Композиция трагедии Борис Годунов Пушкина

Композиция трагедии Пушкина “Борис Годунов”

Замечательно композиционное построение трагедии Пушкина. Этого не поняло большинство современных поэту критиков, некоторые из них даже отказывались признавать ее произведением драматического искусства. “Борис Годунов” – “не драма отнюдь, а кусок истории, разбитый на мелкие куски в разговорах”,- писал один из них. На самом деле построение пушкинской трагедии как в отношении отбора необходимого исторического материала, так и его расположения отличается глубочайшей продуманностью и исключительным художественным мастерством.
Почти каждая из сцен “Бориса Годунова” разработана как стройное, самостоятельное, замкнутое в себе целое. Но каждая из них – и необходимое звено в общей цепи развертывающегося действия всей трагедии. Причем все эти многочисленные звенья соединены между собой, следуют друг за другом в порядке не только внешней хронологической последовательности, айв глубокой и органической взаимосвязи. В то же время вся эта гибкая, подвижная и вместе с тем необыкновенно крепкая композиционная структура отличается столь свойственной Пушкину не только внутренней, но и внешней гармоничностью, соразмерностью частей, поражающей

Художественный анализ поэмы “Медный всадник” Поэма написана А. С.Пушкиным в 1833 году и представляет собой одно из самых глубоких, смелых и совершенных в художественном отношении произведений поэта. Автор с небывалой силой и смелостью показывает противоречия.

Семья капитана Миронова в повести А. С. Пушкина “Капитанская дочка” Повесть А. С. Пушкина “Капитанская дочка” рассказывает об исторических событиях 70-х годов XVIII века. Тогда восточную окраину России захлестнуло пугачевское восстание, и это событие меняет спокойную и мирную жизнь героев.

Философский поиск истинной свободы в лирике Пушкина Тема свободы, или вольности, – центральная тема произведений Пушкина. В разные периоды его творчества он представлял ее поразному. Так, например, во время обучения в Лицее для него проявлением вольности было.

“Евгений Онегин” итог творчества Пушкина Я считаю, что роль Пушкина в романе “Евгений Онегин” ничуть не меньше, чем роль сюжета. Уже в посвящении к роману Пушкин пишет, что его произведение это не только “собранье пестрых.

Почему Дубровский расстается со своими сообщниками и уезжает за границу Ответ на этот вопрос: Владимир отказался от мщения. Марья Кириловна для него безвозвратно потеряна. Место его пребывания обнаружено, стычки с солдатами стали учащаться, ранение мешало участвовать в боях. Владимир был.

Отличительные черты пушкинского романтизма Пушкин часто подчеркивал свое несогласие с наиболее ходовыми и распространенными определениями романтизма. “Сколько я ни читал о романтизме, все не то”, – писал он своим друзьям. В шестой главе “Евгения.

Почему, повествование в “Капитанской дочке” ведется от лица Гринева Конечно, известную роль в решении писателя сыграли цензурные соображения: укрывшись за личностью рассказчика, автор избавлял себя от излишней ответственности за нарисованные картины. Семейные мемуары требовали рассказа лишь о том, что.

Какова Татьяна Пушкина в романе “Евгений Онегин” Среди этого мира нравственно увечных явлений изредка удаются истинно колоссальные исключения, которые всегда дорого платятся за свою исключительность и делаются жертвами собственного своего превосходства. Такова Татьяна Пушкина. Вы коротко знакомы.

Анализ поэмы Пушкина “Руслан и Людмила” Наслаждениям молодой жизни Пушкин отдавался таким же упоением, как отдавался литературе, как отдавался высоким идеям и свободным мыслям. Интересно, что за весь 1818 г. он почти вовсе не пишет писем.

“Мой друг, отчизне посвятим души прекрасные порывы!” (3) Писать о Пушкине – значит писать о целой русской литературе. В. Г. Белинский Пушкин – один из первых русских поэтов, который стал задумываться о необходимости не только формального освобождения народа.

Сравнение образов Пугачева и Савельича в “Капитанской дочке” Чувство собственного достоинства выявляется Пушкиным как самое значительное, общее свойство народа. В этом отношении показателен образ Савельича. Он “верный слуга” своего барина, действия Пугачева считает “злодейскими”, беззаконными. Но в том.

Самостоянье человека залог величия его по повести “Капитанская дочка” Из всех героев Капитанской дочки реально существовали только Пугачев со своими сподвижниками и государыня Екатерина. Благодаря мемуарной форме повествования изображение этих персонажей снижено, лишено тех стереотипов, с помощью которых часто.

“К Чаадаеву” Стихотворение “К Чаадаеву” было написано в 1818 году. В эти годы Пушкин находился в Петербурге. Причины, побудившие Пушкина обратиться к другу с призывом посвятить Отчизне “души прекрасные порывы”, заключаются в.

Столичное и поместное дворянство в романе А. С. Пушкина “Евгений Онегин” Пушкин был выслан на юг весной 1820 года. Онегин уехал из Петербурга тогда же. До этого “убил он восемь лет” в свете – значит, появился в обществе примерно в конце.

Художественная реальность в романе “Евгений Онегин” Художественная реальность стремительно развивается – к раскрытию тайны ее сотворения. И наконец, в финале романа все маски “приятеля”, “современника”, “рассказчика”, “повествователя” и др. сняты окончательно, герои вновь возвращены “в лоно”.

Художественное отображение национального прошлого народа в поэме “Борис Годунов” Задачи изображения прошлого и настоящего русского народа в духе историзма и реалистически понятой народности, в духе реализма со всей остротой ставили перед Пушкиным проблему создания новых литературных форм. “Дух времени”.

Свобода поэта Понятие свободы практически не менялось, но постоянно обогащалось новыми толкованиями в процессе жизни поэта. В лицейский период она виделась держащей в руке “кубок пуншевой” на дружеском собрании, противопоставляющей себя малейшей.

