Мой полёт – краткое содержание рассказа Куприна

Краткое содержание «Мой полет»

Рассказ опубликован в 1911 году. В это время полеты на аэропланах были еще в диковинку. Автора о его полете (правда, в качестве пассажира) расспрашивали несколько сот человек.

Куприн поднимался в воздух на воздушном шаре. Когда в Одессе он увидел полеты на фанерном аэроплане «Фарман», то захотел испытать это острое ощущение.

Летчик Иван Заикин обещал писателю обязательно взять его с собой.

Несколько десятков тысяч человек смотрят, как Заикин кружит над летным полем, сначала один, а потом с молодым пассажиром.

— Полетим! — пригласил его летчик.

Куприн — человек довольно грузный. Ему пришлось в холодную ветреную погоду снять пальто и утеплиться газетами.

Самолет был открыт всем ветрам. Наружу торчали проволочки, деревяшки. Еле-еле умостился рассказчик на небольшом сиденье. От неудобства его ногу свело судорогой.

Пилот сидел чуть впереди на таком же неудобном «детском стульчике».

«Встречный поднимает нас, точно систему игрушечного змея. Мне кажется, что мы не двигаемся, а под нами бегут назад трибуны, каменные стены, зеленеющие поля,

Гляжу вниз — все кажется таким смешным и маленьким, точно в сказке. Страх уже прошел. «

И тут пилот совершил поворот, ветер стал дуть уже сзади, сказался излишний вес пассажира. Рассказчик увидел, что самолет несет на еврейское кладбище, где собралось около трех тысяч человек наблюдателей.

Но летчик решил лучше пожертвовать самолетом.

«Он очень круто повернул налево. Затем я услышал только треск и увидел, как мой пилот упал на землю».

Первое, что спросил пилот, придя в сознание:

Писатель утверждает, что падение произошло так быстро, что ни пилот, ни пассажир не успели испугаться.

«Сидя потом в буфете за чаем, Заикин плакал. » Владельцы «Фармана», миллионеры братья Пташниковы, заперли исковерканный аэроплан в ангаре и не позволяли «провинившемуся» пилоту даже взглянуть на свое детище.

Заикин вернулся к своему предыдущему занятию — он был профессиональным борцом, собиравшим широкую публику.

Иногда он пишет своему пассажиру «безграмотные, но необыкновенно нежные письма и подписывается: «Твой серенький Иван».

По-прежнему Заикин верен авиаспорту и надеется еще когда-нибудь подняться в небо на собственном воздушном аппарате.

«Что касается меня — я больше на аэроплане не полечу!» — так заканчивает отважный (в самом деле отважный!) Куприн свой рассказ.

Сочинения по темам:

Сочинение «Первый полет в космос» На территории постсоветского пространства каждый с мала до велика знает имя знаменитого Юрия Гагарина. Он был первым человеком во всемирной истории, кто смог преодолеть земное притяжение и отправится в открытый космос. Дорога в космос всегда манила человека, долгие годы ученые строили предположения, выдвигали теории по изучению космического пространства. А в начале 20 века наука стала […].

Краткое содержание «Родные березы» Рассказчик заболевает. Ему дают путевку в южный санаторий. Какое-то время он бродит по набережной «с радостью первооткрывателя», и его не раздражают ни массовое безделье, ни монотонный шум моря. Но уже через неделю рассказчику начинает чего-то не хватать. Море, в шуме которого слышна «старческая грусть», нагоняет на него тоску. Часами рассказчик бродит по парку, рассматривая буйную, […].

Краткое содержание «Анафема» Идеалами, освещавшими мой путь и сообщавшими мне смелость и мужество, были доброта, красота и истина. Без чувства солидарности с теми, кто разделяет мои убеждения, без преследования вечно неуловимого объективного в искусстве и в науке жизнь показалась бы мне абсолютно пустой. Знакомясь, с творчеством Александра Ивановича Куприна, мы узнаем о нем, как о писателе-художнике, который поклоняется […].

Краткое содержание «Три встречи» Тургенева Летом рассказчик часто ездит на охоту в село Глинное, лежащее в двадцати верстах от его деревни. Недалеко от Глинного находится и усадьба, состоящая из необитаемого господского дома, небольшого флигеля и сада. В флигельке живет дряхлый старик Лукьяныч. От него рассказчик узнает, что усадьба принадлежит внучке старого барина Лукьяныча, вдове. Она вместе с младшей сестрой живет […].

Краткое содержание «В этом прекрасном и яростном мире» Платонова Главный герой рассказа — Александр Васильевич Мальцев — считался лучшим паровозным машинистом в депо. Он был довольно молодым — около тридцати лет — но уже имел статус машиниста первого класса. И никто не удивился, когда его назначили на новенький и очень мощный пассажирский паровоз “ИС”. Это было “разумно и правильно”. Помощником Мальцева стал рассказчик. Он […].

Краткое содержание «Мой спутник» Горького В одесской гавани рассказчик знакомится с грузинским князем Шакро Птадзе. Одураченный товарищем, тот остался без средств к существованию. Повествователь приглашает грузина отправиться вместе с ним в Крым пешком. Он обещает Шакро, что или найдет ему попутчика до Тифлиса, или лично поедет с ним. В пути они знакомятся ближе. Шарко Птадзе рассказывает повествователю о жизни на […].

Краткое содержание «В этом прекрасном и яростном мире» Главный герой рассказа — Александр Васильевич Мальцев — считался лучшим паровозным машинистом в депо. Он был доволь­но молодым — около тридцати лет — но уже имел статус маши­ниста первого класса. И никто не удивился, когда его назначили на новенький и очень мощный пассажирский паровоз «ИС». Это было «разумно и правильно». Помощником Мальцева стал рас­сказчик. Он […].

Краткое содержание «Маленький принц» Сент-Экзюпери В шесть лет мальчик прочитал о том, как удав глотает свою жертву, и нарисовал змею, проглотившую слона. Это был рисунок удава снаружи, однако взрослые утверждали, что это шляпа. Взрослым всегда нужно все объяснять, поэтому мальчик сделал еще один рисунок — удава изнутри. Тогда взрослые посоветовали мальчику бросить эту ерунду — по их словам, следовало побольше […].

Текст книги “Мой полет”

Автор книги: Александр Куприн

Жанр: Литература 20 века, Классика

Возрастные ограничения: +12

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Александр Куприн
Мой полет

Очень жаль, что меня о моем полете расспрашивало несколько сот человек, и мне скучно повторять это снова. Конечно, в крушении аэроплана господ Пташниковых и в том, что мой бедный друг Заикин должен был опять возвратиться к борьбе, виноват только я.

