чехословакии и Венгрии, после создания самостоятельной Югославии) превратилась в ничтожную федерацию – подле еще могучей Германии, сохранившей свою территориальную целостность.

По слухам, Муссолини пребывает в ярости и выставил войска на границе с Тиролем; его нагоняй, сделанный Гитлеру, по-моему, превосходен. Дуче объявил, что XXX веков истории смотрят на Рим, а за Альпами живут люди, которые во времена Цезаря и Вергилия еще не ведали письменности и бегали в звериных шкурах с дубинами… Пока что Муссолини взирает на Гитлера, недавно пришедшего к власти, как породистый и зажиревший бульдог глядит на жалкого и бездомного щенка… Посмотрим, что будет дальше!

Опять дождь. Паршивейший дождь. Никак не ожидал, что надобность в моей поездке отпадет, о чем мне и сообщили сегодня в Генштабе, а я уже настроился побывать в Белграде.

– Не есть ли это знак недоверия к моей персоне?

– Нет, – успокоили меня. – Просто вы опоздаете в Сплит, а король Югославии спешит в Марсель на быстроходном миноносце «Дубровник». Конечно, его встреча с французским министром Барту интересна, но ваша поездка… рискованна.

Я ответил, что в роли нейтрального наблюдателя с чистым советским паспортом не вижу причин для риска:

– Осложнений не возникнет, паче того, я до сих пор дружески переписываюсь с Виктором Алексеевичем Артамоновым.

В. А. Артамонов до революции был военным атташе в Сербии и остался в Белграде референтом по русским вопросам, сохранив добрые отношения с королевской семьей Карагеоргиевичей. К тому времени белоэмиграция уже рассеялась по «лавочкам»: Югославия пригрела военщину, Париж и Прага – интеллигенцию, Америка дала приют инженерам и дельцам, а Берлин всосал в свои трущобы наше отребье… Продолжая беседу, я сказал, что зарождение «Восточного пакта» укрепит связи Москвы с Парижем:

– Именно через Белград и Прагу! В этом случае поведение короля Югославии важно и для безопасности Франции…

Со мною согласились: Луи Барту – реальный политик, и он прежде других политиков Европы ощутил угрозу, исходящую от Германии, ставшей гитлеровской, но Варшава уже предупредила Париж, что Польша не даст гарантий ни в отношении Литвы, ни в отношении Чехословакии:

– Напротив, пан Юзеф Пилсудский отказывается от участия в «Восточном пакте», беря в этом пример с Гитлера… Ваше приятное знакомство с Карагеоргиевичами – это лирика юности, а с начальником сербской разведки Аписом вы так наследили от Сараево до Берлина, что теперь по вашим кровавым следам до сих пор шляются всякие там историки…

Я ответил, что не «всякие», а весьма почтенные:

– Хотя бы Покровский или Тарле, но они еще не скоро узнают то, что известно одному мне. А что касается моих связей с разведкой Сербии, то полковник Апис давно расстрелян в глубоком овраге на захолустной окраине греческих Салоник.

На это мне чересчур резко ответили:

– Останься вы тогда с Аписом, Карагеоргиевичи не пощадили бы и вас – за компанию с этим авантюристом… Так и догнивали бы оба во рву с простреленными головами!

В этот день у меня была лекция по военной статистике в Академии Генерального штаба РККА. По плану я должен был говорить о железных дорогах Бельгии, но в связи с визитом короля Югославии во Францию задержал внимание слушателей на Балканах. Чтобы оживить скучный предмет статистики, я всегда прибегал к личным воспоминаниям, рассказывая о тихих улочках Дубровника, как одеваются женщины в Загребе, Македонии или в Цетине. Меня просили объяснить – что такое конак?

– Конак – от слова «конаковати», что значит по-сербски обитать, жительствовать. Так же называется и дворец. Кстати, – сказал я, – из окна белградского конака был выброшен король Александр с его дражайшею королевой. Только прошу не путать двух Александров: тот, что сейчас спешит на миноносце в Марсель, из династии Карагеоргиевичей, а тот, что вылетел в окно, из рода Обреновичей. Сербия не знала аристократии, потому тамошние короли имеют своими предками кого угодно, вплоть до свинопасов. Балканы этим характерны: там сын разбойника служил в полиции, а внук разбойника становился министром внутренних дел, и это никого не шокировало…

В перерыве между лекциями я навестил начальника нашей Академии, милейшего Б. М. Ш[апошникова] в его кабинете. Он предложил мне билет на прием в литовском посольстве.

– Это сегодня вечером, – сказал он мне. – Москвичи не очень-то любят навещать чужеземные посольства, но обстановка в мире сейчас такова, что литовцев надо уважать…

В посольстве меня приветствовал Балтрушайтис.

– Рад видеть вас у себя, – сказал Юрий Казимирович. – Англичане подозревают, что вас уже не найти в Москве.

– А не догадались, где я?