Роман А. С. Пушкина “Евгений Онегин”. Онегин и Ленский Роман “Евгений Онегин” создавался более семи лет (1823-1830). Роман не писался “на едином дыхании”, а складывался – из строф и глав, созданных в разное время, в разных обстоятельствах, в разные.

Осуждение произвола в повести Пушкина “Дубровский” Многим современникам А. С. Пушкина, творившим в жанре прозы, была свойственна значительная напыщенность, манерность, жеманство. В отличие от них, Александр Сергеевич стремился писать точно, кратко и просто. “Что сказать, –.

Образ Маши Троекуровой На страницах повести А. С. Пушкина “Дубровский” мы встречаемся с двумя наиболее полно обрисованными женскими образами: Маши Троекуровой и няни Владимира Дубровского – Егоровны. Ни разница в годах, ни принадлежность.

Сейчас вы читаете: Композиция трагедии Пушкина “Борис Годунов”

Своеобразие композиции трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов».
материал по литературе по теме

Своеобразие композиции трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов».

Скачать:

ВложениеРазмер
svoeobrazie_kompozicii_tragedii_a.s._pushkina_boris_godunov..docx26.51 КБ

Предварительный просмотр:

Своеобразие композиции трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов».

Интерес Пушкина к драматургии пробуждается в детские годы. В 8 лет он сочиняет комедии. Влечение к драматической форме проявляется в эпических и лироэпических произведениях («Разговор кинопродавца с поэтом», «Цыганы»). Пушкин осваивает опыт русской и мировой драматургии. Он хочет в то же время преобразовать современную ему драматургию, опираясь не на предворные вкусы, а на запросы широкого зрителя, на требования народа.

А.С. Пушкин мечтал о драматургии освободительных идей, острых конфликтов, больших страстей, крупных национальных характеров.

Свои раздумия он воплотил впервые в трагедии «Борис Годунов».

Трагедия начата Пушкиным во время ссылки в Михайловском. Начата в декабре 1824 года и окончена в ноябре 1825 года. Николай I не разрешил печатать трагедию. Постановка «Бориса Годунова» на сцене состоялась лишь в 180году.

Борьба Димитрия Самозванца с царем Борисом, полная тайн, потрясшая целое государство, издавна привлекала не только русских писателей, но и западноевропейских (Лопе де Вега, Шиллер).

Пушкин замыслил трагедию как попытку новаторского преобразования отечественной драматургии на ее путях от классицизма к реализму. События, факты и лица поэт заимствовал из «Истории государства Российского» Карамзина и летописей.

Впервые в русской литературе сюжетом трагедии стали события отечественной истории в строгой хронологической последовательности. Цель всех основных персонажей – борьба за укрепление государственной власти, а народа – за «хорошего царя».

Новаторская направленность трагедии заключается прежде всего в утверждении народа определяющей силой истории. Цари властвуют лишь пользуясь обманом, поллитической несознательностью народа, события истории решаются в конечном счете отношением к ним народа, его мнением – таков основной идейный пафос этой социально-политической трагедии.

Мощь народа чувствуют и понимают самодержцы, их пособники и слуги. Борис – царь, но боится народа. Обещая Басманову покончить с мистичеством боярства, он говорит:

«День этот недалек,

Лишь дай сперва смятение народа

Бояре Шуйский и Воротынский видят осуществление своих честолюбивых замыслов в споре на народ. Шуйский предлагает:

«Давай Народ искусно волновать,

Пускай они оставят Годунова».

Но Воротынский сомневается в успехе интриги:

«Народ отвык в нас видеть древню отрасле».

Гаврила убеждает Басманова оставить Бориса, видя, что его группа сильна «мнением народным».

Новаторство трагедии в защите мысли о враждебности интересов царя и народа. Борис убежден, что «Живая власть для черни ненавистна».

По словам Гуковского «трагедия самого Бориса неотделимая от трагедии его государственной деятельности. Он не может понять, почему же его ненавидит народ». Ненависть народа он видит в двух направлениях: народ – злобная стихия. Враждебная всякой власти, небесное правосудие, карающие за преступление. Это мнение не Пушкина, а Бориса. Пушкин считает что Борис виноват лишь в том, что он – царь.

Народу враждебны и бояре. Они ненавидят народ, боятся его. Шуйский говорит:

«… бессмысленная чернь изменчива, мятежна….»

Пушкин, изображая борьбу Бориса Годунова с Самозванцем за власть, срывает с них личину справедливости. Оба они тираны, презирающие народ, добивающиеся царской власти преступлениями.

В содержании трагедии Пушкина входит не только борьба за власть, но и социальная борьба. Общественные отношения, народ и власть. Здесь показана и справедливость, доброта, великодушие, совесть простого народа. В ненависти к Борису народ выкрикивает:

Да здравствует Димитрий

Да гибнет род Бориса Годунова».

Но увидя его детей под стражей, народ проникается к ним сочувствием, узнав, что сын и жена Бориса убиты боярами, «народ в ужасе молчит».

По мнению Пушкина основная причина крушения Бориса в разобщении с народом, в недовольстве народных масс злоупотреблением власти.

Благой считает, что вся трагедия развертывается как «мирской», а не «божий» суд над царем Борисом, как «суд истории».

Возмущение народа вызывает и уничтожение Юрьева Дня. Самозванец подкупил народ, обещая свободу от закрепощения. Но народ, потрясенный злодеяниями самозванца. На призывы Мосальского: «Кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович!» – «безмолвствует».

Декабристы недооценивали роль народа в истории. Пушкин сознает, что в отрыве от народа социально-политическая борьба обречена на неудачу. В трагедии дан не только обобщающий образ народа, но и ряд индивидуальных лиц. Совесть народа воплощена в юродивом.