Год тому назад, во время полетов Катанео, Уточкина и других, Заикин зажегся мыслью, чтобы летать. В это время мы вместе с ним были на аэродроме. Со свойственной этим упрямым волжанам внезапной решительностью он сказал:

– Я тоже буду летать! Дернул меня черт сказать:

– Иван Михайлов, беру с вас слово, что первый, кого вы поднимете из пассажиров, буду я!

И вот почти ровно через год, в очень ненастную, переменчивую одесскую погоду, Заикин делает два великолепных круга, потом еще три с половиною, достигая высоты около пятисот метров. Затем он берет с собой пассажиром молодого Навроцкого, сына издателя «Одесского листка», и делает с ним законченный круг, опускаясь в том же месте, где он начал полет. Несмотря на то что на аэродроме почти что не было публики платной, однако из-за заборов все-таки глазело несколько десятков тысяч народа. Заикину устроили необыкновенно бурную и, несомненно, дружественную овацию.

Как раз он проходил мимо трибуны и раскланивался с публикой, улыбаясь и благодаря ее приветственными, несколько цирковыми жестами. В это время, бог знает почему, я поднял руку кверху и помахал кистью руки. Заметив это, Заикин наивно и добродушно размял толпу, подошел ко мне и сказал:

– Ну что ж, Лексантра Иваныч, полетим?

Было очень холодно, и дул норд-вест. Для облегчения веса мне пришлось снять пальто и заменить его газетной бумагой, вроде манишки. Молодой Навроцкий, только что отлетавший, любезно предложил мне свою меховую шапку с наушниками. Кто-то пришпилил мне английскими булавками газетную манишку к жилету, кто-то завязал мне под подбородком наушники шапки, и мы пошли к аэроплану.

Садиться было довольно трудно. Нужно было не зацепить ногами за проволоки и не наступить на какие-то деревяшки. Механик указал мне маленький железный упор, в который я должен был упираться левой ногой. Правая нога моя должна была быть свободной. Таким образом, Заикин, сидевший впереди и немного ниже меня на таком же детском креслице, как и я, был обнят мною ногами. Правую ногу мою свела вдруг судорога от неудобного положения. Я пробовал об этом сказать, но это уже было невозможным, потому что пустили в ход пропеллер. Тогда я изо всей силы прижал икру ноги к какой-то вертикальной стойке и болью заставил судорогу прекратиться. Всякие разговоры и протесты были бы бесполезны, потому что ни крик, ни выстрел из пистолета не были бы слышны моим авиатором, которому я так легкомысленно вверил мою жизнь. Затем ощущение быстрого движения по земле – и страх!

Я чувствую, как аппарат, точно живой, поднимается на несколько метров над землей, и опять падает на землю, и катится по ней, и опять подымается. Эти секунды были самые неприятные в моем случайном путешествии по воздуху. Наконец, Заикин, точно насилуя свою машину, заставляет ее подняться сразу вверх.

Встречный воздух подымает нас, точно систему игрушечного змея. Мне кажется, что мы не двигаемся, а под нами бегут назад трибуны, каменные стены, зеленеющие поля, деревья, фабричные трубы.

Гляжу вниз – все кажется таким смешным и маленьким, точно в сказке. Страх уже пропал. Сознательно говорю, что помню, как мы повернули налево и еще и еще налево. Но тут-то вот и случилась наша трагическая катастрофа. Встречный ветер был раньше нам другом и помощником, но когда мы повернулись к нему спиной, то сказались наши, то есть мои и пилота, тринадцать пудов веса плюс пропеллер, плюс мотор «гном» в пятьдесят сил, плюс ветер, гнавший нас в спину. Сначала я видел Заикина немножко ниже своей головы. Вдруг я увидел его голову почти у своих колен. Ни у меня, ни у него (как я потом узнал) не было ни на одну секунду ощущения страха – страх был раньше. С каким-то странным равнодушным любопытством я видел, что нас несет на еврейское кладбище, где было на тесном пространстве тысяч до трех народа.

Только впоследствии я узнал, что Заикин в эту критическую секунду сохранил полное хладнокровие. Он успел рассчитать, что лучше пожертвовать аэропланом и двумя людьми, чем произвести панику и, может быть, стать виновником нескольких человеческих жизней. Он очень круто повернул налево… И затем я услышал только треск и увидел, как мой пилот упал на землю.

Я очень крепко держался за вертикальные деревянные столбы, но и меня быстро вышибло с сиденья, и я лег рядом с Заикиным.

Я скорее его поднялся на ноги и спросил:

– Что ты, старик? жив?!

Вероятно, он был без сознания секунды три-четыре, потому что не сразу ответил на мой вопрос, но первые его слова были:

Как это ни странно, но я утверждаю, что во время падения не было ни у него, ни у меня ни одного момента страха. Все это происходило будто в сказке, было какое-то забвение времени, опасности, ценности собственной жизни, было какое-то странное равнодушие.

Повторяю, что страх был только тогда, когда мы с трудом отдирались от земли. Сидя потом в буфете за чаем, Заикин плакал. Я старался его утешить, как мог, потому что все-таки я был виноват в этом несчастии. В тот же вечер решилась его судьба. Братья Пташниковы, миллионеры, хотевшие эксплуатировать удивительную дерзость этого безграмотного, но отважного, умного и горячего человека, перевели исковерканный «фарман» в гараж и запечатали его казенными печатями, и Заикин не мог войти в этот сарай, хотя бы для того, чтобы поглядеть хоть издали на свое детище. Все это дело прошлое. Заикин опять борется в Симферополе и часто пишет мне совершенно безграмотные, но необыкновенно нежные письма и подписывается: «Твой серенький Иван».

Несмотря на то что я своим нечаянным первым жестом перевернул его карьеру, он совсем не питает ко мне злобы, но зато и я твердо уверен в том, что через год, через два он непременно полетит на собственном аппарате. И не в угоду зевающей публике, а на серьезных авиационных конкурсах, и я уверен, что он сделает себе, несмотря на его отчаянность, бессмертное имя. Что касается меня – я больше на аэроплане не полечу.

Краткое содержание повести Куприна «Впотьмах»

Куприн. Краткие содержания произведений

• Allez
• Анафема
• Барбос и Жулька
• Белый пудель
• В недрах земли
• В цирке
• Впотьмах
• Гамбринус
• Гранатовый браслет
• Гранатовый браслет по главам
• Завирайка
• Звезда Соломона
• Золотой петух
• Изумруд
• Колесо времени
• Куст сирени
• Листригоны
• Мой полёт
• Молох
• На переломе (кадеты)
• Олеся
• Олеся по главам
• Пиратка
• Поединок
• Сапсан
• Святая ложь
• Синяя звезда
• Скворцы
• Слон
• Собачье счастье
• Суламифь
• Тапер
• Храбрые беглецы
• Четверо нищих
• Чудесный доктор
• Штабс-капитан Рыбников
• Ю-ю
• Юнкера
• Яма

Впотьмах Глава II

Когда Аларин сел на свое место, пассажиры продолжали волноваться.

