Благие намерения – краткое содержание рассказа Лиханов

Нравственный облик педагога-современника в повести А. Лиханова «Благие намерения» и ее краткое содержание. “Благие намерения”, Лиханов Альберт Анатольевич

Слоган Российского детского фонда, который возглавляет писатель и журналист Альберт Лиханов, звучит так: «Ни дня без добрых дел». Лаконичная, легко запоминающаяся фраза как нельзя лучше отражает мнение признанного общественного деятеля (он возглавляет известную Международную ассоциацию детских фондов, является директором НИИ детства, академиком, Почетным гражданином города Кирова и Кировской области). Лиханов считал и считает, что самые искренние человеческие замыслы ничто, если за ними не следуют реальные действия. Сегодня речь пойдет об известном произведении «Благие намерения». Книга увидела свет в 1981 году. Она о высоком нравственном облике педагога-современника.

“Да будет солнце!”

Чтобы лучше понять человека, активно влияющего на умы родителей, но больше всего желающего быть услышанным самим ребенком, познакомимся с биографией писателя А. А. Лиханова. Он родился 13 сентября 1935 года в Кирове, в простой советской семье. Отец – слесарь, мать – лаборант в больнице, а в военные годы – в эвакогоспитале.

В 1958 году окончил отделение журналистики УрГУ (Уральский госуниверситет, г. Свердловск, ныне Екатеринбург). В родном городе известен как литсотрудник газеты «Кировская правда». В 1961 г. здесь же, на малой родине, возглавил периодическое издание «Комсомольское племя». Кировчане старшего поколения помнят публикации этого автора.

На кировской земле увидело свет первое литературное детище Лиханова («О благородной королеве, золотых зернах и горячих сердцах», 1959). Сам писатель за точку отсчета взял повесть «Да будет солнце!» (1963). Прошли годы и десятилетия, и читатели стали узнавать «в лицо» скромный томик с надписью: А. Лиханов, «Благие намерения». Анализ этого произведения мы произведем сегодня.

Подростки – наша смена

Позже были Новосибирск и газета «Комсомольская правда», собкором которой Альберт Анатольевич проработал два года, перевод в аппарат Центрального комитета Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи и журнал «Смена». Последний стал судьбой писателя на два десятилетия. 13 лет, начиная с 1975-го, А.А. Лиханов был главным редактором этого издания с мощными литературными традициями.

Молодежная печать позволила с головой окунуться в жизнь детей и подростков огромной страны под названием СССР, рассмотреть аспекты взаимоотношений отцов и детей с разных ракурсов. Однажды выбранная тема навсегда стала главной в творчестве автора. Писатель уверен: растущий человек (наше будущее) заслуживает самого пристального внимания общества. Особую роль в воспитании подрастающего поколения он отводит семье и школе. Много книг Лиханов посвятил детям войны.

Пик писательской активности А. А. Лиханова пришелся на 1970-1990 гг. В 1983-ом за книгу «Драматическая педагогика: очерки конфликтных ситуаций» (1983) литератор получил Международную премию им. Я. Корчака. С 1987-го творческая деятельность писателя сочетается с общественной, направленной на защиту детства. Повесть «Благие намерения» тоже о прочном щите для хрупкого мира семилетних.

Мир не без сирот

Повесть А.А. Лиханова «Благие намерения» затрагивает тему сиротства при живых родителях, детское одиночество вне войны и бомбежек, под тихим голубым небом, покрытым белыми облаками. Мирное сиротство. Сердца вдумчивых читателей XXI века особенно тревожит то, что книга, написанная более 35 лет назад, как никогда, актуальна сегодня.

Действительно, отказ от исполнения родительского долга – явление в современной России распространенное. Существует мнение, что ситуация усложнена тем, что сегодня «Наде-Вны» – так называли маленькие герои повести свою любимую учительницу Надежду Георгиевну – становятся большой редкостью.

О книге «Благие намерения» отзывы читателей практически одинаковы. Они называют книгу доброй, наивной, пронизанной чистотой помыслов молодого педагога-словесника Надежды. Девушка всей душой переживает за надломленные судьбы своих учеников, стремится к тому, чтобы ее одинокие «умки» познали любовь мам – «медведиц» (в одноименном художественном фильме по сценарию Альберта Лиханова есть трогательный эпизод, когда девчушки и Наде-Вна смотрят мультфильм «Умка»), отеческую ласку, даже если их подарят чужие по крови люди.

Куда ведут благие намерения?

Напомним фабулу: пединститут позади, распределение, начало трудовой биографии. Так случилось, что скромная девушка Надежда, словно на фронт, попадает в коллектив первоклассников, 22 из которых – сироты из детского дома. Воспитанная в лучших традициях высокого советского патриотизма и самоотверженности («с ними, дева, сердца жалеть нельзя»), живя в обществе, где считалось, что человек человеку друг, товарищ и брат, учительница не допускает мысли отказаться от высокой задачи учить и воспитывать подранков. Ее намерения благие. Но куда ведут они? Таково краткое содержание. Благие намерения Лиханов одобряет, но не в чистом «мечтательном» виде.

32-летняя Надежда бесстрашно принимает на себя отголоски предательства горе-матерей и таких же отцов. Она хочет найти взрослого друга каждому ребенку-сироте, чтобы «маленькие люди» хоть таким образом познали тепло семейного очага. Поначалу все складывается как нельзя лучше. Люди готовы (или думают, что могут) проявить милосердие. Но все не так просто: найти взрослых друзей для сирот оказалось легче, чем удержать их. Причины разрыва можно понять, но что из этого?