«Руководствуясь реалистическими принципами, Пушкин противопоставил однолинейным абстрактным образам классицизма и исключительным героям романтизма конкретно – исторические типы в свойственной им многосторонности, в естественной смене душевных движений причиняемых всегда определенной обстановкой. Борис Годунов раскрывается как дальновидный государственный деятель, тонкий политик. С искренним стремлением принести народу благо, внести в страну начало просвещения, покончить с местничеством бояр, но при этом властолюбец, кровавый злодей, мстительный тиран.

Василий Шуйский – лукавый и честолюбивый царедворец, смелый, хитрый, расчетливый…

Самозванец – авантюрист, изменник своей родине, дерзкий и храбрый воин.»

Сложная драматическая личность Пимен. Он – обличитель Бориса. Новаторство Пушкина ощутимо и в языке трагедии. Герои трагедии не декламируют, а рассуждают или запросто беседуют. В их речи много разговорных оборотов. Здесь и церковно-славянская речь, и устно-поэтическая речь, и архаическая. Действующие лица «Бориса Годунова» разговаривают на том литературном языке, который создавался в пору Пушкина. Хотя, этот язык резко отличался от языка эпохи «смутного времени». Но Пушкин вводит слова и обороты, свойственные говору русских людей 16-18 века.

Воротынский говорит: «Наряжены мы вместе город ведать».

Каждый персонаж трагедии изъясняется фразеологией своей среды. Шуйский говорит литературным языком. Патриарх оснащает свою речь церковно-славянскими словами. Речь летописца Пимена интеллектуальна, образна, величественна.

Речь действующих лиц в трагедии зависит от обстоятельств, настроения. С игуменом царь говорит непосредственно, просто, благодушно: «пострел окаянный», «уж эти мне грамотеи!», а в царской думе – пышно велеречиво «сведано, яко прах».

После избрания на царство, Борис с детьми беседует ласково, неторопливо, с боярами, приподнято, торжественно, с Шуйским и Семеном Годуновым – властно.

Духовное развитие Димитрия Самозванца Пушкин отразил и в языке. Григорию свойственны просторечные слова: «отселе», «далече».

Но в роли Димитрия он говорит уже литературным языком, не чуждым патетики. «Родился я под небом полуношным», аллегории и символики «Стократ священ союз меча и лиры». Прибегает Димитрий и к латинскому языку. Маржерет у Пушкина говорит по-французски, Розен – по-немецки. Этим поэт подчеркивает их чуждость русским солдатам, которыми они командуют.

Пушкин смело обращается к разговорно – просторечным оборотам «Уж, тяжело!», «Черт с ними». Богатство и образность языка трагедии ярко раскрывается в обилии лестных слов и выражений. Некоторые из них превратились в поговорки: «ох, тяжела ты, шапка Мономаха!», «Описывай, не мудрствуя лукаво».

В композиции трагедии тоже сказывается новаторство Пушкина. Он ниспровергает полностью единство действия, единство места и единство времени. Здесь два основных персонажа: Борис и Самозванец. Но действие пьесы начинается и заканчивается без них. Борис умирает, а трагедия продолжается. Самозванец так же появляется не в начале трагедии, как полагается герою.

Пушкин как бы подчеркивает, что основным и единственным положительным героем является народ, а подлинным содержанием – социально-политическая борьба.

В развитие действия трагедии входит и любовный мотив, страсть Григория к Марине. Но впервые в русской трагедии любовный мотив стоит на втором месте. В композиции трагедии громко звучат лирические мотивы. Наибольшее количество монологов принадлежит Борису и самозванцу.

Монологи Бориса выражают тревогу совести. Монологи самозванца – патетические, показывают его головокружительную карьеру.

Основные события трагедии развертываются постепенно и последовательно. Например, появлению Самозванца предшествуют тревожные слухи, недовольство народа Борисом. В пьесе множество героев. Это поистине эпохально – народная трагедия. Здесь все слои основного населения того времени. Действие длится с 1598 года по 1605 год.

«Сохраняя внешнюю хроникальность, трагедия отличается динамизмом развития. Уже в её экспозиции, во враждебном Борису диалоге Шуйского и Воротынского, в безучастных репликах народа создается ощущение тревожности и начала будущей смуты».

Решение Григория выдать себя за Димитрия – завязка трагедии. Конфликт между Борисом и Самозванцем, осложненный вмешательством народа, движет пьесу. Этот конфликт усугубляется мотивом нечистой совести Бориса, повинного в убийстве царевича Димитрия. Здесь, в этой трагедии Пушкин анализирует и изображает историческую ситуацию, похожую на ситуацию царствования Александра I. Образ царя, пришедшего к власти при помощи преступления, пленял Пушкина (царь Александр I причастен к убийству отца). Но Борис не Александр. Пушкин решает вопрос взаимоотношения монархии и народа на материале истории, но решение прилагает к современности. Пушкин понимал, что прошлое не ровно современности, но современность обусловлена прошлым. Кульминации пьеса достигает в сцене на площади перед собором в Москве, в которой Юродивой называет Бориса убийцей. Это приговор народа. После этого действие идет к развязке. Дурылин считает, что «каждая сцена «Годунова» – динамический итог целого разлива действия, волнующегося за сценой», то есть в жизни.

Приближая трагедию к жизни, Пушкин вносит в нее бытовые мотивы («Девичье поле», «Корьчьма на литовской границе»). В сцене «Девичье поле» народ воет и плачет по приказу начальства. Пушкин тяжело переживает отсталость народа. Картина вымученных слез – негодование Пушкина. Народ завоевал страну. Но не знает, что делать со своей властью. Он не догадывается, что можно жить и без царя и без бояр.

В трагедии личность подчинена объективному закону истории. Все действующие лица определены чертами национальной культуры. В трагедии сопоставлены два типа культуры: Русь и Польша. Русь – допетровская, Польша – с ее культурой позднего Возрождения. Характерен пьесе и принцип контраста. Вслед за сценой, которая завершается монологом Борисом. Дается сцена комическая: «корчма на литовской границе».

