29.03.2020

Анализ рассказа Круг Набокова

Образ круга и его роль в рассказе В.Набокова “Круг”. 11-й класс

Разделы: Литература

Класс: 11

Обучающие

познакомить учащихся с особенностями творчества В.Набокова;
помочь им понять идею рассказа “Круг”;
подготовить учащихся к пониманию характера главного героя рассказа.

Развивающие

формировать умения и навыки аналитического и рефлексивного характера; ?
формировать умения в монологической форме выражать? свою точку зрения, решать проблемную ситуацию;
развивать умения видеть особенности художественной манеры В. Набокова.

Воспитательные

воспитывать любовь к художественному слову.

Вид урока: проблемно-эвристическая беседа.

Основные приемы: анализ художественного текста “вслед за автором”, групповая работа.

Оборудование: презентация урока, портрет В.Набокова, текст рассказа “Круг”.

Вступительное слово учителя.

Каждое произведение В.Набокова становится для читателя одновременно и откровением и загадкой писателя. Всю свою жизнь Набоков стремился к тому, чтобы зашифровать свои замыслы, планы, даже точной даты своего появления на свет он не оставил. А ещё Набокова принято считать русско-американским писателем, но в его произведениях чувствуются традиции русской классики. Русский писатель Иван Алексеевич Бунин так писал о Набокове: “Этот мальчишка выхватил пистолет и одним выстрелом уложил всех стариков, в том числе и меня. Чудовище, но какой писатель!” Вот так образно, ярко, высоко оценивает И.Бунин мастерство В.Набокова. А сам Набоков, несмотря на то что жил вдали от родины, всегда помнил отечество, и потому тема памяти является центральной в его творчестве (“В горах Америки моей вздыхать по северной России:”, ” :и так в Россию вдруг потянет,// Обдаст всю душу тошный жар,// И ноет грудь от запаха черемух:”).

Выступления учащихся с сообщениями о творческой манере В.Набокова, об истории создания рассказа “Круг”.

Сообщения учащихся составлены на основе исследований С. Федякина, статьи В.Набокова “О хороших читателях и хороших писателях” и отражают особенности языка и композиции рассказов Набокова, учащиеся отмечают художественные средства и приемы, используемые автором в рассказах, написанных в 30 годы 20 века.

Вывод по сообщениям.

Набоков достиг вершин в тончайших психологических наблюдениях, в игре языка, в блистательной композиции, в динамизме сюжета.

Но Набоков не только пишет по-новому, он учит читать по-новому. Исследователь творчества Набокова С.Федякин в одной из статей говорит, что Набоков “просто вынуждает “ощупывать” свою прозу: “Писатель просто вынуждает ощупывать свою прозу и ощупывать с особым пристрастием: каждый абзац, каждую фразу, каждый изгиб фразы:”

Действительно, читая произведения Набокова, надо быть готовым ко всяческим неожиданностям: к тому, что Набоков ведет с читателями своеобразную игру, к тому, что “загадки” Набокова имеют не одну, а две, три отгадки, к тому, что сами тексты словно сопротивляются интерпретации.

Цель нашего урока – прочитать рассказ “Круг” по-набоковски.

Из истории создания рассказа “Круг”:

Это последний рассказ, написанный Набоковым по-русски, был опубликован в 1934 году в Париже. Сам Набоков о появлении рассказа так: “:когда я уже заканчивал роман “Дар”, от основной массы романа вдруг отделился маленький спутник и стал вокруг него вращаться. Не обязательно знать сам роман, чтобы испытать восхищение от довеска – у него есть своя орбита и своя расцветка”.

Анализ рассказа “Круг”.

Как правило, первое слово автора, обращенное к читателю, – это заглавие. Оно в концентрированном виде формулирует тему, вводит читателя в суть проблемы, соотносится с ходом повествования, с художественными образами. Этот рассказ не исключение.

Прошу вас анализировать рассказ линейно – абзац за абзацем (всего их 17), отмечая по возможности все места, где появляется – явно или неявно – ОБРАЗ КРУГА.

Вопросы для исследования текста:

В чем особенность построения рассказа? Как оно связано с заглавием рассказа?

Почему рассказ начинается с “во-вторых”, а заканчивается “во-первых”?

В чем необычность композиционного кольца? Композиционный круг сомкнут или разомкнут?

Найдите в тексте образы круга. Почему так много таких образов? О чем они говорят?

Докажите, что вся жизнь героя – это круг.

Найдите единичные образы круга (круги на воде, падающий летунок и др.), соберите материал в круг памяти (портрет отца, усадьба, приятели и недруги и др.), в круг представлений героя о мире (переживаемое плебейство, ненависть к барству), в круг тайных переживаний (стыд за отца, любовь к Тане).

Учащиеся работают в группах, собирают материал, оформляя его графически.