По ходу изложения становится все яснее. Речь не просто о семилетних мальчиках и девочках, вынужденных расти без родителей, а о том, что на белом свете всему есть место: «рядом с добром уживается зло». А еще об умении отвечать за свои поступки и безответственности. А ведь миры детей и взрослых, хоть порой такие полярные, по сути, должны быть едиными. Иначе – беда. В повести «Благие намерения» Альберт Анатольевич Лиханов говорит и об этом.

Матери-кукушки

Птенцы из-под родительского крыла хорошо различают дом и школу-интернат, где они живут и учатся от выходных до выходных. Дети-сироты не ощущают разницы между учебным заведением и детдомом. Для них текут будни-клоны: везде воспитатели, строгий режим дня, общий быт. Какая разница, как называется такое место? Это можно отметить, прочтя краткое содержание. «Благие намерения» Лиханов выстроил так, что невозможно не прочувствовать всю боль и безысходность сиротства.

Героиня книги Лепестинья никак не может взять в толк, откуда берутся сироты, ведь не голодуха, не тяжелое время. А вот поди-ка, находятся! И тогда, и сейчас. Может ли современное общество решить проблему сиротства? Многие считают, что задача разрешима (если не полностью, то в большей степени), если укреплять семейные ценности не на словах («благие намерения»), а на деле. Престижность материнства и отцовства, ориентир на духовное, а не на материальное благополучие – вот «таблетка» от «кукушиной болезни». Детский дом не способен заменить семью.

Долг педагога

Легка ли профессия учителя-воспитателя? Конечно, нет! Практически на каждой странице повествования можно встретить строки, которые отражают размышления Надежды Георгиевны о высоком долге педагога, способного беззаветно погружаться в человека. Любовь – вот основной вид «топлива», поддерживающий горение души учителя.

Это чувство (если оно есть!) невозможно погасить или дозировать. Идеальный учитель – это благородный максималист, таким его рисует Альберт Лиханов. В подтверждение его мысли руководитель школы-интерната называет учительское дело подвигом во имя детей. Можно сказать, что это сути профессии педагога краткое содержание. Благие намерения Лиханов трактует широко и мощно: они не должны быть капризом, вспышкой эмоций.

Окунувшись в трудовые будни, молодая учительница, не виновная в том, что намерения «взрослых друзей» не реализовались, корит не их, а себя, потому что считает, что несет личную ответственность за все происходящее вокруг. Такая самоотверженность многим читателям кажется непостижимой. Или недостижимой? А может, все же не врет поговорка, что «в жизни всегда есть место подвигу», тем более если он во имя детей?

Преступление и наказание

Ответственность за судьбы сирот – чей же это крест? Опекунов? Государства? Всех, вместе взятых? Это общая задача, и решать ее нужно всем миром, чтобы не процветало, как сорная трава, противоположное человеческое качество, когда никто никому ничего не должен, а спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

В повести «Благие намерения» есть примеры как высокой сознательности, так и безответственности взрослых, что больно ранит детей. А уж не подлежащие контролю действия «родителей», приведшие к мирному сиротству, так и вовсе можно расценивать как преступление, за которым должно следовать наказание.

В путь, за Надеждой

Надежда Георгиевна – главная героиня повести – способна и на высокие намерения, и на поступок, чем вызывает симпатию у большинства читателей. Книга призывает, но не заставляет стройными рядами следовать ее примеру – заставить любить невозможно. К этому каждый приходит (возможно, и нет) ценой многих жизненных проб и ошибок.

Тяжко, когда ошибки ранят наше сердце, но еще хуже, когда они оставляют «зарубки» на нежных детских душах – неокрепших, доверчивых, ранимых.

Мечтать не вредно, надо действовать

Примечательно, что ни в книге, ни в вышедшем вслед за ней на широкие экраны художественном фильме Альберт Лиханов не ставит точки над i, дает возможность каждому представить, как и чем закончилась история мирного сиротства в каждом конкретном случае.

Непосредственная педагогическая сила книг Альберта Лиханова в целом и повести «Благие намерения» в частности заключается в том, что они наполнены милосердием. Писатель не боится таких слов, как жалость, доброта, прощение, помощь.

Таково в широком смысле этого произведения краткое содержание. «Благие намерения» Лиханов, думается, считает «криком души». Он говорит, что сложилось так, что сегодня все дети России, по сути, – сироты. В людях, не ждущих «милости от природы», подчинивших, как им кажется, все вокруг, становится все меньше милосердия, они больше уповают на силу и деньги.

А ведь спасение человечества кроется не в них, а в любовном отношении к другому человеку и миру вокруг. Альберт Лиханов является убежденным противником искаженного восприятия жизненных ценностей. Он считает, что сейчас самое время прочно соединить благие намерения и реальные дела.

Проявление намерений в речи персонажей повести Альберта Лиханова “Благие намерения”
статья по литературе

Статьяна на тему: “Проявление намерений в речи персонажей повести Альберта Лиханова “Благие намерения”

Скачать:

Предварительный просмотр:

Альберт Лиханов «Благие намерения».

«На первом же педсовете представляя меня учителям и воспитателям, Аполлон Аполлинарьевич поразил меня невероятнейшими словами о том, что я, отличница, имевшая право на аспирантуру, выбрала их забытую богом школу, а опоздав по семейным обстоятельствам, пошла, не задумываясь, на подвиг во имя детей, согласившись стать рядовым воспитателем в интернате. А дальше он вообще вогнал меня в краску. Снова уцепившись за мое имя, Аполлон Аполлинарьевич публично восклицал, что я надежда школы в самом прямом смысле этого слова, что он и весь коллектив надеются на меня как на представителя нового человеческого поколения, которое, что ни говори, а ближе к ребятам, лучше их понимает хотя бы по памяти о своей недавней юности и недавних школьных годах.»