– Говорят, большевикам пригодились ваши старые связи на Балканах, и вы уже гуляете по набережной Савы…

Не скрою, мне иногда было жаль Балтрушайтиса: видный поэт-символист, приятель Брюсова и Бальмонта, он всей душой хотел бы войти в среду наших писателей, но они явно сторонились его, ибо теперь Балтрушайтис выступал перед ними в роли посла буржуазной Литвы. Мы поговорили, и поэт был рад слышать, что недавно я с удовольствием перечитал д’Аннунцио и Гауптмана в его прекрасных переводах на русский язык.

– Все это в прошлом, – вздохнул Балтрушайтис. – Сейчас у мира иные заботы. Меня беспокоит, что Пилсудский вступил в сговор с Гитлером, а этот ненормальный альянс заострен не только против вас, но и против моего бедного народа.

– Что может сделать Пилсудский? – спросил я.

– Он считает Вильно-Вильнюс польским городом.

– А что может сделать Гитлер?

– Он считает Мемель-Клайпеду городом немецким.

– Они так считают, но боюсь, просчитаются…

Дома я прослушал белградское радио. Где-то в ослепительном море двигался югославский эсминец «Дубровник»; по его палубе, наверное, гуляет сейчас король, которого я помню еще лопоухим и скромным мальчиком. Простой подсчет времени и скорости миноносца показывает, что Александр Карагеоргиевич прибудет в Марсель завтра около полудня…

А для чего мне это писать? Для чего, если мемуары пишут, как правило, только те люди, которые в чем-то хотят оправдать себя и свалить все грехи на чужие головы?

Тяжко! Пожилой человек в старой московской квартире. Возле меня нет жены, нет детей, и никогда не станут бегать вокруг меня внуки. Я одинок. Виноват в этом не я – судьба…

Не сходить ли мне завтра в церковь? Как хорошо, что в античном мире боги частенько спускались с Олимпа и жили среди людей, помогая им или карая их… Господи, внемлешь ли?

Годы берут свое. Если забылся номер телефона венской акушерки Шраат, любовницы императора Франца Иосифа, а из головы вылетела нумерация домов по правой стороне Портенштрассе в Берлине, тогда лучше сидеть дома и писать мемуары…

Новый день. Страшный день! 9 октября 1934 года.

ТАСС передал сообщение: в Марселе король Александр встречен министром Луи Барту. Мобильный эскорт выделен не был. Барту и Александр ехали в открытом лимузине старого типа, который имел вдоль корпуса широкую подножку. Международный протокол для передвижения глав правительств издавна предусматривал скорость не меньше 18 километров, а сегодня они тащились на скорости 4 километра. Из публики вдруг раздался свист – как сигнал! Убийца прыгнул на подножку автомобиля. Барту закрыл лицо руками и был тут же застрелен. Югославский король рванул дверцу автомобиля, чтобы выскочить, но точная пуля пронзила его между лопатками, раздробив позвоночник. Смерть короля была мгновенна, а министр Барту через три минуты был мертв…

Когда радио умолкло, я сидел в оцепенении.

«Неужели новое Сараево?» – спрашивал я себя.

1934–1914 = 20 лет. Всего двадцать лет прошло со времени того рокового выстрела, который явился предлогом для мировой войны. Мир теряется в догадках. Вечером я прослушал передачи Берлина, Парижа и Лондона – всюду недоумение. Вроде бы никто не знает – в чем смысл убийства? Полиция Марселя в момент покушения буквально размазала убийцу по мостовой, и я подозреваю – не сознательно ли его прикончили с таким неловким усердием? Я попытался настроиться на Белград, но слышимость была отвратительная… Между тем анализ политической обстановки привел меня к мысли, что следы преступления уводят в Берлин, прямо в отель «Колумбия», где ныне расположилось гестапо.

Барту совсем недавно посещал нашу Москву – и это понятно: гитлеризм уже чувствительно беспокоил Францию, а Барту смело шел на сотрудничество с Россией; к созданию «Восточного пакта» он привлекал и короля Югославии; таким образом, убийство в Марселе вполне отвечает целям политики Гитлера…

Что-то частенько стали постреливать в Европе!

Сегодня в Столешниковом переулке я нечаянно обнаружил за собой наблюдение. Если мне стали не доверять, к чему эта примитивная слежка? Неужели я, опытный агент с большим стажем работы в Европе, не замечу за собой индифферентного дяденьку в демократической кепочке? Уж кого-кого, а меня-то обмануть трудно: я шкурой предчувствую любую опасность… В свое время я отлопатил срок на Беломорско-Балтийском канале в обществе всяких пижонов: неожиданно посаженный, я неожиданно был освобожден, хотя никаких оправдательных «слезниц» к Ягоде и Сталину не сочинял, ибо считал это бесполезным занятием…

Р. S. Вот еще новость! Я просмотрел «Petit Parisien», и мои подозрения подтвердились. Французская полиция в Марселе даже не удосужилась снять отпечатки с рук убийцы. Теперь он эксгумирован. На трупе обнаружена едва заметная татуировка, якобы указывающая на принадлежность к македонским нацистам. Может, македонца спутали с усташом из Хорватии? Мне, офицеру старого русского Генштаба, который столько лет варился в котле Европы, многое сейчас подозрительно.