Пушкин вместо традиционного александрийского стиха (шестистопного ямба) использует пятистопный без рифменный ямб. Богатству интонаций служат и многочисленные переносы («Москва пуста; во след за патриархом к монастырю пошел и весь народ»), инверсии («давай народ искусно волновать»).

В польских сценах применяется рифмованный стих. В трагедии есть и прозаические вставки («дом Шуйского, царские палаты»).

Трагедия «Борис Годунов» – первая русская трагедия – реалистическая. «Борис Годунов» для Пушкина был целым переворотом и итогом глубоких размышлений, воплощением нового и зрелого этапа его социально-политического и эстетического развития. К своей трагедии Пушкин относился с особой привязанностью. Он исследует проблему самодержавия, политического строя России.

В своих заметках о драме Пушкин писал, что «Человек и народ, судьба человеческая, судьба народная» развиваются в трагедии. В военных сценах показано поражение русского народа.

Можно уничтожить войско повстанцев, но уничтожить русский народ нельзя! Пушкин отвечает Басманову:

«Не знаешь ли, чем сильны мы, Басманов?

Не войском, нет, не польскую подмогой,

А мнением: да! Мнением народным!»

У Пушкина народ – не только неограниченная стихия восстания, но и стихия добродушия и правды. Даже два голоса в заключительной сцене сопоставляются в параллельных репликах:

Один из народа: «брат да сестра! Бедные дети, что пташки в клетке».

Другой: «Есть о ком жалеть. Проклятое племя».

Первый: « Отец был злодей, а детки невинны».

Другой: «Яблоко от яблони недалеко падает».

Первый голос – добродушия, второй – ненависть к царям.

«Борис Годунов» – трагедия, в которой Пушкин определяет свое отношение к проблемам политики, истории и литературного творчества одновременно. Пушкин совершил подлинный переворот в русской драматургии, повернув ее в сторону сближения с действительностью.

  1. Пушкин А.С. «Борис Годунов»
  2. Благой Д.Д. «Мастерство Пушкина» М.1955 г. Гл.3.
  3. Благой Д.Д. «Творческий путь Пушкина» (1813-1826) М. 1950 г.
  4. Гуговский Г.А. «Пушкин и проблемы реалистического стиля» М. 1957г.
  5. Ревякин А.И. «История русской литературы XIX века» М. «Просвещение» 1981г.
  6. Дурылин С.М. «Пушкин на сцене» М. 1951
  7. Петров С.М. «История русской литературы XIX века» М. «Посвящение» 1970г.

По теме: методические разработки, презентации и конспекты

Цели урока:прививать учащимся навыки сопоставительного анализа произведений разных видов искусства; совершенствовать умение работать по группам; развивать речь учащихся, умение конспектировать.

Открытый урок в 7 классе. Тема: А.С.Пушкин “Борис Годунов” (сцена в Чудовом монастыре).

Презентация может быть использована на уроке литературы при изучении отрывка из трагедии “Борис Годунов” А. С. Пушкина.

Урок литературы в 10 классе с использование оперы по трагедии А.С.Пушкина.

Урок – аналитическая беседа с элементами диспута и ролевой игры.

Урок можно провести как интегрированный (литература-история). Поставить перед детьми задачу – сравнить взгляд историка и поэта на эпоху правления Годунова, объяснить разницу. Урок учит размышлять, вду.

Методическая разработка занятия по внеклассному чтению для воспитанников 10-х классов коррекционной школы-интерната I и II вида по теме: “История создания. Историческая основа трагедии А.С. Пушкигна “.

ОСОБЕННОСТИ КОМПОЗИЦИИ ТРАГЕДИИ А. С. ПУШКИНА «БОРИС ГОДУНОВ»

Трагедию «Борис Годунов» А. С. Пушкин написал в 1825 году. В преддверии декабрьских событий, когда все острее ощущалась нестабильность -политической ситуации в России, он обращается к драматическому моменту отечественной истории, связанному со сменой царствующих династий. На переломе эпох явственнее видны причинно-следственные связи событий, резче проступает сущность народного характера, отчетливее выявляется взаимодействие данности. с объективными законами миропорядка. Смутное время .резко поставило вопрос о царской власти и побудило к сознательным действиям русский народ, поэтому события этого периода интересовали Пушкина-исследователя. Поэт постигал смысл истории. Структура трагедии «Борис Годунов» подчинена этой задаче.

Трагедия состоит их двадцати трех отдельных сцен, каждая из которых может восприниматься независимо от целого. Но это звенья единой цепи истории. Взяв за образец произведения Шекспира, Пушкин пишет драматическую хронику, в основу которой положена жизненная и историческая правда, что подчеркивается датами-подзаголовками. Следуя этой правде, автор с необыкновенной быстротой переносит действия из одного географического пункта в другой, от Москвы к литовской границе, в Краков и Самбор, Новгород-Северский и Севск, постоянно возвращаясь в Москву — исходную точку событий.

В трагедии, как в жизни, переплетены высокое и низкое, трагическое и комическое. Из торжественных кремлевских палат мы попадаем в темную монастырскую келью, из убогой корчмы — в богатые боярские хоромы. Естественное звучание пятистопного «белого» стиха чередуется с простонародной прозой или изысканными рифмованными формами.

В трагедии участвует около восьмидесяти персонажей, среди которых нет центрального героя: Борис Годунов появляется только в шести сценах, самозванец — в девяти. Это всего лишь две из многих фигур истории. Разнообразие действующих лиц и исторических эпизодов придает структуре произведения объемность, многомерность. В этом многообразии проявляется действие различных исторических сил, противоборство которых определяет исход событий и голос каждой из которых необходимо услышать.