У молодого учителя еще относительно свежие воспоминания о школьных и студенческих годах, поэтому он ближе к детям. Как правило, молодой учитель ребятам нравятся больше, они видят в нем друга, советчика, больше доверяются ему и раскрывают свою душу. Но все равно стоит обязательно соблюдать субординацию, по крайней мере, в учебном процессе.

«Постепенно жар опал с меня, потому что директор, забыв обо мне, произнес монолог о человеческой надежде вообще, о том, что надежда – это витализм, жизненность духа и мысли, что без надежды немыслима мечта, немыслимо будущее, а значит, немыслима жизнь, что надежда вкупе с верой и любовью не есть лишь христианская догма – это выстраданные человечеством чувства, принятые моралью нашего общества с той лишь разницей, что мы верим в человека, надеемся на человека и любим человека и что учитель, поверяющий свою работу этими высокими мерками, как бы поднимается над обытовленностью повседневности, становится философом, становится мыслителем, становится созидателем человеческой личности, а значит, и общества. А если он таков, то нет для него дела, в которое он бы не верил и не внушал окружающим эту веру, нет человека, на которого он бы не надеялся, да если еще этот человек – ученик, и нет человека, которого он бы мог – даже мысленно! – не любить.»

Учитель должен вселять надежду в своих учеников, полностью погружаться в их дела и заботы. Педагог должен уметь находить подход к каждому ребенку. Важно не выделять определенного ребенка из класса, то есть нужно всем уделять внимание поровну.

«Впрочем, педагогика выше приказов, это одно из ее преимуществ. За это я и почитаю свою профессию. Здесь надо сердцем. Это внушали нам в институте. Педагогика – форма творчества. Только вот сердцем-то выходит не у каждого – тут уж кому что дано. Тогда как с творчеством? Так что приказ в школе – обстоятельство щекотливое, творческому решению, пусть непривычному, может повредить, а бесталанному – помочь.»

Учитель должен уметь чувствовать детей сердцем. Как бы хорошо учитель ни знал материал, как бы искусно ни объяснял, если он лишен сердца, терпения, любви к детям, мастером он не станет. Отзывчивость сердца на добро, сердечное, чуткое отношение, взаимное доверие, тонкость человеческих отношений между учителем и учениками – суть общения учителя с учащимися. Лишь в этих условиях школьники проявят чуткость к слову учителя, к моральным поучениям, советам, требованиям. Учителю нужно иметь очень чуткое и открытое сердце, чтобы видеть, чувствовать, понимать школьника.

«А темный день… Главное, чтобы он не повторился у них, вот что. Темный день, беда, собранная в тучу, предназначена только для сердца учителя. Дети должны жить. Расти, радоваться. Слава богу, они плохо помнят свою беду. Многие и не знают о ней.»

Учитель должен вносить в жизнь учеников только радостные, добрые, позитивные моменты, чтобы дети сразу забывали о всех своих проблемах, трудностях и неудачах. Каждый ребенок должен чувствовать себя нужным, необходимым.

«Нет, нет, надо поговорить с Аполлоном Аполлинарьевичем. Лескова я прочла, спасибо, благородные, прекрасные люди учили и воспитывали Рылеева и Бестужева в первом кадетском корпусе, но сегодня все иное и педагогика иная, и нам надо что-то придумывать для Коли и для других – у каждого свое. Срочно придумывать! Чтоб не получилось, словно мы, учителя, плывем во времени вместе с нашими малышами, сплавляемся на плоту по течению и одно течение правит нами, одно стихийное течение…»

Учитель должен уметь находить выход из любой ситуации, насколько трудной и неразрешимой она не казалась бы. Причем действовать нужно не только по уже сложившимся, устоявшимся планам, но и находить и придумывать собственные оригинальные решения проблем.

«– И вообще может ли быть учитель безжалостным?

– Как всякий человек, – ответил Аполлоша. – Должен быть и безжалостным, если речь идет о дурном, о враждебном, о том, что калечит душу.»

Учитель не должен все принимать близко к сердцу. Он должен четко разграничивать свою жизнь и жизнь своих учеников. Нужно понимать, что у каждого человека своя жизнь и своя судьба. И все, что может сделать учитель, это как-то разнообразить ее, внести новые краски. Не стоит все воспринимать на свой счет.

«– Надо конкретно, – сказал Аполлон Аполлинарьевич. – Не люблю общих положений. Они как рецепты, а в нашем деле рецептов не бывает. Всякий раз новое.»

К решению каждой проблемы должен быть четкий, определенный подход. Педагогические ситуации неповторимы: разные обстоятельства, разные люди участвуют в конфликтах. Учитель должен уметь быстро оценивать обстановку, обладать большим запасом педагогических знаний, разнообразием приемов, чтобы быстро выбрать лучшее решение.

«– Да вы не печальтесь. Хотите, раскрою секрет? – Он расплылся, развел руки в сторону. – Этот секрет еще мои бабушки и дедушки открыли. И родители мои частенько пользовали. Когда не знаете, как поступать, поступайте естественно. – Он рассыписто засмеялся. – Это вам я, естественник, говорю. Естественно! Самая высокая правда!»

В сложной ситуации учитель должен поступить так, как подсказывает ему сердце, душа, разум. Ведь проблемы каждый раз возникают новые, и не всегда существуют готовые решения. Иногда учитель сам должен найти правильный путь разрешения конфликта.

«Я старалась говорить спокойно, стремясь быть рассудительной, похожей на настоящую учительницу, взвешивала каждое слово, но постепенно распалялась, не получалось у меня спокойно, и Аполлон Аполлинарьевич, я видела, заволновался вместе со мной.»