Ночью зарубежное радио передавало, что в конаке Белграда появился новый король – малолетний Петр II, регентом при нем назначен принц Павел Арсеньевич, мать которого сыграла такую зловещую роль в моей жизни. Стоит ли помнить об этой женщине? Лучше сберегу в памяти иной светлый образ, который растворился надо мною еще в молодости, как весеннее облако…

Ночной звонок по телефону. В трубке – молчание. Видать, кому-то захотелось узнать, дома ли я.

Вчера я был в церкви. Хорошо помолился…

Помню, как справедливо сказано у Мольера:

Было время для любви,
Остались годы для молитвы…

Валентин Пикуль «Честь имею»

Честь имею

Другие названия: Честь имею!

Язык написания: русский

Жанры/поджанры: Историческая проза
Общие характеристики: Приключенческое | Военное | Психологическое | Социальное
Место действия: Наш мир (Земля)( Россия/СССР/Русь | Европа( Западная ) )
Время действия: 20 век | Новое время (17-19 века)
Сюжетные ходы: Спецслужбы | Становление/взросление героя
Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
Возраст читателя: Любой

В историческом романе Валентина Пикуля «Честь имею» показаны военно-исторические события начала XX века. Главный герой его — офицер, разведчик российского Генштаба, впоследствии ставший генералом Красной Армии.

Первая публикация первой книги романа: журнал «Аврора» № 12/1986 — 3/1987 г.

Публикация с июльского номера 1987 г. журнал «Советский воин».

Публикация: журнал «Наш современник» №№ 1-12 за 1988 г.

Агроном, 11 октября 2014 г.

Перед нами летопись. даже не летопись, а хроника удивительной жизни человека, которого можно назвать Настоящим Русским Офицером. Именно так с большой буквы. Профессионального разведчика — новое ремесло для его времени. Участника двух мировых войн, раз и навсегда изменивших мир. Прекрасный аналитик, свидетель всех тех подвижек, предпосылок и совпадений цепи случайностей, что привели сначала к 1914-му, а позже к 1939-му. Об этом Он ( так и оставшийся неизвестным ) повествует в своих записках, которые должны быть очень любопытны любому, кому хоть немного интересна отечественная история и судьба страны.

Обширные комментарии Валентина Саввича и его выборочная литературная обработка записок ( именно выборочная, сделанная им для того, что бы повествование не потеряло авторский дух и стиль хроники ) делают книгу очень приятной и в литературном плане.

Можно по разному относится к действиям и выводам главного героя, но нельзя отрицать того, что на протяжении всей его жизни, главными понятиями для него были: Родина и Честь. А именно на таких людях стояла и будет стоять Россия, выбираясь из всех передряг. А то, что мы так и не узнали его имя. Что ж, он этого и не хотел, озвучив свои мысли в романе отрывком из стихотворения Каролины Павловой: «Да возвеличится Россия, да сгинут наши имена. »

roypchel, 30 декабря 2016 г.

Один из самых знаменитых романов Валентина Саввича, в котором речь идет о разведчике сначала царской России, а затем и советов. Автор будоражит пытливые умы говоря, что главный герой (а он крут, ничего не скажешь) реальный человек. Личность он не раскрывает, но дает наводку словами самого героя: «Впрочем, моя фамилия внесена в знаменитую „Бархатную книгу“; читателям, которые по тем или иным причинам захотят узнать её, советую раскрыть второй том „Бархатной книги“, изданной Н. И. Новиковым в 1787 году. Чтобы не затруднять ваших поисков, сообщаю: род мой числится происходящим в XX колене от самого Рюрика, а пращур мой имел житейское прозвание „Оладья“» (sic. )

Зачем все эти трудности с архивами и поисками потерянного ковчега? ну скажи! Нашел даже целое обсуждение вконтактике на эту тему, где люди реально карпели в архивах и в разговорах с профессорами исторических наук выпытывали правда это или вымысел. Да, читатель, в 2008-м вконтакте было немного другим — вход по инвайтам, студенты, начитанные люди готовые отстаивать свои принципы, а не нынешняя стыдоба. Впрочем, я отклоняюсь от курса. Главный герой, как сказано выше, нереально крут. Участвует в разных конфликтах, попадает в плен, работает на заводах Круппа, сбегает, опять воюет, становится радикалом и т.д и т.п. И все это сдобрено таким мускусным патриотизмом, что после прочтения еще долго надо проветривать свои чакры, приводя их в исходное состояние. Сам герой человек чести, как следует из названия. Именно человек чести, будучи царским офицером с легкостью присягает советскому союзу. Класс.