Комментарий: исследовательская работа ведется по абзацам, постепенно выстраиваются круги: круг памяти, круг представлений героя о мире, круг единичных образов, связанный также с темой памяти, все эти круги входят в композиционный круг (“во-вторых” – “во-первых”).

Учащиеся представляют свое исследование текста. Защита проекта.

Как вы думаете, круг – это символ спасения для героя или безысходности? (Размышления учащихся).

Заключительное слово учителя, задание на дом.

Почти каждое произведение В.Набокова требует второго прочтения. При повторном чтении часто читатель по-иному расставляет акценты. Оно и дополняет, и “выправляет” первое прочтение. И если первое чтение – лишь знакомство с прошлым героя, то при втором все окрашивается в иные тона, в этом и есть загадка набоковских произведений. Прочтите ещё раз рассказ “Круг” и постарайтесь определить, круг разрывается в финале рассказа или нет. Почему Набоков писал относительно этого рассказа, что “спираль – одухотворение круга”. Как вы понимаете смысл этой фразы?

Анализ рассказа Круг Набокова

Всегда в движении

Главная
Сочинение
Литература
Анализ рассказа В. Набокова “Круг”

Анализ рассказа В. Набокова “Круг”

Говоря о “Круге” как о “спутнике” романа, Набоков пытается подтвердить распространенное мнение о своей “рассудочности”: согласно логике, меньшая масса будет вращаться вокруг большей. Но проза Набокова ирреальна, и вполне оправданным будет предположение о первичности “Круга”. Именно поэтому будем рассматривать “Круг” как самостоятельное произведение, как один из ключей ко всей прозе автора.

Рассказ лишен ярко выраженного действия, и содержание его воспринимается скорее не через описание происходящего, как в произведениях иных авторов, а через ощущения — цвета, звука, самой мысли автора. Герой “Круга”, Иннокентий, находясь в эмиграции, встречает в Париже девушку Таню, которая была его первой любовью, и ее семью; после короткого разговора с нею герой оказывается во власти воспоминаний, и вместе с ним читатель видит Россию, усадьбу, отца-учителя, барина — отца Тани — такова фабула рассказа. Казалось бы, все просто, но, несмотря на вполне реалистичное повествование, читатель чувствует, что находится в мире, не тождественном настоящему. Проследим некоторые детали (кстати, характерные для всего творчества Набокова), помогающие создать из вполне реального Парижа “новый мир”.

Первая, мгновенно обращающая на себя внимание особенность — кольцевая композиция: “Во-вторых, потому что в нем разыгралась бешеная тоска по России”, — читатель, хоть немного знакомый с творчеством Набокова, уже знает начало последней фразы рассказа — “во-первых”. И обратим внимание на то, как от еще парижского, реального “во-вторых” автор переходит к следующему — в-третьих: “в-третьих, наконец, потому что ему было жаль своей тогдашней молодости”, — полностью отдавая персонажа, Иннокентия, во власть любимейшей своей музы— Мнемозины, одновременно с этим погружая читателя в мир памяти героя. В этой части рассказа обратим внимание на то, как мастерски Набоков создает требуемое “освещение” сцены: приглушая звук общий (“сидя в кафе и все разбавляя бледнеющую сладость водой из сифона” — [с], [ф]), выводит крещендо единственное — Россия (характеризуется аллитерацией [с], [р]: “сердца, с грустью — с какой грустью? — да с грустью”).

Итак, герой, а с ним и читатель, уже не в Париже 30-х, а в России начала XX века. “Все это прошлое поднялось”, и, казалось бы, обыкновенно появляются из прошлого лица, но тут читателя ожидает загадка: герой вспоминает отца, Илью Ильича Бычкова, и сразу после имени мы натыкаемся на совершенно абсурдную фразу по-французски: “Наш деревенский учитель”, — причем это выражение не может принадлежать автору — Набоков писал не автобиографию. Из прошлого на данный момент выведен только отец героя, не имеющий права слова. Да и Иннокентий вряд ли характеризовал бы отца “наш учитель”. Разгадка обнаружится лишь при повторном прочтении рассказа. Эта фраза — перекличка с темой реального Парижа, с одной стороны, и подтверждение кольцевой композиции, с другой: в конце (или, напротив, в начале?) рассказа Елизавета Павловна, мать Тани, скажет по-французски об Иннокентии: “Это сын нашего деревенского учителя”, — вот откуда “наш деревенский учитель”. Это представление Ильи Ильича как отца с позиции героя и как учителя для Тани и ее семьи, переплетение далекого прошлого с воспоминаниями, попавшими в библиотеку памяти полчаса назад.