— Есть же такие мерзавцы, — негодовал кто-то вроде приказчика, маленький, головастенький человечек, весь обросший черным лесом курчавых волос. — Как же это, помилуйте, вдруг с такими глупостями лезть к одиноко едущей особе! Да им морду следует за это бить, а не то что…

Он обращался как будто к своей собеседнице — старушке, но голову поворачивал по направлению к барышне, с которой произошел этот неприятный эпизод, вероятно ожидая, что она поддержит его негодование.

Однако она была так напугана и возмущена всем происшедшим, что лишь дрожала и молчала.

Аларин почувствовал глубокую жалость к этому беззащитному созданию. «В самом деле, — подумал он, — чем может оградить себя от подобной назойливости эта худенькая девушка? У нее, кроме слез, нет никакого оружия, да и те не на всякого действуют».

Однако в то же время, хотя ему и было неловко от обращенных на него со всех сторон глаз, он все-таки в глубине души немножко любовался своей «бешеной вспыльчивостью», с большим удовольствием припоминая ту тишину, которая наступила в вагоне, когда он закричал: «Не хочешь?»

Все это требовало теперь нескольких утешительных, пожалуй, даже великодушных слов, которые должны были окончательно успокоить бедную барышню.

Эти ощущения смешивались весьма странным образом. Аларин, вообще склонный к анализу своих внутренних побуждений, часто замечал в себе подобную двойственность, и если на него находила в это время минута самобичевания, то он называл себя с горечью «раздвоенным человеком».

Когда глазеющие из-за диванов головы мало-помалу скрылись, Аларин наклонился к своей соседке.

— Успокойтесь, ради бога, — ласково и тихо сказал он, стараясь заглянуть ей в лицо, — все подобные господа ужасные трусы и негодяи, и из-за них волноваться не стоит. Может быть, я вас тоже напугал?

— Ах, я действительно так перепугалась! — отвечала девушка, улыбаясь сквозь слезы. — У меня сердце до сих пор еще стучит. Вы были так рассержены, что я думала, вы его убьете. Я не знаю, как благодарить вас.

И она быстро протянула Аларину руку и опять застенчиво улыбнулась.

У нее была очаровательная улыбка, обнаруживавшая ровные и блестящие зубы и образовавшая на каждой щеке по две ямочки. Эта улыбка освещала и делала чрезвычайно симпатичным ее лицо.

— С ним, слава богу, ничего не сделалось, — произнес Аларин, невольно отвечая на ее улыбку, — но это послужит ему на будущее время хорошим уроком. Если такие наглецы, как вот этот, время от времени не получают таких энергичных встрясок, то это обычно располагает их к дальнейшим действиям такого же характера. Интересно, почему он к вам так пристал?

Он сказал это и тотчас же спохватился и сконфузился. Ведь, конечно, эта худенькая девица боялась даже обернуться на своего пылкого соседа и не могла ни одним взглядом дать ему повод к приставаниям. Но она была так далека от понимания всех этих житейских гадостей, что не заметила даже тени неуместности подобного вопроса и горячо ответила:

— Уверяю вас, я сразу испугалась его, как только он сел рядом со мною.

— Но хуже всего, — перебил ее Аларин, — что у нас ни одна женщина не может быть гарантирована от подобного рода неприятностей. Ведь здесь проглядывает самое грубое сознание превосходства физической силы, а между тем я знаю многих образованных и даже гуманных людей, которые не стыдятся проделывать почти то же самое.

— Но ведь это ужасно! — возразила барышня. — Как же порядочный человек может позволить себе.

— В том-то и дело, что здесь полное отсутствие какой бы то ни было порядочности. Конечно, люди, о которых я сейчас сказал, не выражают так грубо, как этот кавказец, своих низменных инстинктов, но все-таки… Я, право, не могу решить, догнали ли мы в этом отношении чересчур быстро Европу или это остатки старинного русского неуважения к женщине!

Александр Егорович в эту минуту совершенно искренно позабыл о кое-каких своих похождениях.

— Но если некоторые сознают это, почему же они не постараются как-нибудь подействовать на других? — спросила девушка. — Ну, писать, что ли, об этом?

— Пишут, — сказал Александр Егорович, — отовсюду слышатся голоса, ратующие за то, чтобы женщина заняла в обществе принадлежащее ей по праву место, отнятое у нее поработителем-мужчиной. Но это, по-моему, смешно. Здесь нужны коренные реформы в семейном и общественном воспитании целых поколений, а не жалкие возгласы.

Аларин с удовольствием высказывал эти обиходные истины. Он умел и любил говорить только тогда, если вокруг него не было слушателей, которых он инстинктивно считал бы сильнее себя. Сосредоточенное внимание сидевшей перед ним девушки, представлявшей олицетворенную неопытность и наивность, делало его развязным.

Кроме того, он был не чужд любования собою и своим голосом, свойственного очень молодым, в особенности красивым людям, которые, оставаясь даже совершенно одни, постоянно воображают, что на них кто-то с любопытством смотрит, и ведут себя точно на сцене. Они являются перед собою то разочарованными, пресыщенными циниками, то современными дельцами, с полным отсутствием принципов и с девизом «нажива», то светскими денди, свысока глядящими на род человеческий, но всегда чем-нибудь красивым и выдающимся. Та или другая роль зависит от настроения духа или прочитанной книжки, что, впрочем, не мешает в них вырабатываться собственным оригинальным качествам. Теперь вот, разговаривая со своей соседкой, Аларин чувствовал себя пожилым мужчиной, относящимся с симпатией и жалостью к этому наивному ребенку.

— Да, — продолжал он, увлекаясь собственными словами, — у нас вот и электричество, и гипнотизм, и все кричат, что человечество прогрессирует, а поглядите, в каком положении во всех цивилизованных странах находится женщина.

И он легко и быстро очертил современное положение женщины, черпая мотивы из недавно прочитанной модной повести. Он с эффектной, деланной злобой говорил о том, к чему готовят ее с пеленок, как извращают воображение и приучают к роскоши.