Игорь Екимов, 1 мая 2019 г.

Кажется, именно с этого произведения я начал понемножку разочаровываться в творчестве Валентина Пикуля. В старшем школьном возрасте (1990 — 1993 гг.) я считал его лучшим писателем всех времён и народов. «Честь имею» я читал, кажется, в 1992 году. И этот роман поставил передо мной серьёзные вопросы, над которыми, хоть и далеко не сразу, но пришлось задуматься.

Первый вопрос: а вот на хрена вообще главный герой занимался всей этой фигнёй? Шпионаж, интриги, убийства. Какую пользу-то он принёс человечеству? (Впрочем, пользу он потом принёс большую, так как участвовал и в Великой Отечественной войне — но тут я имею в виду его дореволюционную молодость.) Когда он участвовал в путче в Сербии — точно ли это была борьба за правое дело?

Второй вопрос: так кто же виноват в разжигании Первой Мировой войны? Если внимательно читать книгу «Честь имею» — получается, что Сербия, и пострадала она за это в какой-то мере заслуженно. Её потери в войне составили, по некоторым оценкам, до трети населения.

Вряд ли сам Пикуль стремился к тому, чтобы читатели делали подобные выводы. Но. так уж у него получилось. Если бы он написал как-то по-другому, расставил акценты в других местах — то я, как читатель, пришёл бы к другим выводам. Тем более, что главный герой произведения, кажется, на самом деле вымышленный. На это указывает и стиль его дневника — это стиль самогО Пикуля. В 1992 году я бы не смог отличить стиль Пикуля от стиля русского офицера начала двадцатого века, но теперь отличу. В общем, автору надо было подумать хорошенько, какую биографию создавать своему герою. Некоторые его приключения мне кажутся совершенно лишними.

Так что я согласен с выводом, который можно найти в одной из предыдущих рецензий: «. выпирает не понятая самим Пикулем правда. ГГ — террорист и международный авантюрист. »

Согласен я и с другой рецензией: «Сербия проходит по разряду стран хороших, и все, что в ней творится Пикуль оправдывает. В том числе и преступников.

Одним из основных ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ персонажей данного романа является начальник сербской разведки и по совместительству глава террористической организации «Черная Рука» Драгутин Дмитриевич по кличке Апис. Человек, который в угоду химере панславянизма никогда не останавливался перед убийством неугодных ему людей и простых свидетелей, случайно оказавшихся не в том месте не в то время, будь то королевская чета Обреновичей или эрцгерцог Фердинанд с женой. Человек, нажавший на спусковой крючок Первой мировой, принесшей неисчислимые бедствия народам Европы. И ни разу Пикуль не высказал и тени осуждения.

Более того, главный герой, от лица которого ведется повествование, сам участвует в бойне (иначе назвать это нельзя) в королевском дворце Белграда, и воспринимает это как должное. Угрызения совести его не мучают.»

Всё верно сказано. Пикуль как-то не очень чувствует разницу между «хорошими парнями» и «плохими парнями». И за это ставлю только 6 баллов из десяти.

Роджер_Янг, 18 января 2018 г.

Творчество Пикуля состоит из набора штампов и клише. Причем довольно ограниченного. Герои его произведений от Анны Иоановны до Паулюса общаются исключительно короткими рублеными фразами, обычно с невыносимо-пафосным надрывом. Так обычные люди никогда не разговаривают.

Точно такой же набор штампов у Пикуля наблюдается в политике. Вне зависимости от времени и текущей политической ситуации, страны у него делятся на хорошие и плохие. Австрия, хоть в восемнадцатом веке, хоть в девятнадцатом, хоть в двадцатом, плохая всегда. А ее правители исключительно моральные и физические уроды. Все беды, которые на нее сыпятся — заслуженная Кара Господня. А вот Франция — наоборот, всегда страна хорошая, и про ее невзгоды Пикуль пишет с горестным сожалением — опять бедняжке не повезло.

Сербия проходит по разряду стран хороших, и все, что в ней творится Пикуль оправдывает. В том числе и преступников.

Впрочем на фоне ура-патриотизма в романе, зашкаливающего даже по пикулевским меркам, это пожалуй и не сильно заметно.

И словно в насмешку, роман называется «Честь имею». Какая уж тут честь.

Вихрь, 23 октября 2011 г.

Я не согласен со всеми историческими взглядами, безмерно уважаемого мной Валентина Саввмча Пикуля. Думаю в некоторых оценках исторических событий он не прав. Но роман тем не менее хорош. Особенно безымянный Главный Герой.Он — настоящий патриот и офицер, жизненные принципы которого таковы: «Лучше быть, чем казаться» и «Живу, чтобы служить». Да и погиб он героической смертью, пожертвовав своей жизню, для спасения жизни других. В общем за такого персонажа можно простить все исторические ляпы.

strannik102, 15 июля 2018 г.