Следующая деталь, подтверждающая нереальность мира рассказа, — имена, вспоминаемые героем. Среди известных читателю реально живших Федченко, Северцева, Дюмон-Дюрвилля и других мы встречаем имена вымышленные — например, никогда не существовавшего профессора Бэра, работающего на неназванном “чешском курорте”. И, раз вспомнили об именах, отметим еще одну деталь: “барина”, Годунова-Чердынцева, в “Даре” зовут Константин Кириллович, в “Круге” же он имеет инициалы К. Н. — еще один указатель самостоятельности рассказа. Он перекликается с “Даром” лишь некоторыми, общими для многих произведений Набокова тематическими линиями и тем, что полноправным хозяином обеих вселенных — романа и рассказа — является автор. В “Круге” его присутствие просматривается в иронических выпадах против идей “гражданственности”, “гражданского долга”: “Не забудем, кроме того, чувств известной части нашей интеллигенции, презирающей вся кое неприкладное естествоиспытание”, “полагал с ужасом и умилением, что сын живет всей душою в чистом мире нелегального”, — какая ненавязчивая ирония в эпитете “чистый”, в самом определении “мир”, выбранном для упоминания о нелегальном (понять это можно, обратившись, например, к четвертой главе “Дара”, где Федор Годунов-Чердын-цев рассуждает о “нелегальном” на примере Чернышевского)! Эти замечания не могут принадлежать Иннокентию, они — авторские.

Итак, кольцевой композицией автор отделяет мир рассказа от любых других, создавая замкнутое пространство. Мешая имена реальные и выдуманные, он подчеркивает, что Париж “Круга” не равен Парижу реальному. Юмор относительно не принимаемых Набоковым идей и чудное их разрушение в любви Тани (а любовь у Набокова — проявление вечной гармонии), с которой становятся лишними все “репетиции гражданского презрения”, лишний раз доказывает, что Бог этого Парижа, Иннокентия, Тани — сам писатель, что характерно для всей его прозы.

Он подтверждал это в интервью А. Аппелю и в некоторых собственных послесловиях к своим произведениям (в частности, к третьему американскому изданию “Bend Sinister”). Внутри же этой круговой границы, в замкнутом мире, своей наместницей Набоков оставляет Мнемозину. Все в рассказе соответствует миру памяти — “скрытым складам в темноте, в пыли”: и отсутствие действия в настоящем времени (кроме “сидя в кафе и все разбавляя бледнеющую сладость водой из сифона”), и сумрак воспоминаний, создаваемый некоторыми деталями: “ночные фиалки”, “отец движется на цыпочках”, — характеристики предрассветного времени суток, когда еще темно, но уже угадывается скорое утро. В этих деталях чувствуется важнейшая для Набокова тема — тема мечты о возвращении в Россию живую, с ее “ослепительно-зелеными утрами”, из “хрустально-расплывчатой” России воспоминаний; о наступлении того яркого “утра”, которое неясно — будто в тумане сна, — говорится во всех произведениях писателя. Подтвердить единство темы родины для всего творчества автора можно не только на уровне интуиции (ведь Набоков никогда не говорит прямо о своих темах), но и опираясь на сквозные образы, соответствующие тому или иному мотиву. Обратимся к последней строфе известнейшего стихотворения “Расстрел”, тема которого бесспорна — Россия:

Но сердце, как бы ты хотело, Чтоб это вправду было так: Россия, звезды, ночь расстрела И весь в черемухе овраг!

Не этой ли черемухи “молочное облако” помнит герой “Круга”?

Думается, тема разлуки с Россией и мечты о возвращении является основной в рассказе, а любовь Тани, расставание и встреча с ней — метод в раскрытии этой темы, набоковская параллель. Причем обратим еще раз внимание на абсурдность повествования — главная мысль лишь угадывается читателем по некоторым деталям, тогда как ее отражение — чувства героя к Тане, ее любовь — выдается за основную тему: Набоков — величайший мистификатор и в жизни, и в искусстве. “Обливаясь слезами, Таня говорила, что все кончено. “Останьтесь, Таня”, — взмолился он”, — но она убежала, а он “пошел прочь по темной как будто бы шевелящейся дороге, и потом была война с немцами, и вообще все как-то расползлось, — но постепенно стянулось снова”, — и Таня “оказалась такой же привлекательной, такой же неуязвимой, как некогда”. Заметим это “прочь” — не только из сада, от Тани. Прочь — из России.

Для Иннокентия Таня — часть той покинутой России, вот почему в нем разыгралась “бешеная тоска” по родине после встречи с ней в Париже. И в описании парижской, “как-то уточнившейся”, “с подобревшими глазами” Тани читатель снова может различить тему России. “С подобревшими глазами” — на эти глаза стоит обратить особое внимание: эпитет “подобревшие” перекликается с извечной мечтой эмигрантов о смягчении порядков в советской России. Если не о “свержении тиранов”, то хотя бы о возвращении традиций, культуры, всего наследия русского народа, которое оказалось “сброшенным с корабля современности” вместе с растворившейся в Европе интеллигенцией в 17-м году.