Уже в первой сцене выявлены основные движущие силы трагедии. Разговор князей Шуйского и Воротынского в кремлевских палатах начинается со слов о народе: «. вослед за патриархом к монастырю пошел и весь народ». Ясно, что без народа не принимаются исторические решения. Но его мнением и его силой распоряжаются другие. Народ — игрушка в руках патриарха, бояр. «Давай народ искусно волновать», — говорит Шуйский.

Так начинается анализ трагического противоречия в положении простых людей, продолженный в последующих эпизодах. Эта же сцена открывает сюжетную линию Бориса: вводит нас в курс событий, предшествующих избранию царя, подготавливает появление Бориса, намечает конфликт между «вчерашним рабом, татарином» Годуновым и знатными боярами, «наследниками варяга», утратившими свое политическое значение: «Уже давно лишились мы уделов, давно царям подручниками служим. » Здесь же показана двойственность в отношениях Годунова с народом. Борис «умел и страхом, и любовью, и славою народ очаровать», но он же «в душе палач». Из разговора князей впервые мы узнаем о преступлении Бориса, «ужасном злодействе» — источнике нравственного конфликта трагедии и предвестии поражения Годунова.

Истинная завязка трагедии — убийство царевича Димитрия, законного престолонаследника, — происходит за временными рамками пьесы. Это то прошлое, которое определяет настоящее. Смерть Бориса — развязка сюжета, но не завершение трагедии, действие которой продолжается и после ее формального окончания. Сюжет произведения внутренне не замкнут, открыт — это лишь один из эпизодов в цепи исторических событий.

В трагедии несколько сюжетных линий, развивающихся в сложном взаимодействии. Рассмотрим некоторые примеры структурных взаимосвязей.

Появление Бориса в четвертой сцене подготовлено в экспозиции. Он предстает в полноте силы и власти. Между первым и вторым его выходом, в седьмой сцене, проходит шесть лет. За это время в нем произошли перемены. Все попытки Годунова править мудро, тщетны. Он предчувствует «небесный гром и горе». Предчувствия Бориса оправданны, композиционно подготовлены в пятой сцене, которая происходит в келье Чудова монастыря и где завязывается сюжетная линия самозванца. Здесь усиливается звучание мотива цареубийства и осуждения Бориса, когда выразителем «мнения народного» выступает летописец Пимен, произносящий ключевые слова для понимания причины грядущих бед: «Прогневали мы бога. » Это «мы» распространяет трагическую вину Бориса и на народ, избравший себе в цари преступника. Присутствующая в пятой сцене тень убиенного царевича предвещает поражение Бориса и возвышение Григория. Но здесь же, в пророческом сне, предсказано и падение Отрепьева, которого к трагическому выбору непроизвольно побуждает Пимен.

После сцены «Ночь. Келья в Чудовом монастыре» начинается развитие действия, толчком которому служит слух о самозванце, распространяющийся постепенно. Патриарх на этот слух реагирует благодушно-спокойно, хозяйка корчмы — равнодушно. Бояре осознают скрытую в нем опасность: «Весть важная! И если до народа она дойдет, то быть грозе великой». На Годунова слух о самозванце производит ошеломляющее впечатление. В этот момент пересекаются сюжетные линии царя и самозванца, который выступает орудием «божьего суда» над Борисом.

В развитии этих линий проявляется симметрия структуры. Первая сцена симметрична последней. Трагедия начинается вступлением на царство Бориса, завершается — вступлением Лжедимитрия. Один из них истинный царь, другой — ложный, но оба они преступники. Царевич Димитрий — жертва Годунова, сын которого становится жертвой самозванца. Круг замкнулся, история повторяется. Первое появление Бориса происходит в четвертой, а самозванца — в пятой сцене, соответственно последний раз они появляются в четвертой и пятой сценах, считая от конца. Борис узнает о самозванце в десятой сцене, а в симметричной ей Лжедимитрий с Курбским переходят границу. В седьмой сцене Годунов пытается заглушить голос совести и говорит о кровавых мальчиках в глазах, а в седьмой от конца его обвинителем выступает юродивый в окружении реальных мальчишек. Этот ряд сопоставлений неисчерпаем.

Чередование сцен трагедии убеждает в том, что Отрепьева ведет рука провидения. Чем упорнее Борис старается заглушить в себе голос совести, тем активнее и опаснее становится самозванец. Царь сетует, что нечистая совесть не может его «среди мирских печалей успокоить» — Отрепьев переходит литовскую границу. Борис не понимает, почему ему «тринадцать лет. сряду все снилося убитое дитя» — вокруг самозванца группируются противники Годунова. Развитие сюжетной линии Лжедимитрия достигает кульминации в сцене «Ночь. Сад. Фонтан», когда становится ясно, что события совершаются помимо его воли, их не могут остановить даже его явные промахи. Самозванец с ратью переходит границу. А Борису удается последняя попытка остановить возмездие в пятнадцатой сцене «Царская дума», когда патриарх предлагает канонизировать Димитрия, «во Кремль святые мощи перенести». Для царя это равносильно признанию вины. Это кульминация сюжетной линии Бориса. Он не принимает предложения, и в следующей сцене воины Годунова в паническом страхе бегут с поля боя, но гонит их не перевес сил самозванца а «Димитрия воскреснувшее имя». В семнадцатой сцене «Площадь перед собором в Москве» Борису вынесен окончательный приговор. Действие, до этого эпизода развивавшееся стремительно, здесь останавливается. В семнадцатой сцене не происходит развитие сюжета, но она является ключевой в развитии основной мысли трагедии. Все народные настроения, до этого звучавшие разрозненно, выражает юродивый Николка: «Нет, нет! Нельзя молиться за царя Ирода — богородица не велит». Действие поворачивается к развязке.