Не дай вам бог жить в интересное время

А время, в котором жил главный герой романа Валентина Пикуля офицер Российского Генерального штаба, и в самом деле была весьма интересное. Интересное и занятное. Конец XIX — первая половина XX века. Несколько революций и социальных бунтов, несколько войн на разных театрах военных (и политических) действий. И основное место действия (Балканы) и южные славяне с идеей их объединения в Югославию и конечной идеей объединения вообще всех славян — панславянизм — тоже куда как интереснее. Потому что как раз объединения всех славян жутко опасаются все прочие народы, хоть германского, хоть англо-саксонского миров. И всячески этому возможному объединению препятствуют, начиная ещё с приснопамятных времён и по сию пору.

Пикуль в центр своего вполне исторического романа как раз и поставил вот эту идею объединения южных славян в Югославию, и проиллюстрировал её противостоянием прочих имперских народов Европы этому движению. Именно из этого всего и происходили и все русско-турецкие войны, и все последующие междусобойные войны южнославянских стран друг с другом, и Первая Мировая война родом оттуда же, и территориально, и по самой первопричине. Да и Вторая Мировая недалеко ушла.

В романе Пикуля мы имеем дело с офицером Российского Генерального штаба. Однако это не скучный генштабист, работающий в тиши кабинета со стратегической картой и с кучей статистических выкладок и прочих расчётов и подсчётов (хотя и всякую такую генштабовскую работу наш визави выполнять тоже умеет). А это человек, работающий «на земле», «в поле», т.е. ставший разведчиком, если хотите — шпионом, а может быть и диверсантом-террористом (хотя о последней составляющей в романе напрямую ничего не говорится). Т.е. личность до предела засекреченная, из тех, чьи фамилии узнаются спустя несколько десятилетий, а то и вообще не раскрываются никому, никогда и нигде.

Однако сначала мы проходим весь жизненный путь будущего спецофицера начиная с детских времён. И по мере его взросления вместе с ним следуем жизненным путём, переходя из этапа в этап и из ситуации в ситуацию. Почти всегда оказываясь в самых что ни на есть узловых местах европейской и мировой истории.

Книга довольно необычно выполнена с точки зрения формы повествования. Мы как будто читаем дневники главного героя, написанные уже в советское предвоенное время, в которых он как раз и вспоминает всю свою жизнь со всеми её значимыми вехами и поворотными буями. И обе эти линии повествования постепенно сближаются, с тем, чтобы почти сойтись в точке исчезновения главного героя уже в годы Второй Мировой.

Безусловно замечательный историко-приключенческий роман. Который заодно проясняет и некоторые картины дней сегодняшних, уже новейшей истории и России и Европы.

Пушок, 3 мая 2017 г.

Одна из самых лучших книг Валентина Пикуля. Небольшой роман, которым я просто зачитывался в годы детства и юности. Книга, пробуждающая подлинный патриотизм.

а ещё — отличный «шпионский» детектив и военная драма. То, что любят и любили мальчишки всех времён и под любыми звёздами.

Интересная форма романа — это и летопись, и разговор с читателем от первого лица. Герой. Он просто настоящий герой. Кадровый разведчик сначала императорской российской, а затем и Красной Армии. Да, к нему тоже можно было бы применить слова, вынесенные в заголовок мемуаров одного реального русского и советского старшего офицера — «пятьдесят лет в строю». А ведь нелегкий путь выпал на долю этого человека. Геополитический кризисы, перевороты, локальные и мировые войны, революции. Он честно служил своей стране — и своей крови. Русской и сербской.

Читается эта книга порою просто как очень хороший приключенческий роман. Роман о разведчике, о безымянном офицере русского Генштаба. Такие люди были, есть и будут. Честь им и хвала! а ещё это хороший рассказ о истории Балкан, о времени перед Первой мировой войной и времени уже перед Второй Мировой.

Валентин Саввич подростком ушёл воевать с гитлеровцами, он потерял в окопах Сталинграда своего отца — и поэтому его германофобия вполне ясна и понятна. Да и , в общем, оправдана тоже, учитывая огромные «заслуги» германцев в деле розжига обеих мировых войн. Но враг в его книге — это просто враг. Сильный и очень опасный. Пикуль никогда не опускался ни до расизма, ни до пренебрежения сильным врагом.

хорошая книга, яркая и интересная. Срез перелома эпох. Показ долгого пути героя — от мечтаний юности (мама! русская гвардия!! училище!) и через модные салоны в грязь окопов и закоулки беспощадной тайной войны. и обратно. Через маховик переворотов и революций смог пронести он своё знамя. и этот безымянный главный герой — он ведь настоящий рыцарь. и русский солдат.

Отличная книга. как для юных ещё мальчишек, так и для тех, кто давно уже это забыл — каково это быть мальчишкой. Но кто любит историю и помнит о том, что мир слишком хрупок и нуждается в охране и защите.