Таким образом, тематически и композиционно рассказ перекликается со многими произведениями В. В. Набокова, органично вплетаясь в мир творчества одного из самых непонятных на сегодняшний день авторов. При внимательном прочтении рассказ дает ключ к разгадке его прозы, к осознанию абсурдных на первый взгляд историй и судеб героев, а через это осознание — к собстзенно миру самого писателя, который и поныне остается для широкого читателя terra incognita.

Анализ рассказа В. Набокова «Круг»

Скачать сочинение

“К середине 1936-го, незадолго перед тем, как навсегда покинуть Берлин и уже во Франции закончить “Дар”, я написал уже, наверное, четыре пятых последней его главы, когда от основной массы романа вдруг отделился маленький спутник и стал вокруг него вращаться”, — так сказал сам Набоков об этом рассказе в предисловии к одному из своих сборников. Логично и доказательно выглядит авторская рецензия, и читатель хочет поверить, что “Круг” — это только довесок, хотя и “со своей орбитой и своей расцветкой пламени”, к “Дару”, это одна из карточек с записями сцен будущей книги, которая в общей картине оказалась лишней. Не верьте этому “наименее русскому из всех русских писателей” на слово! Его слова о себе — виртуозная игра, цель которой — перепутать указатели в “коридорах памяти”, создать свою жизнь для биографов так, как он создавал судьбы героев для читателей. На самом деле впервые “Круг” был опубликован на два года раньше указанной Набоковым даты под незатейливым названием “Рассказ”. Другими словами, не “Круг” отделился от “Дара”, а скорее, большая часть романа выросла из “Рассказа”.
Говоря о “Круге” как о “спутнике” романа, Набоков пытается подтвердить распространенное мнение о своей “рассудочности”: согласно логике, меньшая масса будет вращаться вокруг большей. Но проза Набокова ирреальна, и вполне оправданным будет предположение о первичности “Круга”. Именно поэтому будем рассматривать “Круг” как самостоятельное произведение, как один из ключей ко всей прозе автора.
Рассказ лишен ярко выраженного действия, и содержание его воспринимается скорее не через описание происходящего, как в произведениях иных авторов, а через ощущения — цвета, звука, самой мысли автора. Герой “Круга”, Иннокентий, находясь в эмиграции, встречает в Париже девушку Таню, которая была его первой любовью, и ее семью; после короткого разговора с нею герой оказывается во власти воспоминаний, и вместе с ним читатель видит Россию, усадьбу, отца-учителя, барина — отца Тани — такова фабула рассказа. Казалось бы, все просто, но, несмотря на вполне реалистичное повествование, читатель чувствует, что находится в мире, не тождественном настоящему. Проследим некоторые детали (кстати, характерные для всего творчества Набокова), помогающие создать из вполне реального Парижа “новый мир”.
Первая, мгновенно обращающая на себя внимание особенность — кольцевая композиция: “Во-вторых, потому что в нем разыгралась бешеная тоска по России”, — читатель, хоть немного знакомый с творчеством Набокова, уже знает начало последней фразы рассказа — “во-первых”. И обратим внимание на то, как от еще парижского, реального “во-вторых” автор переходит к следующему — в-третьих: “в-третьих, наконец, потому что ему было жаль своей тогдашней молодости”, — полностью отдавая персонажа, Иннокентия, во власть любимейшей своей музы— Мнемозины, одновременно с этим погружая читателя в мир памяти героя. В этой части рассказа обратим внимание на то, как мастерски Набоков создает требуемое “освещение” сцены: приглушая звук общий (“сидя в кафе и все разбавляя бледнеющую сладость водой из сифона” — [с], [ф]), выводит крещендо единственное — Россия (характеризуется аллитерацией [с], [р]: “сердца, с грустью — с какой грустью? — да с грустью”).
Итак, герой, а с ним и читатель, уже не в Париже 30-х, а в России начала XX века. “Все это прошлое поднялось”, и, казалось бы, обыкновенно появляются из прошлого лица, но тут читателя ожидает загадка: герой вспоминает отца, Илью Ильича Бычкова, и сразу после имени мы натыкаемся на совершенно абсурдную фразу по-французски: “Наш деревенский учитель”, — причем это выражение не может принадлежать автору — Набоков писал не автобиографию. Из прошлого на данный момент выведен только отец героя, не имеющий права слова. Да и Иннокентий вряд ли характеризовал бы отца “наш учитель”. Разгадка обнаружится лишь при повторном прочтении рассказа. Эта фраза — перекличка с темой реального Парижа, с одной стороны, и подтверждение кольцевой композиции, с другой: в конце (или, напротив, в начале?) рассказа Елизавета Павловна, мать Тани, скажет по-французски об Иннокентии: “Это сын нашего деревенского учителя”, — вот откуда “наш деревенский учитель”. Это представление Ильи Ильича как отца с позиции героя и как учителя для Тани и ее семьи, переплетение далекого прошлого с воспоминаниями, попавшими в библиотеку памяти полчаса назад.