Для его собеседницы все это было совершенной новостью, она ловила каждое слово и притом невольно любовалась красивым лицом Аларина с его блестящими от оживления, черными, притягивающими глазами. Это, после институтских учителей и швейцаров, был первый «настоящий» мужчина, которого она видела. Аларин коснулся тех «жалких обрывков познаний, которые западают в юную женскую головку». Он описывал все это очень удачно в карикатурных гиперболах и вдруг перебил самого себя.

— Извините, — сказал он смущенно, — вы, если я не ошибаюсь, бывшая институтка! Поверьте, что я не хотел сказать ничего обидного…

— Нет, нет, пожалуйста, продолжайте, — возразила девушка, — вы все это так хорошо знаете. Представьте себе, у нас даже русским языком никто не интересовался.

— А занимались тем, что сшивали тетрадки розовыми ленточками с надписью «Souvenir». Или приклеивали на первой странице целующихся голубков? Да?

— Вы и это даже знаете?

— Знаю. А в библиотеке ничего, кроме произведений madame Жанлис, конечно, не было?

— Ах, эта противная Жанлис. Мы просто ненавидели ее и называли ее именем одну сердитую классную даму. Пушкина нам только в первом классе стали давать и Тургенева кое-что. Правда, прелесть Тургенев?

— Как вам сказать, — не утерпел Аларин, — у него, пожалуй, многое и в архив можно сдать?

— О нет! Не говорите так! — протестовала она. — «Записки охотника» — это… я вам не сумею передать, это — божественно! Я «Накануне» читала летом на загородной даче, целые дни читала. Утром из-под подушки выну и целый день не расстаюсь с ними. Даже за обед ухитрялась приносить, конечно, потихоньку, чтобы не заметила madame Швейгер…

Но Аларина мало занимали ее рассказы, потому что он сам говорил не для нее, а для собственного удовольствия.

Его поразил ее свежий, серебристый голос.

— Скажите, пожалуйста, вы не поете? — неожиданно спросил он.

Барышня вспыхнула и, как-то совсем по-институтски, взглянув на него исподлобья, спросила:

— Почему вы это узнали?

— У вас такой чистый и полный голос, и тембр такой богатый. Я только поэтому и предположил. Но вы все-таки поете?

— Да, я немного училась. Monsieur Орлов, наш учитель пения, говорил мне, что если я поработаю над голосом, то могу выступить на сцену. Но я ужасно стыжусь петь. У нас на масленице был концерт, и я пела в мендельсоновском дуэте: «Хотел бы в единое слово излить…» Вы слыхали его?

Аларин в музыке ровно ничего не понимал, но ответил, что, к сожалению, этого дуэта не слышал, хотя обожает Мендельсона.

— Это очень известный романс, — заторопилась барышня. — Вы, верно, слыхали…

Хотел бы в единое слово излить Я, что на сердце есть! —

пропела она вполголоса первые две строчки и вдруг, спохватившись, покраснела до слез.

Аларина эти десять нежных, дрожащих нот привели в восторг.

— У вас чудный голос, — сказал он совершенно чистосердечно, — на меня пение еще никогда не производило такого впечатления, как эти несколько звуков. Как бы я хотел услышать вас с аккомпанементом. Вы, впрочем, извините, я до сих пор не знаю вашего имени. — прибавил он полувопросительно.

Они назвали друг другу свои имена и фамилии. Барышню звали Зинаидой Павловной.

— Вы до какой станции едете, Зинаида Павловна? — спросил Аларин.

— Неужели? Представьте себе, мы едем в один город. Ведь это положительно судьба, что мы с вами попали в один и тот же вагон и так хорошо разговорились. Он, конечно, сказал про судьбу единственно «для красоты слога», но, склонная к мечтательности, Зинаида Павловна серьезно увидела в этих случайностях действие предопределения и внезапно после его слов ощутила какую-то тихую, бессознательную радость. Точно она узнала, что там, в далеком, чужом городе у нее будет близкий человек, который поддержит и защитит в случае надобности.

— И вы, по всей вероятности, едете в Р* к родным? — продолжал расспрашивать Аларин.

— Нет, — отвечала она и запнулась. — Я еду туда гувернанткой…

И, быстро вскинув на него глаза, точно желая удостовериться, нет ли на его лице улыбки, она продолжала:

— Вы знаете, к нам в институт присылают для пепиньерок предложения, но я от многих больших городов отказалась, потому что думала поступить в консерваторию; только это ужасно дорого, а для стипендии надо иметь большую протекцию. А у меня мама… совсем без средств…

По институтским традициям, Зинаиде Павловне было тяжело признаться в бедности матери, но Александр Егорович производил на нее впечатление такого хорошего, сердечного человека, которому можно было рассказать «все».

— Так вам и улыбнулась консерватория? — спросил Аларин.

— Да, так и улыбнулась. Моя подруга Посникова поступила, ее тоже Зиной зовут… У нее самый простой комнатный голос, но она… хорошенькая… понятно, ей нетрудно…

Последние слова барышни звучали самой неподдельной, наивной грустью.

— Ну вот, и я должна была принять первое попавшееся место, — продолжала она, — хотя даже не знаю условий. Вы, может быть, знакомы с этим господином… фамилия его Кашперов.

Аларин, живший в Р* уже два года, не мог не знать Кашперова.

— Скажите, пожалуйста, что это за человек, то есть кто он такой? Чем он занимается? Много у него детей? — засыпала она вопросами Александра Егоровича.

— Да не торопитесь так, я не знаю, на что отвечать. Кашперов, про которого вы спрашиваете, вдовец, у него есть маленькая дочка, необыкновенно капризное насекомое, которое раз укусило меня за палец. Сам Кашперов человек безусловно честный и собою красив, так что за ним до сих пор барыни бегают: представьте себе, седые волосы и черная борода. Какой он образ жизни ведет? Конечно, как подобает вдовцу и богатому человеку; ведь он, между прочим, страшно богат, но денег своих не прячет и делает на них много добра. Вообще он человек не совсем обыкновенного десятка. Впрочем, вы это сами увидите.

— Да, — задумчиво произнесла Зинаида Павловна, — воспитание — очень серьезное дело!

— Ну, что касается воспитания, то я положительно отвергаю его, — сказал Аларин.

— Как отвергаете? У нас сам инспектор читал педагогику и столько говорил об ее великих задачах.

— Поверьте, что он сам в это время над собой смеялся, — шутливо перебил Александр Егорович.

— Какой вы злой. Ну, так не будем говорить о воспитании. Вы давно живете в Р*?