Учитель должен быть спокойным, рассудительным, сдержанным. Он не должен поддаваться эмоциям. Нужно трезво смотреть на проблему, взвешивать все «за» и «против», грамотно оценивать сложившуюся ситуацию и, самое главное, не принимать все близко к сердцу.

«– Люби, – повторила она из глубины кресла, – люби, если можешь. Растворись в них. А не можешь – уйди.»

Учитель должен полностью отдавать себя детям. Эта профессия не терпит фальши. Дети всегда чувствуют, если с ними не искренны, если их пытаются обмануть. В сердце учителя должен поместиться каждый ребенок. И ни к кому не должно быть предвзятого отношения. Нельзя кого-то выделять или, наоборот, принижать. Дети должны оставаться равными в любой ситуации.

«Напротив, утверждала вечную аксиому – птицу на крыло ставит мать или отец. И уж никак не наемная птица. Так в природе. Так и у людей. И педагог не может идти против природы, главных ее истин. Он не отворачивается от человека, если ему трудно, идет на помощь. Но педагог может залатать дыры. Вот именно – может помочь, но никогда не сможет, не сумеет – да и стремиться к этому не надо! – заменить родителей. Точнее, близких людей.»

Учитель никогда не сможет стать для ребенка авторитетнее родителей. Он может помочь детям в развитии, в получении информации, знаний, также может успокоить душевным разговором, дать совет. Но заменить родителей не получится никогда.

«– Но ведь учитель тоже человек и не может форсировать свои чувства, выжимать из себя дополнительные эмоции. Мы не станочники, мы здесь не продукцию делаем и при всем желании не можем перевыполнять план по чувствам.»

Чувств учителя может не хватить на каждого ребенка. Рано или поздно их запас будет исчерпан. Учитель должен научить детей верить в добро, справедливость, оградить учеников от всего злого, что есть в нашей жизни.

«– Вы, я вижу, честный человек, вам можно доверять. Так вот, мы с мужем оба педагоги, всю жизнь в школе, вроде что-то получалось. А теперь я разуверилась в себе. У нас есть шестнадцатилетний сын. Отбился от рук, ничего не помогает, никакая педагогика, никакой опыт, понимаете? Мы уже утешаем себя: мол, Ушинский тоже воспитал многих, а своего ребенка не смог. – Елена Евгеньевна вздохнула и улыбнулась. – Вот что страшно: понять, что ты все знаешь, но ничего не можешь.»

Нередко бывают ситуации, когда учитель свои знания не может применить на практике. В некоторых случаях это просто невозможно. Ведь невозможно предугадать поведение ребенка, его реакцию. Зачастую учителю сложнее воспитать собственного ребенка, нежели своих учеников.

«– Не зря есть поговорка, – негромко произносит Игорь Павлович. – Благими намерениями вымощена дорога в ад.»

Далеко не всегда удается кардинально изменить жизнь учеников в лучшую сторону. Учитель не должен стараться перевыполнить свою задачу, достаточно просто выполнять свою работу. Нужно дать понять детям, что каждый из них нужен и важен, что от каждого есть польза. Ребенок – личность. И учитель должен в своих учениках развивать эти личностные начала. Только успешный учитель может воспитать творческую, неординарную личность.

«– Видите, сколько вопросов, Надежда Георгиевна, – что, как, отчего? Поглядишь со стороны, собрались три педагога и ничегошеньки не знают. Расписываются в бессилии.

– Не так. Не бессилие. Бесконечные вопросы. Беско-неч-ны-е! Правда, это не всегда утешает. На людях мы хорохоримся. Вон педсоветы! Часто ли мы там признаемся, что с таким-то и таким-то учеником зашли в тупик? Чаще виним кого-нибудь. Родителей, среду, предыдущее воспитание, и не всегда мы не правы, ну а положа руку на сердце всегда ли правы? Знаете, что самое страшное в учительстве? Фанаберия, самоуверенность, нежелание признавать ошибки. Есть у нас и профессиональная болезнь. В школе ведь выкладываться надо. А на всех не хватает. Иной сначала старается, потом видит, тяжело, и махнет рукой. Можно, считает, жить попроще, работать без надрыва. А детям что недодал, то и не получил. Но ведь мы имеем дело с будущим государства, недополучать будут не школа, не учитель, а страна и наш воспитанник.»

Главным качеством учителя является прежде всего лидерство. Учитель должен уметь управлять классом и организовывать его работу, мотивировать своих учеников, вдохновлять их. Но, конечно, без любви к детям у него ничего не получится. Важно не просто любить детей, важно понимать их потребности, знать, как они развиваются и строить свой урок исходя из своих знаний. Без этого профессионализм, конечно, невозможен. Нужно понимать, что учитель воспитывает будущее поколение, что во многом судьба детей и их дальнейшая жизнь зависит именно от него.

«– Многих учителей люди помнят всю жизнь! – воскликнула Елена Евгеньевна. – А скольких не помнят? Кого больше, вот бы выяснить!

– Все зависит от личности, – проговорил он и взял мою руку. – А вы, голубушка, личность. И все идет своим чередом. Издержки? Я их предполагал. Сказать – ничего страшного? Глупо и ошибочно. Страшно, плохо, печально. Но преодолимо. И преодолеете все это вы. А значит, наша профессия. Выходит, она не так уж бессильна. Только помните: уметь признавать ошибки, выкладываться и любить.

Елена Евгеньевна взяла другую мою руку.

– Доброта должна быть разумной, – проговорила она. – Излишнее добро вредит. Избыток любви человек начинает считать нормой, естественным состоянием. Тогда как излишняя доброта и чрезмерная жесткость – аномальны. Мы много лет спорим на эту тему с Аполлоном Аполлинарьевичем!»