Следующая деталь, подтверждающая нереальность мира рассказа, — имена, вспоминаемые героем. Среди известных читателю реально живших Федченко, Северцева, Дюмон-Дюрвилля и других мы встречаем имена вымышленные — например, никогда не существовавшего профессора Бэра, работающего на неназванном “чешском курорте”. И, раз вспомнили об именах, отметим еще одну деталь: “барина”, Годунова-Чердынцева, в “Даре” зовут Константин Кириллович, в “Круге” же он имеет инициалы К. Н. — еще один указатель самостоятельности рассказа. Он перекликается с “Даром” лишь некоторыми, общими для многих произведений Набокова тематическими линиями и тем, что полноправным хозяином обеих вселенных — романа и рассказа — является автор. В “Круге” его присутствие просматривается в иронических выпадах против идей “гражданственности”, “гражданского долга”: “Не забудем, кроме того, чувств известной части нашей интеллигенции, презирающей всякое неприкладное естествоиспытание”, “полагал с ужасом и умилением, что сын живет всей душою в чистом мире нелегального”, — какая ненавязчивая ирония в эпитете “чистый”, в самом определении “мир”, выбранном для упоминания о нелегальном (понять это можно, обратившись, например, к четвертой главе “Дара”, где Федор Годунов-Чердынцев рассуждает о “нелегальном” на примере Чернышевского)! Эти замечания не могут принадлежать Иннокентию, они — авторские.
Итак, кольцевой композицией автор отделяет мир рассказа от любых других, создавая замкнутое пространство. Мешая имена реальные и выдуманные, он подчеркивает, что Париж “Круга” не равен Парижу реальному. Юмор относительно не принимаемых Набоковым идей и чудное их разрушение в любви Тани (а любовь у Набокова — проявление вечной гармонии), с которой становятся лишними все “репетиции гражданского презрения”, лишний раз доказывает, что Бог этого Парижа, Иннокентия, Тани — сам писатель, что характерно для всей его прозы.
Он подтверждал это в интервью А. Аппелю и в некоторых собственных послесловиях к своим произведениям (в частности, к третьему американскому изданию “Bend Sinister”). Внутри же этой круговой границы, в замкнутом мире, своей наместницей Набоков оставляет Мнемозину. Все в рассказе соответствует миру памяти — “скрытым складам в темноте, в пыли”: и отсутствие действия в настоящем времени (кроме “сидя в кафе и все разбавляя бледнеющую сладость водой из сифона”), и сумрак воспоминаний, создаваемый некоторыми деталями: “ночные фиалки”, “отец движется на цыпочках”, — характеристики предрассветного времени суток, когда еще темно, но уже угадывается скорое утро. В этих деталях чувствуется важнейшая для Набокова тема — тема мечты о возвращении в Россию живую, с ее “ослепительно-зелеными утрами”, из “хрустально-расплывчатой” России воспоминаний; о наступлении того яркого “утра”, которое неясно — будто в тумане сна, — говорится во всех произведениях писателя. Подтвердить единство темы родины для всего творчества автора можно не только на уровне интуиции (ведь Набоков никогда не говорит прямо о своих темах), но и опираясь на сквозные образы, соответствующие тому или иному мотиву. Обратимся к последней строфе известнейшего стихотворения “Расстрел”, тема которого бесспорна — Россия:
Но сердце, как бы ты хотело, Чтоб это вправду было так: Россия, звезды, ночь расстрела И весь в черемухе овраг!
Не этой ли черемухи “молочное облако” помнит герой “Круга”?
Думается, тема разлуки с Россией и мечты о возвращении является основной в рассказе, а любовь Тани, расставание и встреча с ней — метод в раскрытии этой темы, набоковская параллель. Причем обратим еще раз внимание на абсурдность повествования — главная мысль лишь угадывается читателем по некоторым деталям, тогда как ее отражение — чувства героя к Тане, ее любовь — выдается за основную тему: Набоков — величайший мистификатор и в жизни, и в искусстве. “Обливаясь слезами, Таня говорила, что все кончено. “Останьтесь, Таня”, — взмолился он”, — но она убежала, а он “пошел прочь по темной как будто бы шевелящейся дороге, и потом была война с немцами, и вообще все как-то расползлось, — но постепенно стянулось снова”, — и Таня “оказалась такой же привлекательной, такой же неуязвимой, как некогда”. Заметим это “прочь” — не только из сада, от Тани. Прочь — из России.
Для Иннокентия Таня — часть той покинутой России, вот почему в нем разыгралась “бешеная тоска” по родине после встречи с ней в Париже. И в описании парижской, “как-то уточнившейся”, “с подобревшими глазами” Тани читатель снова может различить тему России. “С подобревшими глазами” — на эти глаза стоит обратить особое внимание: эпитет “подобревшие” перекликается с извечной мечтой эмигрантов о смягчении порядков в советской России. Если не о “свержении тиранов”, то хотя бы о возвращении традиций, культуры, всего наследия русского народа, которое оказалось “сброшенным с корабля современности” вместе с растворившейся в Европе интеллигенцией в 17-м году.
Таким образом, тематически и композиционно рассказ перекликается со многими произведениями В. В. Набокова, органично вплетаясь в мир творчества одного из самых непонятных на сегодняшний день авторов. При внимательном прочтении рассказ дает ключ к разгадке его прозы, к осознанию абсурдных на первый взгляд историй и судеб героев, а через это осознание — к собстзенно миру самого писателя, который и поныне остается для широкого читателя terra incognita.