— Нельзя сказать, чтобы особенно давно, но мне каждый камешек в нем опротивел. Притом вы, должно быть, слыхали о нашей грязи. У нас однажды исправник с целой тройкой лошадей утонул в грязи перед городским клубом, только об этом запретили в газетах печатать. Но у нас и кроме грязи много замечательного. Во-первых, рысаки, похожие на выкормленных купцов, и, во-вторых, купцы, близкие к первобытному состоянию. Замечательно, что в этом богоспасаемом граде живешь, как в фонарике. Представьте себе, я не только всех жителей, но даже их собак знаю по кличкам. Точно так же всему городу известно, что у меня к обеду готовится и о чем я вчера разговаривал по секрету со своим приятелем. Зато уж если наши провинциальные премьерши примутся кому-нибудь перемывать косточки, то делают это с неподражаемым совершенством, тем более что тем для такого занятия бывает много, ибо город изобилует легкими и приятными нравами.

— А вы сами, кажется, служите? Что это у вас за форма? — осведомилась Зинаида Павловна.

— Я больше по инженерной части состою… говорю «больше», так как на пристани, в порту, где, собственно, и есть место моих занятий, я существую только в виде декорации. Но у меня много частных работ; вот Кашперов ко мне тоже часто обращается.

Аларин любил говорить о себе и потому с удовольствием посвятил новую знакомую в подробности своей жизни, но когда он вскользь упомянул о матери и Зинаида Павловна наивно спросила, кто был его «рара», он осекся и кровь бросилась ему в лицо.

Однако вдруг им овладело неудержимое желание сейчас, сию минуту рассказать все до мельчайших подробностей этому чистому существу.

— Знаете ли, — произнес он медленно и значительно, — я этого никому еще не говорил, но вы, я знаю, добрая, вам не будет смешно… Я — незаконнорожденный!

Она сначала не поняла его, но потом ей стало жаль Александра Егоровича той особенной, болезненной жалостью, которую возбуждает калека или тяжелобольной человек. Она поняла, что этого пункта нельзя касаться, и продолжала молчать.

А он, преодолев первую неловкость, рассказал ей подробно всю свою биографию, причем говорил так горячо, искренно и жалея в эту минуту самого себя, что у Зинаиды Павловны сжималось сердце.

— Ну вот, вы теперь все знаете обо мне, — закончил Аларин свой рассказ. — Это я только вам одной говорил, потому что вы не употребите во зло моего доверия… Поглядите, какая чудная ночь! — воскликнул он вдруг, заглянув в окошко.

Они оба прислонились к окну, так что их головы почти касались. А ночь действительно была необыкновенно хороша. Ветер разогнал тучи, и луна сияла на чистом темно-синем своде. В ночном пейзаже было что-то сказочное. Лужайки, окруженные кустами и залитые потоками лунного света, казались бездонными озерами; стройные прозрачные березы дремали, точно заколдованные тихою ночью. И все это призрачное, обольстительно-прекрасное царство света и теней показывалось на одну минуту и исчезало, давая место новым картинам.

— Чудная ночь, — почти шепотом повторил Александр Егорович, — не правда ли, в ней есть что-то таинственное?

— Да, таинственное… и грустное, — отвечала Зинаида Павловна, и Аларин услыхал в ее голосе дрожь.

— Нет, зачем же грустное, — перебил он, — в этакие ночи мною, наоборот, овладевает прилив какой-то неудержимой отваги; теперь бы коня, и — мчаться где-нибудь в степи так, чтоб захватывало дух… Однако скоро будет светать, и вот уже огоньки нашего Р* виднеются. Собирайтесь, Зинаида Павловна, почти домой приехали.

Поезд подходил к Р*. На станции, где сходились три ветви железных дорог, была страшная суматоха. Аларин вывел растерянную и озябшую Зинаиду Павловну на крыльцо вокзала.

— Телеграфировали вы Кашперову о приезде? — спросил он, останавливаясь.

— В таком случае должен быть экипаж! — И он закричал во все горло: — Лошади Кашперова!

— Здесь! — ответил чей-то голос. К крыльцу подъехала щегольская коляска, запряженная парой серых видных лошадей.

— Барышня приехали? — осведомился кучер, приподнимая шапку.

Зинаида Павловна, пожимаясь от ночного холода, стала прощаться с Алариным. Ей вдруг стало жалко и этой так быстро промелькнувшей ночи, и этого красивого лица, казавшегося совсем бледным при свете луны.

— Прощайте, Александр Егорович, — грустно сказала она, протягивая ему руку. — Как мне благодарить вас?

— Самой лучшей благодарностью для меня будет, — ответил Аларин, ласково смеясь, — если вы обратитесь ко мне в случае надобности.

Лошади дружно тронули, и коляска загремела по камням мостовой.

Куприн А.И. произведения, краткое содержание.

Куприн А.И. произведения, краткое и полное содержание, фотографии.

Яма Куприн А.И. краткое содержание.

Заведение Анны Марковны не из самых шикарных, как, скажем, заведение Треппеля, но и не из низкоразрядных. В Яме (бывшей Ямской слободе) таких только два. Остальные — рублёвые и полтинничные, для солдат, воришек, золоторотцев.

Образ жизни, нравы и обычаи почти одинаковы во всех тридцати с лишком заведениях, разница только в плате, взимаемой за кратковременную любовь.

Поздним майским вечером у Анны Марковны в зале для гостей веселится компания студентов. В их компании приват-доцент Ярченко и репортёр местной газеты Платонов. Девицы уже вышли к ним, но мужчины продолжают начатый ещё на улице разговор.

Вот Симеон, здешний вышибала. Обирает проституток, бьёт их, в прошлом, наверняка, убийца, но любит творения Иоанна Дамаскина и религиозен необычайно. Или Анна Марковна. Кровопийца, гиена, но самая нежная и щедрая мать для своей дочери Берты.

Платонов платит за неё, чтобы Паша отдохнула в их компании. Студенты вскоре расходятся по комнатам, и Платонов, оставшись вдвоём с Василием Васильичем Лихониным, идейным анархистом, продолжает свой рассказ о здешних женщинах. Что же касается проституции как глобального явления, то она — зло непреоборимое.

Лихонин сочувственно слушает Платонова и вдруг заявляет, что не хотел бы оставаться лишь соболезнующим зрителем. Он хочет взять отсюда девушку, спасти. Платонов убеждён, что девушка вернётся назад, так же считает и Женя. Лихонин спрашивает у ещё одной девушка, Любы, хочет ли она выйти отсюда и открыть свою столовую. Девушка соглашается. Лихонин нанимает её на целый день, а назавтра собирается потребовать у Анны Марковны её жёлтый билет и сменить его на паспорт.

Яма Куприн А.И. краткое содержание.