Учитель – необыкновенный человек, в котором должны присутствовать сразу два противоположных качества: доброта и строгость. В их разумном сочетании и заключается мудрость учителя. Учитель учит детей, а дети, в свою очередь, – учителя.

«Теперь-то, десять лет спустя – как не похоже на Дюма! – пройдя многое и хлебнув разного, отвыкнув от слез и привыкнув к жесткости подлинной правды, я твердо знаю, что учитель должен уметь погрузиться в человека, и не всегда – далеко не всегда! – там, в глубине, найдет он благоухающие цветы, порой встретит слякоть, грязь, даже болото, но не надо пугаться! Надо браться за дело, закатав рукава, надо брать в руки мотыгу и, несмотря на тягость и грязь, оскальзываясь, спотыкаясь, заходя в тупики и снова возвращаясь, осушать болото, пока на его месте не зацветут сады, – вот достойное занятие!»

Учитель не должен останавливаться в своем деле, испытав какие-либо сложности. Нужно быть целеустремленным и до конца оставаться верным своей цели. Вспомним слова В. А. Сухомлинского: «В душе каждого ребенка есть невидимые струны. Если тронуть их умелой рукой, они красиво зазвучат». Именно эти струнки учитель и должен отыскать в каждом ученике и заставить их звучать в нужной тональности и мелодии. Не бывает неспособных, неталантливых детей, бывают взрослые, которые в них не верят.

«Нет стыдных положений, есть стыдное – или стыдливое – отношение к делу, и я не раз ощущала особый прилив чистоты и ясности, становясь – не отворачивайте нос от этого слова, – да, да, ассенизатором ломких душ, с упоением вышвыривая из самых потайных закоулков дрянное, подлое, низменное, которого, кстати сказать, не так уж и мало едва ли не в каждом человеке.»

Детей нужно научить милосердию, чуткости, разъяснить о тонкостях взаимоотношений между людьми. Вспомним слова педагога и психолога Ш. А. Амоношвили: «Каждый из нас – творец нескольких сотен судеб, в наших классах, как в кузнице, куётся счастье наших воспитанников». В руках учителя судьба каждого его ученика. И он должен приложить все усилия, чтобы она сложилась наилучшим образом.

«Шараханье, испуг, публичная паника не самый лучший выход из положения для учителя, который услышал ругань или увидел гадость. Давай-ка за дело, да лучше втихомолку, но по-настоящему, без обмана – самого себя и тех, кто тебя окружает, – без липовых фраз, мнимых отчетов, суеты, восклицаний!

Честней и проще.

Ведь когда честней и проще, тогда и поражение простимее, объяснимее ошибки, неудачи.»

Нельзя выставлять свою властность и авторитетность напоказ. Учитель не должен отчитывать ребенка за неправильный поступок при всем классе, лучше, если он поговорит с учеником, выяснит, чем были мотивированы его действия. И, скорее всего, все окажется не настолько простым, как могло показаться с первого взгляда. Зло идет от несчастий. Возможно ребенку не хватает тепла, уюта, доброты. Если ему не достает этого, то учитель ребенка должен обеспечить лаской и заботой.

«Самое тяжкое в учителе, самое неизлечимое – коли он трясется за свой престиж, боится признать ошибку да еще в ошибке упрямится. Этот камень тяжек, немало колес побьется и покалечится о его упрямые бока, немало спиц лопнет, и самый для учителя тяжкий грех валить, пользуясь авторитетом профессии, с больной головы на здоровую, да еще ежели голова эта малая, ученическая…»

Учитель должен уметь не только исправлять свои ошибки, но и признавать их. Признание ошибок – это не слабость, наоборот, это стимул идти дальше, не сдаваться, преодолевая на своем пути все трудности.

«Но все дело в том, что педагогика не точная дисциплина. Можно выиграть со счетом один – девятнадцать. И проиграть девятнадцать – один. Единица перетянет девятнадцать, и сто, и тысячу. Вот почему судьба шестерых, вернувшихся в интернат навсегда, мучила меня долгие-долгие годы.»

«Благие намерения предстояло поддерживать благими делами. Я думаю, и дорога-то в ад вымощена не намерениями, а намерениями неисполненными. Вот в чем дело.»

«И целых девять следующих лет я пыталась выровнять нити, распутать узлы и связать гладкую ребячью судьбу. Получилось ли, судить не мне. Пожалуй, кое-где есть неровности, но я старалась. Я делала что могла.»

По теме: методические разработки, презентации и конспекты

Данная разработка будет полезна учителю литературы при подготовке к уроку по творчеству Н.В. Гоголя, материал изложен в доступной форме, подготовлен учителем для работы над анализом повести “Тарас Бул.

Урок литературы в 5 классе. Прилагается краткий литературоведческий словарик.Цели: 1) Познакомить с биографией А.П. Чехова. -Повысить общую культуру учен.

Речь персонажа, как средство его характеристики в романе Л.Н.Толстого «Война и мир».

Задачи занятия:1. воспитание патриотизма и любви к Родине;2. стимулирование читательских интересов подростков ;3. воспитание культуры чтения;4. овладение навыками отстаивания своих убежден.

Альберт Лиханов – современный детский и юношеский писатель. Главная его тема — становление характера подростка, формирование его мировоззрения, взаимоотношения с миром взрослых.

Альберт Лиханов – современный детский и юношеский писатель. Главная его тема — становление характера подростка, формирование его мировоззрения, взаимоотношения с миром взрослых.

Конспект урока объяснения нового материала.