15457 человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.

Анализ призведения «Круг» В. Набокова (Литература XX века)

Рассказ «Круг» – последнее произведение В. Набокова, написанное на русском языке. Оно было опубликовано в Париже в 1934 году. Данное произведение входит в цикл «Дар». Сам писатель говорил о рассказе, что это маленькая часть, отколовшаяся от романа «Дар», у нее (у «спутника», как говорил писатель) «есть и своя орбита, и своя расцветка». Но почему именно «Круг»?

Естественно, название произведения указывает и на особенности построения, и на главные смысловые части.

Наши эксперты могут проверить Ваше сочинение по критериям ЕГЭ
ОТПРАВИТЬ НА ПРОВЕРКУ

Эксперты сайта Критика24.ру
Учителя ведущих школ и действующие эксперты Министерства просвещения Российской Федерации.

Кольцевая композиция не только раскрывает смысл названия, но и воплощает заглавную идею о периодичности жизни.

Круг – это фигура, символизирующая бесконечность, это отображение единства времени и жизни. Рассказ начинается со слова «во-вторых». Это наталкивает читателя на размышления о композиции произведения, у человека появляется цель при чтении – узнать, почему «Круг» начинается именно так. В итоге читатель понимает, что конец и начало рассказа непрерывно связаны.

Образ круга возникает с первых строк произведения, при воспоминаниях героя о школе, об отце. Прямо здесь рождается идея о том, что прошлое снова и снова всплывает в сознании человека. Далее намек на круг понятен при упоминании об отношении людей к Годунову-Чердынцеву. Этот герой постоянно был окружен слухами. Домыслов было настолько много, что его четкий образ почти стерся из памяти. И после его смерти главный герой даже не может вспомнить, когда именно умер Годунов-Чердынцев. Затем писатель начинает открыто упоминать образ круга, описывая детали предметов или отношения между людьми: круги на воде, монетка, круг дружбы, любви, семьи, а также круг сна.

Главный герой, Иннокентий Быков, «сидя в кафе» в Париже, «вспомнил прошлое со стеснением сердца, с грустью». Читателя уносит в начало XX века, в молодость героя. Прошлое и настоящее для Иннокентия – две, как будто отрезанные друг от друга, части. В молодости всё было ярче («ослепительно-зелёные утра») и громче; с возрастом же окружающий мир становится скучнее, блекнет.

Повествование о детстве главного героя не случайно прерывается ретардацией – рассказом о реке и Василии, сыне кузнеца, с которым Иннокентий ходил рыбачить. Здесь мы видим литературный прием – антитезу, выражающуюся в противопоставлении Василия и Тани, возлюбленной героя. Василий умеет радоваться простым вещам, а Таня кажется Иннокентию утонченно-аристократичной. Поэтому, когда главный герой попал вместе с отцом на обед к семье Чердынцевых, он был смущен поведением членов этой семьи. Они оказались искренними и простыми.

В. Набоков описывает поведение Тани так, будто бы она является героиней любовного романа: девушка передаёт через других записки, зовет героя очень тихо, так, чтобы никто не услышал. Иннокентия пугает приглашение Тани «пойти вместе с ней». Однако даже после их разговора, юноша не был близок с семьёй девушки, был далек от круга её общения.

Развязка этой любовной истории так же внезапна, как и начало. Юноша узнает, что его возлюбленная уезжает «на юг вместе с матерью». Увидевшись с Таней, он весь дрожит от страха. Писатель не говорит о состоянии Иннокентия, но читатель понимает его, исходя из слов, которые говорит молодой человек, когда Таня уходит с гувернанткой. Иннокентий говорит: «проходили как вихрь». И в этой фразе мы снова видим образ круга.

Затем этого автор переносит нас на много лет вперед, повествуя о встрече Иннокентия и Елизаветы Павловны, матери Тани. Мы не знаем подробностей их разговора, нас сразу перекидывает к приходу Тани. Она осталась такой же непринужденной, хоть и изменилась внешне. Герой чувствует разницу в социальном положении, особенно остро после прихода Таниного мужа.

После встречи с Чердынцевыми юношей овладевает чувство беспокойства и грусти. Он начинает вспоминать прошлое. Писатель заканчивает рассказ со слов «во-первых», что отсылает нас к началу произведения.