Пожалуй, эта книга — одна из самых ярких удач на творческом пути Валентина Саввича, мир его праху. Он ушёл, но герои его книг всё ещё с нами. и будут жить ещё долго.

roypchel, 8 октября 2014 г.

Одна из немногих историй Пикуля(где герой не историческая личность), где главный герой реальный человек. Судьба разведчика сначала царской, а затем и советской России.

Михаэль, 25 марта 2018 г.

очень увлекательная книга, настоящий политический триллер.

однако в нем настолько явно «торчит» политическая программа автора, что это режет глаз.

конечно, заидеологизированность вообще характерна для шпионской литературы (наверное, именно потому я ее практически не читаю, что воспринимать истории в стиле «наши доблестные разведчики против ихних подлых шпионов» тошно в любом исполнении, хоть английском, хоть русском, хоть французском).

нельзя не отдать ложное ловкому перу Пикуля, который создает живые (и порой чуть ли не комиксовые в своей яркости) образы героев, бисером рассыпает кучу интересных фактов об эпохе, странах где происходит действие, да и вообще всем от моды, до медицины.

причем от всего этого совершенно не создается впечатление «перегруженности» текста, набитого справочным материалом, как это иногда случается.

тем не менее, за всей упоительной лихостью повествования (ГГ успевает повоевать на стороне буров в Африке и совершить переворот в Сербии, побывать на полях Первой Мировой и дожить в здравии до Второй Мировой), за всеми трогательными черточками, вроде папаши, который до взрослого возраста потчевал его по любому поводу сушеной малиной, за действительно душещипательной истории о поисках вечно ускользающей матери, выпирает не понятая самим Пикулем правда.

ГГ — террорист и международный авантюрист, который «с честью» служил режиму, который презирал, деятельно (бомбой, пистолетом и ножом) участвуя в его неразумной, одновременно агрессивной и сверхосторожной внешней политике.

потом, когда режим, который он презирал, умер от старости и множества болезней, наш обаятельный ГГ стал с той же «честью» служить другому режиму, который ему не может не быть чужд.

такая, очень русская, форма оправдания предательства, мол «режимы меняются, а Россия (смахивает слезу с сивого уса) остается», «русский офицер бывшим не бывает».

герой «Окини Сан» сгинувший в японском изгнании, выглядит гораздо привлекательнее, гораздо честнее, чем безымянный тайный агент всех правительств.

URRRiy, 19 февраля 2020 г.

На мой взгляд, самый интересный роман Валентина Пикуля, прежде всего по тематике — авантюрный роман про разведчика — нелегала, плюс исторические сведения также в высшей степени достойные внимания, поскольку секретные военные и политические. И конечно интрига с личностью главного героя, обладающего профилем Наполеона и чей предок носил прозвище Оладья.

С другой стороны, время тогда наступило чуть более либеральное, про Россию и русских можно было писать без обязательной ругани в адрес ее истории и унижения национального достоинства, то есть, и царский офицер мог выглядеть героем за подвиги на службе Его Императорского величества.

Валентин Пикуль: Честь имею

Здесь есть возможность читать онлайн «Валентин Пикуль: Честь имею» — ознакомительный отрывок электронной книги, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях присутствует краткое содержание. год выпуска: 2007, ISBN: 978-5-17-024914-5, 978-5-9533-0122-0, 978-985-16-1011-8, издательство: АСТ, Вече, категория: Историческая проза / Исторические приключения / prose_military / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Честь имею: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Честь имею»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Валентин Пикуль: другие книги автора

Кто написал Честь имею? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Эта книга опубликована на нашем сайте на правах партнёрской программы ЛитРес (litres.ru) и содержит только ознакомительный отрывок. Если Вы против её размещения, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

Честь имею — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система автоматического сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Честь имею», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Не бойтесь закрыть страницу, как только Вы зайдёте на неё снова — увидите то же место, на котором закончили чтение.

Человек без имени

Эта книга имеет давнюю историю, и работал я над нею непростительно долго, иногда прерывая свой труд внутренними сомнениями — стоит ли продолжать? Была и своя предыстория. Я хорошо помню: это случилось в августе 1964 года, когда у нас и за рубежом отмечался трагический юбилей — ровно полвека со времени возникновения первой мировой войны.

Всегда свободный в выборе тем, я старательно вникал в подоплеку тех загадочных событий, которые эту войну вызвали. Мне было интересно забираться в дебри Большой Политики, которая выражалась в ультиматумах берлинской Вильгельмштрассе, в туманной казуистике лондонского Уайтхолла, в гневных нотациях венской Балльплатцен; мне хотелось знать, что думали тогда французские дипломаты на набережной Кэ д’Орсэ, как лихорадило римскую Консульту и чего боялись в Петербурге — в здании у Певческого моста, где располагалось министерство иностранных дел. Наконец, я был сильно заинтригован, прикоснувшись к тайнам разгрома армии генерала Самсонова… Какие злобные силы завели ее в топи Мазурских болот и оставили там на погибель? Кто виноват? И почему не сработала русская разведка?