Самозванца «хранит. провиденье», а Борису больше не помогут ни репрессии, когда «кому язык отрежут, а кому и голову», ни «тщетные победы». Смерть Годунова закономерна как утверждение его окончательного поражения: «Божий суд уж поразил Бориса». Это смерть завершает сюжетные линии царя и самозванца — правосудие свершилось.

Но действие продолжается, так как исторический смысл трагедии не вмещается в рамки личной драмы. Со смертью Годунова не останавливается возмездие, настигая его детей, и не кончаются «бедствия народны». В последних сценах продолжается развитие линии народа. Раболепные подданные Бориса, плохо разбирающиеся в сути происходящих событий, превращаются в беспощадных бунтовщиков: «Ступай! Вязать Борисова щенка!» Крик несущейся толпы: «Да гибнет род Бориса Годунова!» — не лучше воя: «Будь наш отец, наш царь!» Но в финале народ показан уже не бессмысленной толпой. В изображении народа заключительная сцена зеркально противоположна экспозиционной. В сцене «Девичье поле. Новодевичий монастырь» люди из народа равнодушно делают то, что им приказывают, никак не оценивая происходящие события: «А как нам знать? То ведают бояре, не нам чета». В финале народные голоса выражают разные мнения: одни жалеют детей Бориса, другие их проклинают. Это уже не скопище людей, а каждый наедине со своей совестью. Народная совесть не позволяет кричать здравицу новому царю. Ужаснувшись еще одному жестокому преступлению, «народ безмолвствует». Общий грех, о котором говорил Пимен, осознан. Заключительная сцена экспозиции отозвалась в финале традиции. Народ не хочет брать на душу новый грех. В молчании народа — обреченность Лжедимитрия, и это безмолвие страшнее предсказанного вещим сном смеха. Следующий виток истории происходит вне рамок пьесы.

Cочинение «Анализ композиционной структуры «Бориса Годунова»»

В тех двадцати трех сценах, на которые, в духе «Цыган» и в противовес традиционному, соблюдавшемуся даже Шекспиром делению на акты, Пушкин членит своего «Бориса Годунова», он полностью разрушает не только пресловутый закон «трех единств», выдвигавшийся в качестве непреложного теоретиками классицизма (единство места, времени, действия), но в значительной степени, нарушает и «четвертое», как сам он его называл, единство – «единство слога». Вместо традиционно допускавшихся двадцати четырех часов действие его трагедии происходит в течение семи с лишком лет; прямо-таки с кинематографической быстротою переносится из дворца (наиболее частое и единое на протяжении всей пьесы место действия в трагедиях классицизма) на площадь, из монастырской кельи и палат патриарха в пограничную корчму, на поля сражений, даже из одной страны в другую – из России в Польшу и обратно. Требуемое «единство действия» по меньшей мере раздваивается линия Годунова и линия Самозванца.

Равным образом в «Борисе Годунове» звучит не один-единственный традиционный «высокий штиль» трагедии классицизма, а самая разнообразная и живая речь, соответствующая не только социальному положению, но даже в некоторых случаях национальности действующих в трагедии лиц (сцена «Равнина близ Новгорода-Северского», ведущаяся в основном на французском и немецком языках), обстоятельствам, в которых им приходится выступать и т. п. Наконец, нет в «Борисе Годунове» и единства самой художественно-словесной формы: в трагедии, в основном написанной белым, нерифмованным стихом, имеются не только отдельные зарифмованные места, но и сцены, частично, а порой и полностью, написанные прозой.

Однако воспринимать все это величайшее реалистическое разнообразие и соответствующее ему огромное богатство художественных средств и приемов, применяемое Пушкиным в его трагедии, как непозволительную пестроту и неоправданный, беззаконный авторский произвол могли только критики, воспитанные в традициях классицизма. Наоборот, и Гоголя и Белинского трагедия Пушкина справедливо восхищала своей художественной целостностью, стройностью и единством – «внутренней, неприступной поэзией», лишенной «всякого грубого, пестрого убранства», «недоступным величием строгого художественного стиля, благородной классической простоты».

Действительно, каждая сцена «Бориса Годунова» – закономерное и вместе с тем необходимое звено в общей цепи развертывающегося исторического и ‘художественного действия трагедии. Причем все эти двадцать три сцены-звена не только следуют друг за другом в порядке внешней хронологической последовательности, а и нерасторжимо сцеплены между собой внутренним сродством, органической художественной взаимосвязью. В то же время вся эта гибкая, подвижная и вместе с тем необыкновенно крепкая, обладающая прямо-таки стальной прочностью, композиционная структура отличается не меньшей, чем в «Цыганах», не только внутренней, но и внешней гармоничностью, соразмерностью и уравновешенностью частей, поразительной симметрией.

Трагедия начинается и заканчивается в Московском кремле. В трех первых сценах нет ни одного из основных антагонистов трагедии – ни самого Бориса Годунова, ни оспаривающего у него царский престол Григория – Лжедимитрия. Но показаны основные социальные силы: боярство, народ. Совершенно то же самое происходит и в трех последних сценах. Борис Годунов непосредственно появляется только в четвертой сцене от начала, выходит из действия – умирает – в четвертой сцене от конца. Григорий появляется в первый раз в пятой сцене от начала, в последний раз – в пятой сцене от конца. Считать все эти совпадения и соответствия случайными, естественно, не приходится. Здесь, несомненно, действовал, в чем мы особенно можем быть уверены после того, как познакомились на анализе «Цыган» с принципами композиционного мастерства Пушкина, строгий, продуманный и взвешенный расчет великого архитектора словесного искусства.

В то же время это подлинно архитектурное оформление начала и конца – первых и последних пяти сцен – «Бориса Годунова» полно глубокого внутреннего смысла, композиционно воплощает и осуществляет основное идейное задание Пушкина -V создать историческую трагедию, которая не только сочетала бы в себе изображение судьбы человеческой и судьбы народной, но в которой именно народ являлся бы главным трагическим героем.