Беря ответственность за судьбу человека, студент плохо представляет себе связанные с этим тяготы. Жизнь его осложняется с первых же часов. Впрочем, друзья согласны помогать ему развивать спасённую. Лихонин начинает преподавать ей арифметику, географию и историю, на него же ложится обязанность водить её на выставки, в театр и на популярные лекции. Нежерадзе читает ей «Витязя в тигровой шкуре» и учит играть на гитаре, мандолине и зурне. Симановский предлагает изучать Марксов «Капитал», историю культуры, физику и химию.

Всё это занимает уйму времени, требует немалых средств, но даёт очень скромные результаты. Студенты стараются поддерживать с Любой братские отношения, но она воспринимает их как пренебрежение к её женским достоинствам.

Чтобы получить у хозяйки Любин жёлтый билет, Лихонину приходится отдать все долги девушки, и паспорт обходится в кругленькую сумму. Проблемой становятся и отношения друзей Лихонина к Любе, хорошеющей вне обстановки публичного дома. Но Люба всем отказывает, потому что всё больше привязывается к своему Василь Васильичу. Тот же, заметив, что она нравится друзьям, уже подумывает о том, чтобы застать их ненароком, устроить сцену и освободиться от непосильной для него ноши.

Люба вновь появляется у Анны Марковны вслед за другим необыкновенным событием. Известная всей России певица Ровинская, большая, красивая женщина с зелёными глазами египтянки, в компании баронессы Тефтинг, адвоката Розанова и светского молодого человека Володи Чаплинского от скуки объезжает все заведения Ямы и наконец появляется у Анны Марковны.

Компания занимает отдельный кабинет, куда экономка сгоняет девиц. Последней водит Тамара, тихая, хорошенькая девушка, когда-то бывшая послушницей в монастыре, бегло говорящая по-французски и по-немецки. Все знали, что был у неё сутенёр Сенечка, вор, на которого она изрядно тратилась.

Если ты любишь человека, то тебе всё должно быть мило от него. Он в тюрьму, и ты с ним в тюрьму. Он сделался вором, а ты ему помогай. Он нищий, а ты всё-таки с ним.

По просьбе Елены Викторовны барышни поют свои обычные песни. Вдруг в кабинет врывается пьяная Манька Маленькая. В трезвом виде это — самая кроткая девушка в заведении, но сейчас она падает на пол и кричит: «Ура! К нам новые девки поступили!». Возмущённая баронесса говорит, что она патронирует монастырь для павших девушек — приют Магдалины. Женька предлагает этой старой дуре немедленно убираться. Её приюты — хуже, чем тюрьма, а Тамара заявляет: ей хорошо известно, что половина приличных женщин состоит на содержании, а остальные, постарше, содержат молодых мальчиков. Из проституток едва ли одна на тысячу делала аборт, а они все по нескольку раз.

Во время Тамариной тирады баронесса говорит по-французски, что она где-то уже видела это лицо, и Ровинская, тоже по-французски, напоминает ей, что перед ними хористка Маргарита из Харькова. Тогда Ровинская не была ещё баронессой.

Ровинская встаёт, обещает уехать и оплатить время девочек, а на прощание поёт им романс Даргомыжского «Расстались гордо мы…». Как только смолкает пение, неукротимая Женька падает перед Ровинской на колени и рыдает. Елена Викторовна наклоняется её поцеловать, но та о чём-то тихо спрашивает её. Певица отвечает, что несколько месяцев лечения — и все пройдёт.

После этого визита Тамара интересуется здоровьем Жени. Та признаётся, что заразилась сифилисом, но не объявляет об этом, а каждый вечер нарочно заражает по десять — пятнадцать двуногих подлецов.

Девушки проклинают всех своих самых неприятных или склонных к извращениям клиентов.

Женщина любит один раз, но навсегда, а мужчина, точно борзой кобель… Это ничего, что он изменяет, но у него никогда не остаётся даже простого чувства благодарности ни к старой, ни к новой любовнице.

Женя вспоминает имя человека, которому её, десятилетнюю, продала собственная мать. Зоя припоминает своего учителя, который сказал, что она должна его во всём слушаться или он выгонит её из школы за дурное поведение.

В этот момент и появляется Любка. На просьбу принять её обратно экономка отвечает руганью и побоями. Женька, не стерпев, вцепляется ей в волосы. В соседних комнатах начинают кричать, и припадок истерии охватывает весь дом. Лишь через час Симеон с двумя собратьями по профессии утихомиривает девочек, и в обычный час младшая экономка вызывает их в залу.

Кадет Коля Гладышев неизменно приходит именно к Жене. И сегодня он сидит у неё в комнате, но она просит его не торопиться и не позволяет поцеловать себя. Наконец она говорит, что больна, другая бы не пощадила его. Ведь те, кому платят за любовь, ненавидят платящих и никогда их не жалеют. Женя прощается с кадетом навсегда.

Утром Женя отправляется в порт, где, оставив газету ради бродяжей жизни, работает на разгрузке арбузов Платонов. Она рассказывает ему о своей болезни, а он о том, что, наверное, от неё заразились Сабашников и студент по прозвищу Рамзес, который застрелился, оставив записку, где писал, что виноват в случившемся он сам, потому что взял женщину за деньги, без любви.

Любящий Женьку Сергей Павлович не может разрешить сомнений, охвативших её: не была ли мечта заразить всех глупостью? Женя теряет смысл жизни. Дня через два её находят повесившейся. Это попахивает для заведения скандальной славой, но теперь это волнует только экономку, которая наконец стала хозяйкой, купив дом у Анны Марковны. Она объявляет барышням, что отныне требует настоящего порядка и безусловного послушания, и предлагает Тамаре стать её главной помощницей, но чтобы Сенечка не появлялся в доме.

Через Ровинскую и Резанова Тамара хоронит самоубийцу Женьку по православному обряду. Вслед за Женькой умирает Паша. Она окончательно впала в слабоумие, и её отвезли в сумасшедший дом, где она и скончалась. Но и этим не кончились неприятности бывшей экономки.

Тамара втирается в доверие к нотариусу и вместе с Сенькой вскоре грабит его. Нотариусу она подмешала сонный порошок, впустила в квартиру Сеньку, и он вскрыл сейф. Спустя год Сенька попадается в Москве и выдаёт Тамару, бежавшую с ним.

Затем уходит из жизни Вера. Её возлюбленный, чиновник военного ведомства, растратил казённые деньги и решил застрелиться. Вера захотела разделить его участь. В номере дорогой гостиницы после шикарного пира он выстрелил в неё, смалодушничал и только ранил себя.

Наконец, во время одной из драк убивают Маньку Маленькую. Завершается разорение заведения, когда на помощь двум драчунам, которых обсчитали в соседнем борделе, приходит сотня солдат.