Именно в эти давние дни, дни кровавого юбилея, мне привелось быть гостем в приятельском доме.

Возник, помнится, разговор о Версальском мире. Казалось бы, немцам, потерпевшим поражение, только и радоваться условиям мира — ведь целостность Германии не пострадала, победители великодушно сохранили единство страны и нации. Но Германия взревела, словно бык, которого повели кастрировать. Немцы в 1919 году были раздавлены не тем, что Германия проиграла войну, — их угнетало сознание, что загублен идеал империи (с колониями и рабами). Таким образом, для немцев имперские понятия стояли выше национальных. В этом отчасти и кроется секрет успеха, с каким Гитлер пришел к власти, обещая воскресить «третий рейх» — с колониями и рабами. Фюрера вознесло на дрожжах, заквашенных задолго до него. От крестоносцев-тевтонов до Гитлера — слишком большой путь, но он старательно обвехован для прихода фашизма — маркграфами, курфюрстами, канцлерами, кайзерами, писателями, епископами, философами и лавочниками…

Напротив меня сидела миловидная дама с удивительно живыми глазами, она держала на коленях большую муфту. Когда я удалился в соседнюю комнату, чтобы выкурить в одиночестве сигарету, эта женщина последовала за мной.

— Необходимо поговорить. Именно с вами, — сказала она. — Я обладаю рукописью мемуаров, которые вас как исторического беллетриста должны бы заинтересовать…

Я смолчал, ибо к чужим рукописям испытываю давнее и прочное отвращение. Возникла пауза, весьма неловкая для обоих. Ради вежливости я спросил — кто же автор этих воспоминаний?

— А разве не все равно? — ответила женщина. — Сейчас некрасивое слово «шпион» принято заменять нейтральным — «разведчик». Пусть даже так! Но дурной привкус от «шпиона» сразу же улетучится, если я вам сообщу: автор записок до революции был видным офицером российского Генштаба, он получил Георгия высшей степени за неделю до того дня, когда германский посол Пурталес вручил Сазонову ноту, которой кайзер объявил войну России… Россия еще не начинала мобилизации, когда автор записок эту войну уже выиграл!

— Ситуация забавная, — согласился я. — Но я, мадам, терпеть не могу «шпионских» романов, в которых главный герой совершает массу глупостей и все равно остается хитрее всех. Я таких романов не пишу и сам их никогда не читаю.

— Рукопись не содержит ничего детективного, — возразила дама. — Все было гораздо серьезнее. Автор воспоминаний предупреждал внезапность вражеского нападения, он имел прямое отношение к анализу пресловутого «плана Шлифена». Но и тогда имя его не было опубликовано! После революции служба этого человека, как вы и сами догадываетесь, тоже не афишировалась. Генерал-майор старой армии, он закончил жизнь генерал-майором Советской Армии. Согласитесь, что в течение одной жизни дважды стать генералом не так-то уж просто…

Я согласился. Из глубины обширной муфты женщина извлекла рукопись, скрученную в плотный рулон.

— Копий нету, — предупредила она. — Это единственный экземпляр. Скажу больше: я дарю вам записки. Вы вольны поступать с ними, как вам заблагорассудится…

Мне показалось странным, что титульный лист в рукописи отсутствовал — ни названия, ни дат, ни имени. Повествование начиналось сразу — как обрыв в загадочную пропасть.

Валентин Пикуль и его романы о чести и бесчестии

Честь и бесчестие – тема самая ПРАВИЛЬНАЯ в свете последних событий новейшей истории. Тема сложная, возвышенная. Немало прекрасных произведений русских классиков в полной мере освещали её. Можно вспомнить историческую повесть «Капитанская дочка» А.С.Пушкина. Нравственные метания противоречивого Печорина из романа «Герой нашего времени» заставляют задуматься : «А каков этот герой? И герой ли?». Эпохальный роман «Война и мир» Л.Н.Толстого надолго останется эталоном классической русской литературы, в котором повествуется о людях благородных с чувством долга. Роман о великом подвиге русского народа, о любви и служении Родине.