Говоря об исторических хрониках Шекспира, бывших во многих отношениях драматургическим образцом для Пушкина, Белинский проницательно отмечал: «Что составляет содержание шекспировских драматических хроник? Борьба личностей, которые стремятся к власти и оспаривают ее друг у друга». В «Борисе Годунове», тоже в полном соответствии с исторической правдой, показана борьба за власть между Самозванцем и Борисом; показаны неустанно помышляющий о захвате царского венца в свои руки Василий Шуйский, втайне мечтающий о том же Басманов. Но содержание трагедии одним этим отнюдь не ограничивается.

Как видим, первоначально трагедия строилась именно в плане «борьбы личностей, которые стремятся к власти и оспаривают ее друг у друга». Трагедия, видимо, должна была начинаться эпизодом, непосредственно связанным с Годуновым, притворно запершимся в монастыре, но на самом деле жадно рвущимся к «венцу и бармам Мономаха» – к царскому престолу. Личность Годунова выдвигается на первый план и в дальнейшем. Затем ее постепенно вытесняет личность Самозванца, триумфальным въездом которого в Москву трагедия и должна была заканчиваться.

Если сперва Пушкин предполагал начать трагедию сценой, в которой сразу же появлялся Борис («Годунов в монастыре»), и окончить ее сценой, действующим лицом которой являлся Самозванец, – в дальнейшем и тот и другой были значительно и, как мы видели, совершенно равномерно отодвинуты внутрь пьесы, даны в обрамлении боярских и народных сцен. Действие пьесы, как уже сказано, начинается за три сцены до того, как перед нами непосредственно появляется Борис, и за четыре до появления Самозванца; действие пьесы продолжается ровно столько же после ухода со сцены сперва Самозванца, потом Бориса. Тем самым композиционно подчеркивается, что как Борис, так и Самозванец не являются главными героями пьесы, что драматическая ее коллизия не в конфликте двух людей, алчно борющихся за власть, а в столкновении социальных сил. Индивидуальные герои – цари восходят на престол и свергаются с престола; герои коллективные социальные силы эпохи, и в особенности главная сила стихийно-могучий, но скованный, угнетенный народ, остаются. Трагедия борьбы личностей перестраивается в трагедию совсем нового типа, трагедию, раскрывающую «судьбу народную».

Подобно двум первым и двум последним сценам «Цыган», три первые сцены «Бориса Годунова», действие которых непосредственно связано с подготовляющимся воцарением Бориса, и три последние его сцены, связанные с подготовляющимся воцарением Самозванца, построены также совершенно симметрично.

«Композиция трагедии Пушкина «Борис Годунов»»

Замечательно композиционное построение трагедии Пушкина. Этого не поняло большинство современных поэту критиков, некоторые из них даже отказывались признавать ее произведением драматического искусства. «Борис Годунов» – «не драма отнюдь, а кусок истории, разбитый на мелкие куски в разговорах»,- писал один из них. На самом деле построение пушкинской трагедии как в отношении отбора необходимого исторического материала, так и его расположения отличается глубочайшей продуманностью и исключительным художественным мастерством.

Почти каждая из сцен «Бориса Годунова» разработана как стройное, самостоятельное, замкнутое в себе целое. Но каждая из них – и необходимое звено в общей цепи развертывающегося действия всей трагедии. Причем все эти многочисленные звенья соединены между собой, следуют друг за другом в порядке не только внешней хронологической последовательности, айв глубокой и органической взаимосвязи. В то же время вся эта гибкая, подвижная и вместе с тем необыкновенно крепкая композиционная структура отличается столь свойственной Пушкину не только внутренней, но и внешней гармоничностью, соразмерностью частей, поражающей симметрией.

Стройностью, гармонической уравновешенностью отличаются и отдельные сцены трагедии. Так, совершенно симметрично построен монолог Пимена, начинающийся и заканчивающийся одной и той же фразой: «Еще одно последнее сказанье». И это тоже не внешний прием. Симметричность построения монолога, как и его глубоко эпический тон, вполне соответствует душевной уравновешенности, высокой умудренности старца-летописца.

* «Что развивается в трагедии? Какая цель ее?- спрашивал Пушкин и отвечал:-Человек и народ – Судьба человеческая, судьба народная. Вот почему Расин велик, несмотря на узкую форму своей трагедии. Вот почему Шекспир велик, несмотря на неравенство, небрежность, уродливость отделки». В «Борисе Годунове» Пушкина перед нами – единственный в своем роде синтез сильных сторон обеих противостоящих в этом отношении друг другу драматургических систем.

Впервые сообщая одному из своих друзей, поэту и критику П. А. Вяземскому, о «Борисе Годунове», Пушкин назвал его «романтической трагедией». В дальнейших своих упоминаниях о трагедии он уточняет это определение, подчеркивая, что дает здесь образец «истинного романтизма». В позднейшем наброске предисловия к «Борису Годунову» Пушкин раскрывает и то, что понимает он под истинным романтизмом: «Отказавшись добровольно от выгод, мне представляемых системою искусства, оправданной опытами, утвержденной привычкою, я старался заменить сей чувствительный недостаток верным изображением лиц, времени, развитием исторических характеров и событий,- словом, написал трагедию истинно романтическую».