Рецензии на книгу «Благие намерения» Альберт Лиханов

У меня бабушка — педагог. Мама — педагог. Я хотела быть либо следователем, либо учителем. На тот момент мне честно объяснили, что юридический для меня закрыт (блата не хватит, квоты не для меня, официальных платных еще не было, а взятки родители бы не потянули). А педагогический никто не одобрил. И это очень смешно на самом деле! Мама настаивала на музыкальном образовании. Тогда уже было понятно, что концертирующим музыкантом мне не быть — таланта нет, а светит мне только музыкальная или общеобразовательная школа. В чем разница?! Но моя мамуля твердо уверила в то, что если я буду преподавать в музыкалке, я буду всегда на каблучках, с маникюром и с причесочкой. А если я пойду в школу, то — о ужас. Самое смешное, что она сама работала долгое время только в детских садах (правда, методистом).
Я эту книгу читала в “Роман-газете”. Сказать, что это было потрясением, это ничего не сказать. В тот день нас с братом вывезли “на природу”, причем против нашей воли, на сбор березового сока.
Когда все пошли на поиски подходящих деревьев, я нашла брошенный журнальчик и пропала.
Благие намерения — не всегда правильные. Я читала повесть много раз, но до сих пор я не знаю, на чью сторону встать. Мама моя работала долгое время в детском доме и при мне проходили эти дети, которых усыновляли. Честно?! Очень сложные дети. Памятник ставить надо тем людям, которые усыновляют таких детей. И педагогам, которые отдают свою жизнь на благое дело, памятник тоже необходим. Но свою жизнь тоже устраивать надо. К сожалению, при хорошей жизни никто потом “спасибо” не скажет, а при плохой — найдут всегда в чем обвинить!

Детишек жалко, особенно когда их так описывают талантливо: Анечка, Аллочка, Сева, Коля Урванцев. Больно. Дай Бог!
И Счастья людям, которые усыновляют и воспитывают.

Всем известна простая истина о том, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Кто-то с ней согласен на все сто, кто-то допускает вариации на тему, кто-то откровенно против такой точки зрения, но иногда просто подругому нельзя. Нельзя отвернуться от побуждения творить добро, невозможно закрыть глаза на то, что происходит – нужно действовать, иначе никак. Вне зависимости от того, куда это приведёт.

Волею судьбы молоденькую Надежду сразу после окончания пединститута отправляют в небольшой город, где она оказывается не преподавателем литературы, как ожидалось, а воспитательницей первоклассников. Ей достаётся младший класс в интернате, двадцать обездоленных детишек, которые жаждут не знаний, а любви и ласки. Вот как в такой ситуации можно не повиноваться сердцу и не попытаться помочь ребятишкам? Вот она и пытается, в силу своих возможностей.

«Вот что страшно: понять, что ты все знаешь, но ничего не можешь.»

Знаете, вот пока не сталкиваешься с этим нос к носу – вроде как и не замечаешь. Да, где-то там далеко есть дети без родителей, есть семьи без детей, есть педагоги, которым довелось исполнять роль и мамы, и папы, и наставника, и жилетки, и ещё множество всяких в силу специфики работы. Но вот из моего окна этого не видно. И, стыдно признаться, такое и не хочется видеть, такое до поры до времени получается не замечать. Пока в руки не попадается книга, настолько пронизанная состраданием и горечью, что слёзы невольно наворачиваются. Будоражит от эмоций.

Короткое произведение, но безумно трогательное и щемящее. Оно не только о молодой училке, не о маленьких людях без родительского тепла, а об ответственности. Либо ты к ней готов, либо – нет. Так вот, если есть хотя бы капля сомнения – то лучше сразу уйти в сторону и продолжать закрывать глаза на проблему, ибо здесь ошибка недопустима – она останется шрамом в душе ребёнка. Можно либо принять этого маленького человечка, обогреть и защитить, либо вообще не появляться в его жизни. Причинить боль каждый сможет, а вот сделать счастливым .

«Воспитать человека можно, только отдав ему часть себя»

Прочтение этой книги помогло мне понять две вещи: годы учебы в пединституте не прошли зря (никаких новых мыслей о профессии учителя я для себя не почерпнула) и как хорошо, что я не работаю по специальности (нет во мне такой самоотверженности, как в главной героине, не смогла бы я стать “победоносной”, хоть тоже Георгиевна). Мне немного досадно, что знакомство с писателем не вызвало во мне положительных эмоций, ведь все друзья на ЛЛ отзываются о Лиханове крайне тепло, даже восторженно. Меня же книга постоянно раздражала, по большей части из-за тупых стереотипов и радикально неправильных посылов на фоне важных и нужных мыслей.

Например, главная героиня, 22-летняя выпускница педвуза Надежда, так описывает свою мать:

Мама вообще очень властный человек. Тогда мне казалось, что она совершенно не любит меня. Собственная прихоть была для нее всегда важней моих намерений. Она подавляла. И не отдельные дни и часы, а всегда.

Когда дочь отправили по распределению в далёкий северный город, мать не разговаривала с ней два месяца (!), заставила не общаться с неё всю семью (!!) и даже довела себя до инфаркта (. ), когда поняла, что Надя не отступится от своего желания работать педагогом. А в единственном письме, которое мать прислала ей в интернат, была одна фраза: «Может, все-таки пощадишь меня?»
Мать-манипулятор, мать-пассивный агрессор, мать-монстр. Бежать от такой матери к психотерапевту, роняя тапки. А автор что? А автор устами героини её оправдывает (!) Мать, видите ли, любила её по-своему. У матери, видите ли, была сложная жизнь. Да героиня сама обделена родительским вниманием, недолюбленная и недообласканная, отсюда и нездоровая доброта к детдомовским детям, которой её попрекала завуч Елена Евгеньевна. Уж Надя-то как профессиональный преподаватель должна была понимать недостатки собственного воспитания и ущербность материнских методов! Но героиня (а через неё автор) их оправдывает, поэтому она рискует пойти по материнским стопам: положив свою личную жизнь на алтарь педагогики, прикипев душой к своим детдомовцам, Надя будет требовать от них такой же отдачи. Вцепится в них, как блоха в кожух, а когда воспитанники шагнут во взрослую жизнь и начнут забывать о своей стареющей учительнице, она станет изводить их такими же упрёками, какими мать третировала её.