Но наиболее полно, с моей точки зрения, об офицерской чести повествуют произведения советского писателя Валентина Саввича Пикуля, которые не могут оставить равнодушным ни одного думающего читателя. История разведчика Генерального штаба в романе «Честь имею» знаковая в понимании раскрытия темы. В описании судьбы офицера Валентин Пикуль пытался донести до своего читателя то, насколько простые люди, любящие свою родину, могут быть благородны и честны по отношению к своему делу, семье, долгу, стезе, которую выбрали. «Я сознательно добиваюсь, чтобы было привито и всячески поддержано понятие офицерской чести, – говорит по этому поводу В. Пикуль. – Офицер – это звучит громко и очень гордо. ..Офицер всю жизнь связан с армией, с защитой Отечества. Это его профессиональное дело, его доля и его жизнь. И всегда во все времена в нашем Отечестве офицеры гордились своим званием, выше жизни ценя офицерскую честь…»
Люди-тени, а просто, разведчики, которые не имеют ни имен, ни фамилий, горячо любящие свою Родину и готовые пожертвовать жизнью ради неё, с честью несут вахту, невидимой преградой находятся на страже интересов государства – великой России, которая взрастила патриотов. Смелые, порою, сентиментальные, но не имеющие права на простую судьбу, мужественные люди выполняют свой долг с честью. Проходя через нелёгкие испытания, теряющие товарищей в сражениях, работающие под прикрытием, разведчики остаются людьми ранимыми, дорожащими семейными ценностями. Разведчик Генерального штаба, долго разыскивающий свою мать, был счастлив лишь тем, что по прошествии многих годов поиска, встретился с ней в самый драматичный момент, когда вынужден спасаться бегством от врагов; он смог перекинуться с матерью несколькими словами. И именно мать помогает сыну избежать неминуемой смерти, прикрывая собой его побег. Пройдя через годы войн и сражений, разведчик не черствеет душой – в эвакуации помогает немецкой женщине-переселенке с ребёнком, спасает их от неминуемой гибели, от голода и холода, берёт под свою защиту, но даже семье не дано знать настоящего имени того, кто стал мужем и отчимом для маленькой девочки. И гибель разведчика закономерна – жертвуя собой, он дает надежду на жизнь женщине, улетающей вместо него последним самолетом .
Вот как о гибели разведчика словами приёмной дочери Анны Фрицевны повествует Валентин Пикуль: «Транспортный «дуглас» имел гарантию фирмы на двадцать одного пассажира, но забрал… не поверите! Он забрал даже ТРИДЦАТЬ ВТОРОГО, перегруженный до такой степени, что люди в его фюзеляже лежали друг на друге. Но в нем не хватило места для тридцать третьего. Пилот был предупрежден, что заодно с партизанами необходимо вывезти в Бари и моего отчима, он часто выкрикивал его фамилию, звал, звал, но тот… не отзывался. Он просто взял автомат и занял место в бою. Свое место в самолете он оставил молодой сербской партизанке, на руках у которой был грудной ребенок… Уступив свое место в самолете, чтобы сохранить жизнь сербской матери, он нашел место в сражении, а для него нашли место в братской могиле…». И только в памяти людской сохранился подвиг российского офицера, да «…в начале сумерек всегда приходит старая женщина, одетая во все черное. Каждый вечер, уже согбенная, она доливает масло в неугасимую лампаду, кладет поверх могилы свежие ароматные розы».

О благородстве и чести русского офицера повествует роман «Три возраста Окини-сан». Главный герой – Владимир Коковцев – проходит долгий путь офицера от мичмана до контр-адмирала. На броненосце «Ослябля» участвует в сражении под Цусимой, где русское воинство терпит поражение от японской эскадры. Попадает в плен, из которого его выкупает мусимэ Окини-Сан – давняя любовница («временная жена»), с которую Владимир познакомился в 1880 году в Нагасаки. Коковцев после плена возвращается в Россию, несломленный и непобежденный. Во время Первой мировой войны командует Балтийской дивизией уже в чине контр-адмирала. Мучимый терзаниями и размышлениями об офицерской чести и данной присяге Царю и России, не принимает революции. Оставив в Петрограде семью, не разделяющую его убеждения ( младший сын – большевик), едет в Сибирь, пробивается к Колчаку, которого уважал еще со времени служения на Черноморском флоте, но и здесь Коковцева ждёт разочарование. После поражения белой армии попадает в Харбин, где берётся за любую работу, лишь бы не умереть с голоду, а потом уезжает в Японию к своей единственной и верной Окини-Сан, которая за годы разлук превратилась в страшную старуху. Смерть героев закономерна – в пучинах океана, потому что жить дальше в нищете и забвении невозможно и просто позорно для русского офицера. И Честь и бесчестье переплелись. Блестящая славная жизнь и страшный в нравственных страданиях финал. Вот как об этом говорит автор: «Через несколько дней местная газета коротко сообщила в числе городских происшествий, что море выбросило два трупа. Полиции удалось опознать в них известную когда-то куртизанку из Иносы по имени Окини и русского адмирала, имевшего честь удостоиться от божественного микадо ордена Восходящего солнца. Больше ничего. А больше ничего и не надо! Восходящее солнце осветило две новые могилы на иносском кладбище. Я не знаю – как было в действительности, но хочется верить, что Коковцева и Окини-сан похоронили рядом. Вряд ли остались следы их могил…»

В Латвии в Риге открыт музей Валентину Саввичу Пикулю. Люди ценят и чтут произведения, созданные рукой русского писателя, в которых отражена непростая жизнь офицеров и матросов, в которых сама история повествует о чести и бесчестии.

Оценка статьи:

(пока оценок нет)

Загрузка...