Александр Куприн: Мой полет

Здесь есть возможность читать онлайн «Александр Куприн: Мой полет» — ознакомительный отрывок электронной книги, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: literature_20 / Русская классическая проза / sketch / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

• 100
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

• Описание
• Другие книги автора
• Правообладателям
• Похожие книги

Мой полет: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Мой полет»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Александр Куприн: другие книги автора

Кто написал Мой полет? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Эта книга опубликована на нашем сайте на правах партнёрской программы ЛитРес (litres.ru) и содержит только ознакомительный отрывок. Если Вы против её размещения, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

Мой полет — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система автоматического сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Мой полет», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Не бойтесь закрыть страницу, как только Вы зайдёте на неё снова — увидите то же место, на котором закончили чтение.

Очень жаль, что меня о моем полете расспрашивало несколько сот человек, и мне скучно повторять это снова. Конечно, в крушении аэроплана господ Пташниковых и в том, что мой бедный друг Заикин должен был опять возвратиться к борьбе, виноват только я.

Год тому назад, во время полетов Катанео, Уточкина и других, Заикин зажегся мыслью, чтобы летать. В это время мы вместе с ним были на аэродроме. Со свойственной этим упрямым волжанам внезапной решительностью он сказал:

– Я тоже буду летать! Дернул меня черт сказать:

– Иван Михайлов, беру с вас слово, что первый, кого вы поднимете из пассажиров, буду я!

И вот почти ровно через год, в очень ненастную, переменчивую одесскую погоду, Заикин делает два великолепных круга, потом еще три с половиною, достигая высоты около пятисот метров. Затем он берет с собой пассажиром молодого Навроцкого, сына издателя «Одесского листка», и делает с ним законченный круг, опускаясь в том же месте, где он начал полет. Несмотря на то что на аэродроме почти что не было публики платной, однако из-за заборов все-таки глазело несколько десятков тысяч народа. Заикину устроили необыкновенно бурную и, несомненно, дружественную овацию.

Как раз он проходил мимо трибуны и раскланивался с публикой, улыбаясь и благодаря ее приветственными, несколько цирковыми жестами. В это время, бог знает почему, я поднял руку кверху и помахал кистью руки. Заметив это, Заикин наивно и добродушно размял толпу, подошел ко мне и сказал:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Похожие книги на «Мой полет»

Представляем Вашему вниманию похожие книги на «Мой полет» списком для выбора. Мы отобрали схожую по названию и смыслу литературу в надежде предоставить читателям больше вариантов отыскать новые, интересные, ещё не прочитанные произведения.

Краткое содержание Звезда Соломона Куприн для читательского дневника

Удивительный и таинственный жанр мистики во все времена привлекал ценителей художественной литературы. Произведение А. И. Куприна «Звезда Соломона» не является исключением и захватывает читателя в водоворот загадочных и сверхъестественных событий.

Главный герой повести – Иван Степанович Цвет, является примерным канцелярским служащим со скромным жалованием. Молодой человек живет тихой и размеренной жизнью. Увлекается ребусами и разного рода головоломками. По выходным посещает трактир «Белые лебеди», не курит и изредка выпивает. Обладая чистым и приятным голосом, Цвет поет в хоре при церкви, мастерит разного рода безделушки, а вырученные от их продажи средства, направляет в помощь пожилой матери и сестрам.

В отличие от окружающих людей, рассуждая о внезапном богатстве или власти, добрый и простой душой Иван мечтает дослужиться до титула коллежского регистратора, а также грезит о рае на планете, и всеобщей дружбе.

Однако случайная встреча с таинственным незнакомцем вовлекает скромного служащего в круговорот внезапно наслоенных событий и метаморфоз, которые кардинально преображают жизнь героя.

Загадочный мужчина по фамилии Тоффель, сообщает о внезапно свалившемся на Ивана наследстве и предлагает осмотреть доставшиеся от покойного дяди владения. При посещении усадьбы герой узнает о том, что дядя был алхимиком и увлекался черной магией, в связи с чем, имение носит дурную славу. В подтверждение этого, Цвет при осмотре поместья, находит в библиотеке различные оккультные книги и всякого рода колдовские атрибуты. Оставшись на ночь в заброшенном доме, Цвет, пытаясь разобраться в зашифрованных записках, сталкивается с чародейским рисунком и неожиданно, благодаря своим способностям разбираться в шарадах и криптограммах, складывает заветную колдовскую фразу, над разгадкой которой безуспешно провели не одно столетие великие колдуны и мыслители.

Прочитав заветный ключ, Иван получает возможность безоговорочного исполнения любого желания и каприза, а также приобретает способность читать чужие мысли. Как по взмаху волшебной палочки герой превращается из простого набожного «маленького» человека в могущественного, наделенного безграничной властью, богача без Бога и прошлого.

Однако, благодаря обретенным магическим способностям, Цвет сталкивается с пропастью человеческой душевной грязи, притворства и злобы. Простодушный и чистый в своих мыслях Цвет ощущает, что исполнение желаний в большинстве случаев приносит горе и разочарование окружающим людям. А способность читать мысли лишь отдаляет от всех людей самого героя. Кульминацией произведения становится гибель безвинной женщины, на глазах у Цвета, который, ощущая страдания погибшей в последнюю предсмертную минуту, неожиданно вспоминает всю свою прежнюю жизнь в мельчайших подробностях. Главный герой, измотанный тяжелой ношей всемогущества, осознает, что больше не в силах хранить в себе мистический секрет, раскрывает заклинание своему слуге Тоффелю, тем самым освобождаясь от страшного дара. В то же мгновение Цвет просыпается в своем уютном маленьком доме и с облегчением осознает всю прелесть своей спокойной и тихой жизни.

Данное произведение показывает, что не всегда власть приносит обладателю ожидаемое счастье. В погоне за господством, человек становится заложником собственных стремлений, тем самым теряя возможность управлять своей судьбой, разрушая внутренний мир и все дальше отдаляясь от таких душевных качеств как добропорядочность и совесть.

Читать краткое содержание Звезда Соломона. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Куприн. Краткие содержания произведений

• Allez
• Анафема
• Барбос и Жулька
• Белый пудель
• В недрах земли
• В цирке
• Впотьмах
• Гамбринус
• Гранатовый браслет
• Гранатовый браслет по главам
• Завирайка
• Звезда Соломона
• Золотой петух
• Изумруд
• Колесо времени
• Куст сирени
• Листригоны
• Мой полёт
• Молох
• На переломе (кадеты)
• Олеся
• Олеся по главам
• Пиратка
• Поединок
• Сапсан
• Святая ложь
• Синяя звезда
• Скворцы
• Слон
• Собачье счастье
• Суламифь
• Тапер
• Храбрые беглецы
• Четверо нищих
• Чудесный доктор
• Штабс-капитан Рыбников
• Ю-ю
• Юнкера
• Яма

Картинка или рисунок Звезда Соломона

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Основным место действия всех событий пьесы является нищая, ни чем не привлекательная окраина Нового Орлеана. Автор сделал так, что уже в самом описание этого места читатели могут ощутить что-то ужасное, безысходное, пропащее и так далее.