Но это не единственный эпизод, в котором авторская позиция меня бесила. Так, Лиханов неприкрыто осуждает супружескую пару со “средним заработком на двоих – пятьсот рублей” и автомобилем “Москвич”. Но вовсе не за то, что они отказались от ребенка, которого взяли в семью! А за то, что двое “больших сытых людей” свою жизнь продлевают “для самих же себя”! Раздражает его, видите ли, что обеспеченные люди живут для себя и не хотят заводить детей в своей “отдельной квартире с высокими потолками”!
А сентенция “Куда же такую молодайку к малым детям суют? Им бы матерь нужна, рожалая да бывалая”, с которой в какой-то момент даже соглашается главная героиня? Вот честно, хочется бить головой об стол тех, кто считает, что “не родила – не имеешь права воспитывать”, “не написала роман – не имеешь права критиковать книги” и т.д. По логике этих людей надо быть алкоголиком, чтобы иметь право высказывать бармену претензии за водку и кусковой лёд в “Мохито”?
А про “бабье сердце”, которому “отроду подарена жалость”? То есть, если не жалеешь или жалеешь недостаточно – то всё, ты уже не женщина? А про “женщину тридцати двух лет”, которой “не так просто устроить свою жизнь”? Ну да, в тридцать два только завернуться в белую простыню и ползти на кладбище, жизнь кончена.
А охи-вздохи “Ах, откуда теперь берутся сироты” – в советское-то время, когда могли посадить за неправильную гражданскую позицию и лишить родительских прав за “безнравственное поведение”, как мать одной из воспитанниц интерната, Ани Невзоровой? По современным меркам эта женщина не производит впечатление конченого человека: пьяная под заборами не валяется, на глазах ребенка оргии не устраивает, под сожителей не подкладывает. Ну, одинокая, ну, выпивает, ну, спит с мужиками ради денег и красивых нарядов, но Лиханов с жаром клеймит её шлюхой и алкоголичкой. Да уж, не видел он, что творится в некоторых современных неблагополучных семьях, которые не спешат лишать родительских прав. На их фоне Анина мама покажется ангелом с крылышками.

Наконец, я категорически не понимаю главную героиню, которая занимается самобичеванием, искупает неведомо какой грех и следует какой-то дурацкой клятве вместо того, чтобы похвалить себя за инициативность и неравнодушие. Наоборот, я считаю, ей очень повезло, и в первую очередь – с педагогическим коллективом. На работе Надежду окружали опытные, чуткие, открытые и дружелюбные старшие товарищи, которые стали ей поистине второй семьёй. Они не зарубили её пылкую юношескую инициативу, не побоялись гнева гороно, а позволили воплотить довольно рискованный педагогический эксперимент. И она изменила к лучшему жизнь минимум трех детей! Этот результат уже стоил того, чтобы попытаться! Но Надя изводит себя максимализмом, грызёт за то, что другим ребятам не так повезло. Между тем любой, кто избрал своей целью служение людям, должен понять и принять, что нельзя осчастливить всех. Но нужно к этому стремиться и находить утешение в попытках. Только так можно обрести внутреннюю гармонию, необходимую для того, чтобы продолжать излучать радость и делиться любовью со своими воспитанниками. А чрезмерная критичность и состояние вечной неудовлетворенности собой приводят к тревожности и нервозности, которые дети обязательно почувствуют. Но Надежда Георгиевна не может дать себе послабление, быть проще, как директор интерната Аполлон Аполлинарьевич, а это значит, что благие намерения однажды заведут её в персональный ад.

Благие намерения

Альберт Лиханов

Молоденькая выпускница пединститута Надежда Георгиевна случайно оказывается воспитательницей сирот-первоклассников. Но выбор ее прям и благороден. Тяготы чужого предательства она принимает на себя и служит детям.

Лучшая рецензия на книгу

3 мая 2020 г. 12:40

5 Кусочек сердца отдавать кому-то – такая брат, у нас с тобой работа!

Молодая выпускница пединститута Надежда получает должность воспитателя в интернате и, сбегая от деспотичной матери, уезжает в северный город. Случайным образом на нее сваливаются сироты-первоклассники. Узнав детские печали и заботы, Надежда, жертвуя всем, даёт себе обещание – сделать их жизнь более радостной и счастливой. Но многие ли оценят эту жертву?

Альберт Лиханов уникальный писатель. Именно он в советском союзе поставил вопрос о проблеме детей сирот, он создал институт детства и издательство, направленное на публикацию детской и подростковой литературы. Поэтому его книги – услада для учителей и преподавателей!

Это книга о трех вещах:

– об учителе, о его работе и отношении к детям. О том, на какие жертвы он идёт, работая с детьми. И какую радость и гордость он получает в ответ.

Год издания: 2005

Страниц 208 стр.
Формат 84×108/32 (130х200 мм)
Тираж 6500 экз.
Переплет Твердый переплет

Подробнее о книге

• Рецензии 57
• О книге
• Истории 3
• Цитаты 136
• Подборки 70
• Книгообмен -/1
• Читатели 379

Напишите рецензию!