Довольно интересна композиция рассказа. Он начинается с эпилога – причин, за ним следует экспозиция – рассказ о детстве главного героя, завязка – переезд Тани в Лешино и её знакомство с Быковым, кульминация – расставание в парке, развязка – встреча в Париже и эпилог – размышления Иннокентия в кафе.

Как мы понимаем, прочитав произведение, в нем две сюжетных линии: повествование о жизни юноши и «эволюция» образа круга. Эти линии переплетаются, порождая главную идею о том, что круг – это суть существования; воспоминания, встречи, мысли цикличны, как и вся наша жизнь.

Посмотреть все сочинения без рекламы можно в нашем

Чтобы вывести это сочинение введите команду /id25754

«Круг», анализ рассказа Набокова

История создания

Рассказ «Круг» был напечатан в Париже в газете «Последние новости» в 1937 г., а написан в Берлине в 1936 г. Впоследствии он вошёл в сборник «Весна в Фиальте», напечатанный в Нью-Йорке в 1956 г.

Набоков называл рассказ «маленьким спутником» романа «Дар», выросшим из него, но некоторые исследователи считают, что Набоков неправильно указал дату написания рассказа, который, наоборот, стал предшественником романа «Дар»

Литературное направление и жанр

Рассказ «Круг» написан в лучших традициях русской реалистической литературы: воспоминания героя о былой любви в барском имении среди девственной природы, тоска по утраченной молодости. Но всё-таки в рассказе есть приметы литературы модернизма. Мир воспоминаний о России и мир эмигрантской жизни перетекают друг в друга, их граница размывается. Такая особенность сюжета отражена в композиции, которая в рассказе закольцована и превращает жизнь героя в бег по кругу, существование, лишённое развития. То есть модернистский рассказ «маскируется» под реалистический.

Тема, основная мысль и проблематика

Тема рассказа – тоска по родине, молодости, прошлому. Основная мысль состоит в том, что за 20 лет эмигрантской жизни герой не изменился и не смог приспособиться к новым условиям. Он всё так же чувствует себя безнадёжно влюблённым и обиженным, всё так же завидует людям, добившимся большего, чем он. Читатель видит, что это проблемы отношения героя к действительности, но Иннокентий этого будто не осознаёт.

В рассказе поднимается тревожащая Набокова проблема, присущая и другим произведениям этого периода: проблема жизненного тупика, вернее, непрерывного движения по кругу. Поднимаются проблемы эмигрантов, насильно оторванных от корней и не умеющих смириться с действительностью и приспособиться к ней.

Сюжет и композиция

Название «Круг» касается как раз сюжета и композиции. Наверное, ни одно произведение (не только Набокова, но и любого писателя) не начинается словами «во-вторых» и не заканчивается словами «во-первых». Композиция рассказа круговая. Рассказ начинается рассуждениями сидящего в кафе героя о причинах его беспокойства, но об этом сказано в самом конце рассказа. Там же указывается первая причина беспокойства, а две другие «переползают» в начало рассказа. Вторая и третья причины беспокойства – «бешеная тоска по России» и сожаление о тогдашней молодости. Почти весь рассказ – воспоминания героя о своей юности, о каникулах в Лешино, где был школьным учителем его отец.

Иннокентий анализирует свои юношеские чувства и мысли, своё отношение к помещику Годунову-Чердынцеву, вспоминает влюблённость в его дочь Таню, её признание в любви и своё недоверие и удивление.

Иннокентий вспоминает войну с немцами, годы учёбы и скитаний. В 1924 г. Иннокентий узнал о смерти Годунова-Чердынцева и через несколько лет встретился с Таней в Париже. Они не виделись 20 лет, у Тани были муж Кутасов и 10-летняя дочь. Уйдя от Тани, Иннокентий вошёл в кафе и почувствовал беспокойство. Первая причина была в том, что Таня так же привлекательна и неуязвима, как раньше. А две другие указаны в начале рассказа. Так композиция замыкается в круг.

Но и сама жизнь главного героя идёт по кругу. Через 20 лет он осознаёт, что будто бежал по кругу: всё так же влюблён в Таню, всё так же ощущает её превосходство и своё недовольство собственной жизнью. К этому примешивается ощущение утраченной возможности, ведь молодость прошла, а тоска по России неизбывна.

Герои рассказа

Главный герой рассказа – Иннокентий Бычков. Он – примерный ровесник Набокова, то есть на момент встречи его с Татьяной после 20-летнего перерыва ему около 35 лет. Иннокентий всегда чувствовал себя плебеем. Сын школьного учителя – фигура малозначительная. Основное чувство его в подростковом возрасте – зависть и ненависть.

Отец Иннокентия – школьный учитель. Он благодарен Чердынцеву за открытую на пороге века школу, которую учёный барин снабдил учебными пособиями и чучелами птиц. Отец благоговел перед барином, который однажды помог выпутаться учителю из «мелкой, но прилипчивой политической истории».