Все события происходят в 18 веке в Италии. Перед нами предстает граф Ченчи, который прославился своими бесстыдными и жестокими злодейскими поступками

Оле-Лукойе – это волшебник. Он носит кафтан. Волшебник любит рассказывать сказки детям. Сказочник приходит к ним перед сном и рассказывает одну сказку за один раз.

Три девушки живут в летнее время года со своими детьми на даче. Светлана и Ирина воспитывают своих собственных детей одни, потому что их троих женщин, муж присутствовал только у Татьяны.

Автор рассказа «Далекая и близкая сказка» В. П. Астафьев повествует о том, что все жители одной из деревень с опаской относились к Васе-поляку – хромоногому мужчине, который безустанно ухаживал за могилками своих родителей

Краткое содержание Куприн Звезда Соломона

Главный герой – Иван Степанович Цвет – чиновник в суде. Имея красивый голос, он пел в церковном хоре, а еще мастерил красивые безделушки: за все это он получал небольшие деньги, которые высылал своей матери-старушке и двум незамужним сестрам.

Жил он мирной и спокойной жизнью. Любил разгадывать ребусы в газетах. Иногда заходил он в трактир «Белые лебеди», но пил немного.

Однажды после праздничной службы весь хор пригласили на обед, затем все пошли в трактир. Иван Степанови выпил больше, чем обычно. Два его знакомых певца обсуждали лотерейные билеты и выигрыши. Все присутствующие присоединились к беседе. Люди стали мечтать, чтобы они сделали, если бы получили огромный выигрыш. Иван Степанови мечтал о спокойной жизни всем вместе – о рае на земле. Затем все разошлись по домам.

Ночью Цвета разбудил незнакомый мужчина в черном и стал рассказывать ему о его дяде.Он назвал своё имя, Мефодий Исаевич Тоффель, и сказал, что покойный дядя был алхимиком и оставил ему наследство. Иван Степанович подписал все бумаги и поехал смотреть имение, которое ему досталось. Гость попросил, чтобы он сжег книги по черной магии, которые были в библиотеке дяди. Когда же Иван упоминал имя Бога, тот странно реагировал на это.

Когда наследник приехал на место, он узнал о дурной славе усадьбы. В доме Иван нашел много книг, странную палочку и шар. Еще он начал читать записи его дяди и нашел рисунок «Звезды Соломона», маленькие квадратики-карточки, которые надо было сложить, чтобы узнать тайную формулу. Он сложил заклинание и произнес его. Тогда на столе появилась крыса с лицом Мефодия Исаевича Тоффеля – Мефистоффеля. Иван все понял и упал в обморок.

Утром Иван пил чай со старым сторожом. Книга, котроя лежала на столе начала гореть от свечи, сторож посоветовал ее сжечь. Так он и сделал. Пришла телеграмма от Тоффеля, что он нашел покупателя на усадьбу. Почтальен подвез его до станции. Иван пожелал ему стать начальником почтового отделения и встретить красивую девушку. Все сбылось.

Жизнь Ивана сильно изменилась после получения наследства. Он заметил, что все его пожелания немедленно исполнялись. В поезде он познакомился с Варварой Николаевной Локтевой.

Тоффель просил Ивана назвать ему слово, которое он узнал в усадьбе. Но, Цвет не хотел его произносить.

У него начался успех в высшем свете. Тоффель постоянно требовал слово, а Цвет отгонял его от себя. Цвет выиграл на скачках и затем участвовал в дуэли.

Жизнь Цвета на широкую ногу привлекала внимание. У него было все, что он желал. Но, Иван не мог вспомнить прошлое, все было словно в тумане.

Его слуга нашел в кармане пластинки с буквами. К Ивану пришел старый знакомый с церковного хора, но Цвет не мог его вспомнить.

На глазах у Ивана трамвай сбил женщину, а он выкрикнул слово-заклинание. Тоффель был рад. Иван случайно разгадал тайну Соломона и ему служили разные духи. Но, так как он был человеком честным и с чистой душой, он смог избавиться от проклятия и освободил Тоффеля, который был в плену у звезды тридцать веков.

Утром Ивана разбудили его сослуживцы и жизнь его стала прежней.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Куприн. Все произведения

• Allez!
• Анафема
• Барбос и Жулька
• Белый пудель
• В недрах земли
• В цирке
• Впотьмах
• Гамбринус
• Гранатовый браслет
• Завирайка
• Звезда Соломона
• Золотой петух
• Изумруд
• Колесо времени
• Куст сирени
• Листригоны
• Мой полёт
• Молох
• На переломе (кадеты)
• Олеся
• Песочные часы
• Пиратка
• Поединок
• Сапсан
• Святая ложь
• Синяя звезда
• Скворцы
• Слон
• Собачье счастье
• Суламифь
• Тапёр
• Храбрые беглецы
• Четверо нищих
• Чудесный доктор
• Штабс-капитан Рыбников
• Ю-ю
• Юнкера
• Яма

Звезда Соломона. Картинка к рассказу

Сейчас читают

В книге рассказывается о главе Гражданской палаты Кривосудова. В имении Кривосудова повытчик Добров встретился с подполковником Прямиковым. Прямиков рассказал товарищу, что его сосед Праволов открыл против него судебное дело

Мало кто на свете знает о существовании хоббитов. Эти маленькие существа, похожие на людей, живут в подземных домиках, «норах», среди зеленых холмов и равнин Шира. Хоббит, некое подобие человека, ростом примерно наполовину ниже его

Дяде Сандро около восьмидесяти лет. Он статный, стройный пенсионер с седыми волосами, белесыми усами и бородой. Пожилой мужчина любил остроумно и увлекательно рассказывать о своей жизни

В произведении «Нервные люди» обыкновенным саркастическим письмом поведан бытовой уклад и межличностные отношения людей, по стечению обстоятельств обязанных разделять коллективно все, что происходит внутри

Сергей Тимофеевич Аксаков – русских писателей и переводчик. Но этот разносторонний человек ограничивался не только литературной деятельностью: он был и цензором, и чиновником, и критиком.