Итак, «истинный романтизм» заключается в верности изображения лиц и времени, в правдивом и осмысленном «развитии исторических характеров и событий»; другими словами, «истинный романтизм» заключается, по Пушкину, в правдивом, художественно обобщенном изображении исторической эпохи. Легко заметить, что понятие «истинный романтизм» Пушкин употребляет в том значении, в каком мы употребляем понятие «реализм» (термина «реализм» в то время вообще еще не существовало, почему Пушкин и не мог употребить его). И «Борис Годунов» действительно представляет собой подлинное чудо реалистического искусства, наряду с «Евгением Онегиным»,- одну из величайших вершин пушкинского реализма. В последующем развитии пушкинского творчества «Борис Годунов» сыграл исключительно важную, во многом определяющую роль. «Борис Годунов» был первым в ряду многочисленных художественно-исторических созданий Пушкина, таких, как «Полтава», как «Арап Петра Великого», «Рославлев», «Медный всадник», «Капитанская дочка», «Сцены из рыцарских времен». В некоторых из этих произведений историзм Пушкина, достигнутый им в «Борисе Годунове», поднимается на еще более высокую ступень, но своим прямым и непосредственным родоначальником все они имеют пушкинскую народную трагедию. Равным образом в «Борисе Годунове», в таких его сценах, как «Корчма на Литовской границе», мы присутствуем при зарождении художественной прозы Пушкина.

В то же время «Борис Годунов» явился первым подлинно реалистическим историко-художественным произведением как русской, так и всей мировой литературы. Пушкин сумел не только дать в нем необыкновенно полную и правдивую картину прошлого, но и так глубоко, как никто из его предшественников и современников, проникнуть «мыслью историка» в общественные отношения изображенной им эпохи, в борьбу социальных сил. Равным образом и по своему духу и по своей форме «Борис Годунов» – трагедия народная, произведение глубоко демократическое.

Композиция трагедии “Борис Годунов”: анализ особенностей

“Борис Годунов”.
Иллюстрация Е. Кибрик

Для своего времени трагедия “Борис Годунов” была новаторским, оригинальным произведением в русской литературе. Оригинальность Пушкина проявилась в том числе и в композиции драмы.

Композиция трагедии “Борис Годунов”: анализ особенностей

С точки зрения развития этой идеи становится ясен и с первого взгляда разбросанный, непоследовательный ход драмы, чередование ее двадцати четырех сцен.

Первые четыре сцены (Шуйский и Воротынский, две народные сцены и первое появление избранного на царство Бориса) представляют собою нечто вроде пролога, события которого отделены пятью годами от основного действия трагедии. Здесь дана экспозиция драмы: недовольство Борисом готовых ко всяким козням бояр, равнодушие пока еще пассивного народа; зритель узнает и о давнишнем преступлении Бориса, играющем такую важную роль в его дальнейшем поведении.

В следующих четырех сценах (с 5-й по 8-ю) – завязка будущей борьбы Бориса с Самозванцем: Григорий в келье Чудова монастыря; рассказы Пимена, зарождающие в Григории замысел объявить себя Димитрием; побег через границу, обнаруживающий необыкновенную находчивость и смелость будущего Самозванца. Контрастом этой восходящей линии Григория является 7-я сцена (“Царские палаты”), раскрывающая глубокий упадок духа Бориса, его разочарование, вызванное сознанием полного отчуждения и враждебности к нему народа и усугубленное угрызениями совести.

В дальнейших двенадцати сценах развертывается борьба Бориса и Самозванца, показанная в ряде последовательных разнообразных перипетий. Так как решающую роль в этой борьбе играет “мнение народное”, то этой внутренней, подпольной стороне отведено столько же места, если не больше, чем прямым и непосредственным столкновениям. Сначала показано действие слухов о появлении Самозванца на недовольных бояр и на царя – сцены 9-я и 10-я; в обеих сценах высказываются опасения о поведении народа, когда до него дойдет весть о появлении Димитрия. Далее мы видим Григория в его новой роли и группирующиеся вокруг него силы самых разнообразных врагов Бориса (сцены 11-я – 13-я). В этих “польских” сценах Самозванец обнаруживает во всем блеске свою богатую и беспокойную натуру. Две параллельные сцены (14-я – “Граница Литовская” и 15-я – “Царская Дума”) еще раз демонстрируют контрастные настроения в двух противных лагерях в момент, непосредственно предшествующий столкновению: радость, веселые надежды, высказываемые устами молодого Курбского, ведущего на Русь войско интервентов Самозванца, и слегка омраченные угрызениями совести; с другой стороны – угнетенное настроение в Москве, “тревога и сомнение” в народе. В последней сцене Борис впервые слышит гласное обвинение его в убийстве царевича.

В 16-й сцене происходит битва, кончающаяся победой Самозванца. Объяснение этой победы дается в репликах бегущих воинов Бориса.

В следующей картине (“Площадь перед собором”) на сцене снова народ – еще пассивный, но уже явно враждебный Борису. 17-я и 18-я сцены происходят в лагере Самозванца до и после сражения, окончившегося разгромом его войск. В словах пленного мы снова слышим невольное сочувствие Борисовых воинов Самозванцу.

Самозванец (который появляется в этой сцене в последний раз) показывает свое добродушие, простоту в обращении, бесстрашие, непреоборимую, даже после полного поражения, веру в окончательный успех своего предприятия, заражающую его приверженцев.

Эти две сцены, дающие картину делового, бодрого, несмотря на неудачу, настроения, товарищеских, простых отношений Самозванца с окружающими, сменяются мрачной картиной последнего дня Бориса. Сначала происходит разговор царя с Басмановым.

Далее следуют честолюбивые размышления интригана Басманова, прерванные суматохой среди бояр и появление умирающего Бориса, и, наконец, знаменитая сцена смерти Бориса – его предсмертное наставление сыну, присяга бояр и принятие схимы.

В трех последних сценах трагедии появляется во всей своей мощи главное действующее лицо драмы – народ. В двух последних картинах действует народ как активная, решающая сила: в виде бунтующей, мятежной толпы в сцене у Лобного места. и как моральная сила грозной в своем единодушном осудительном молчании толпы в последней сцене.

(профессор С. М. Бонди, комментарии к книге “А. С. Пушкин. Драматические произведения”, 1943 г.)

Это был анализ композиции драмы “Борис Годунов” Пушкина: отзыв профессора С. М. Бонди об особенностях произведения.

Читайте также:  Теремок - анализ сказки
Ссылка на основную публикацию