Отец в рассказе – герой бессловесный. Он не гордость, а стыд своего сына, который стыдится его раболепия, как и своей дружбы с сыном кузнеца Василием, товарищем по рыбной ловле.

В восьмом классе Иннокентий был угрюм, несходчив, учился тяжело, с надсадом, мечтая о тройке. Годунов-Чердынцев помог ему с блеском окончить гимназию и поступить на медицинский факультет.

В то лето Иннокентий «был недурён собою, хотя чересчур губат», был хмурый, загорелый, лохматый и раздражительный, играющий желваками. Он был юношей одиноким, впечатлительным, обидчивым, особенно остро чувствующим социальную сторону вещей. Ему была омерзительна челядь Годуновых-Чердынцевых. Но на самом деле герой им завидовал. Когда их с отцом пригласили на день рождения Тани, Иннокентий находился в сильнейшем замешательстве, хотя репетировал гражданское презрение.

За столом Иннокентий с отцом оказались среди «людей последнего разбора». Отец был доволен, улыбался как в забытьи, а Иннокентий считал своё положение позорным. Иннокентий предпочёл игры с Таней рыбной ловле с сыном кузнецом, но сам же воспринял это как свою измену народу. От народа он отошёл, а к центру жизни господ всё равно не был допущен. Именно это бесит Иннокентия и в юности, и через 20 лет.

Иннокентий ненавидел не только Таню, но и её двоюродных братьев, подруг и даже собак. Именно поэтому приход влюблённой Тани кажется ему издевательством. Таня упрекает Иннокентия в непонятливости. Это происходит потому, что он сконцентрирован только на себе, эгоцентричен и ожидает от других хорошего отношения к себе (он жаждал приглашения в дом только затем, чтоб высокомерно отказаться).

Таким же Иннокентий остался через 20 лет. Он не знает, от чего погиб Годунов-Чердынцев, он злорадствует, что Тане теперь не на что учить детей, ожидает, что она оплакивает умершего отца. Он бы на месте Тани именно так и поступал. Так он и поступает, чувствуя беспокойство, завить, неудовлетворённость.

Шестнадцатилетняя Таня – хорошенькая барышня со светло-серыми глазами под котиковыми бровями, довольно большим нежным и бледным ртом, острыми резцами и едва заметными волосками над губой. Таня любит подвижные игры. В отличие от Иннокентия, Таня не боится признаться себе в своих желаниях и чувстве к юноше, а также достигает желаемого. Для неё взрослой Иннокентий уже не важен. Потому она ошибочно приписывает ему то, что он учил её революционным стихам. Она остаётся неуязвимой и привлекательной, несмотря на утрату богатства и знатности.

Годунов-Чердынцев упоминается одном ряду с такими учёными как зоологи Федченко, Северцев, Годунов-Чердынцев (вымышленное имя) – зоолог, описывающий в основном насекомых. Его именем названы были виды фазана, антилопы, рододендрона и «даже целый горный хребет».

Кроме того, Годунов-Чердынцев был родовит и богат. Интеллигенция (к которой принадлежал и отец Иннокентия) упрекала Годунова-Чердынцева в том, что насекомыми он интересуется больше, чем русским мужиком. Иннокентий вполне разделял эти взгляды. Для него предметом зависти был двухэтажный особняк в Петербурге на набережной. Напряжённость каменных мышц и страдальческий оскал атлантов в этом доме были для Иннокентия аллегорией порабощённого пролетариата.

Художественное своеобразие

Автор в рассказе скрыт. Создаётся впечатление, что читатель воспринимает события прошлого и будущего глазами Иннокентия. Но это не совсем так. Авторская позиция проявляется во внезапной смене точек зрения. На первой странице возникает французская фраза-мысль об отце: «Школьный учитель у нас в деревне». Это не мысль Иннокентия. Это своеобразная надтекстовая позиция «всевидящего автора», который соединяет начало и конец рассказа, пространство России и заграницы, прошлое и настоящее.

На последней странице появляется автор этой фразы – танина мать Елизавета Павловна, объясняющая Таниному мужу Кутасову об Иннокентии: «Сын школьного учителя у нас в деревне».

Другой способ авторского вмешательства – игра со временем и пространством. Набоков соединяет в одном предложении события после расставания с Таней в деревне и все последующие годы жизни Иннокентия вплоть до 1924, когда герой узнал о гибели Годунова-Чердынцева. Предложение начинается со слов: «Когда же она убежала».

Герой сначала сидит, потом идёт прочь «по тёмной, как будто шевелившейся дороге». В том же предложении этот путь продолжают война с немцами, работа ассистентом у профессора Бэра (вымышленного) на чешском курорте, работа у него же в Савойе в 1924 г., разговор в Шамони с советским геологом о смерти Годунова-Чердынцева. Так в одном предложении Набоков заставляет своего героя как бы вскользь прожить больше 10 лет жизни, сменив несколько точек жизни во вселенной, причём в вымышленной вселенной автора.