1 мая 2019 г. 22:13

4 Учитель – миссионер

Эту повесть читала в рамках “Новогоднего флешмоба”. Анонсировали её, как “берущую за душу”. Не знали же, что я учитель )) Наверное, к своему стыду “Благие намерения” не читала в педагогическом университете (никто не рекомендовал). Возможно, не читала к счастью. Тогда бы точно подумала: верно ли выбрала профессию? Да. Вот такие мысли меня одолевали во время и после чтения. О чём книга? О работе начинающей учительницы русского языка и литературы Надежды Георгиевны. Читала – и вспоминала себя. Как я мечтала уже в 4-м классе стать учителем! Столько надежд, столько желания! Только мне в какой-то степени повезло – избежала направления. А вот героине повести А.Лиханова пришлось ехать на работу далеко от дома. Да и не “пришлось”: распределили её по собственному её же желанию. Просто-напросто…

19 июля 2018 г. 09:13

3 сироты;

Книга хорошая, но при этом мне она показалась достаточно наивной, как и ее главная героиня, и если главной героине это простительно по ее молодости, то меня удивляет одно – заявка в газете, мол, кто хочет взять к себе ребенка на выходные, и сразу же толпа желающих. Не знаю, сколько сейчас сирот по сравнению с теми временами, но как-то не складывается у меня в голове картинка, что детей разбирают так живенько, как разбирали в книге. Может, в те времена все было иначе, так что просто удивляюсь, а не критикую.

Что хочется раскритиковать, и довольно жестко – подчеркнутое небрежное отношение к женщине. Еще в начале мне царапнуло глаз

У меня, у тогдашней, было просто бабье – верней, девичье – сердце, впрочем, какая разница: бабье сердце или девичье, тут-то все едино.

А потом, ближе к концу,…

17 марта 2018 г. 07:45

И подумать не могла, что небольшая книга Альберта Лиханова всколыхнёт во мне такие разноречивые чувства и заставит вновь и вновь мыслями возвращаться к ней. Безусловно, читать её мне надо было во времена педагогической юности, когда всё идеальное казалось реальным. Именно тогда я бы восприняла книгу с восторгом и даже взяла бы на вооружение. Во многом от того, что героиня «Благих намерений» – выпускница педвуза, молодая и рьяная, бросается в бой за детские сердца с лихим отчаянием. Сейчас я понимаю, что книга во многом права и мысли, высказанные писателем, в общем-то, правильные, но…. Уж слишком всё идеально. А некоторые ситуации немного картинны. Но и сейчас книга пробивает на слёзы. Уж больно тема тяжёлая – сироты. Самая главная мысль, высказанная Надеждой Победоносной:

8 апреля 2018 г. 20:54

Да, правильно говорится еще в самом начале книги, что мы слепы к чужим бедам и ненастьям. И не то, чтобы мы этого не хотим видеть, мы просто живем и радуемся тому, что происходит в нашей жизни. И это не вынуждает нас выискивать что происходит с другими. А вот когда узнаем об несчастьи других, то тут уже не до собственного счастья. Хочется как можно больше отдать из собственного благополучия тому, кто этим обделен. Так и с главной героиней, став воспитателем детей-сирот, она полностью погружается в их заботы, дарит им свою любовь, дарит всю себя в ущерб своей личной жизни. Эти дети и становятся ее жизнью. До этой книги, конечно же, я знал о существовании сирот и детских домов, просто особо не задумывался раньше над этим. А вот эта книга дала мне много пищи для ума относительно сирот и…

8 мая 2018 г. 18:45

Очень хочется избежать высокопарности журналиста-моралиста Виктора. Мы ведь бодро поддерживаем жертвенность, когда ее проявить должны не мы и не наши близкие в ущерб нам же. Понятно, что героиня, сюжет, возможность такого развития событий кажутся идеализированными, устаревшими, невозможными, но они бывают. И этот выбор очень тяжелый и тихий, только тихий. Пройти этот путь в большинстве случаев придется в одиночестве. Именно в этой книге этот путь связан с детьми сиротами, но есть еще хосписы, бездомные животные, инвалиды, дома престарелых… Как страшно, что равнодушие многих требует самоотречения одного.

8 марта 2018 г. 22:23

Книга об очень жертвенном человеке. Который не понимает, как ей повезло. Первое. Она нашла дело по душе. Правда, чего в книге мало, так это радости когда работаешь с детьми. А ее очень много. Иначе бы и половина учителей и воспитателей не задержалась в школах. Здесь проявляется только она сторона – жертва. Второе. Коллектив. Мало того, что есть поддержка довольно рискованной идеи. Есть помощь в различных ситуациях. При этом поднимается еще один сложный вопрос о детях учителей. Которые остаются без присмотра. И вырастают с целым букетом проблем. При этом сложно сказать, выросли бы они такими, будь их родители кем-нибудь другими. Знаю нескольких учителей у кого сыновья стал алкоголиком, наркоманом, вором, игроманом и т.д. В тоже время у другой части таких проблем нет. Наверно, это из серии…

Drink tea • Read books • Be happy

22 ноября 2017 г. 22:30

Книга, конечно же, в большей степени рассчитана на педагогов. Здесь есть чему поучиться, что-то почерпнуть для себя, сделать определенные выводы.

Действия разворачиваются в школе-интернате, где находятся дети, у которых есть родители, и на выходные они уходят домой. Главной героине Надежде, педагогу по образованию, достался единственный класс в интернате, где учатся дети-сироты, т.е. пойти им совершенно некуда.

Здесь и сталкивается молодой преподаватель с различными трудностями не только в педагогике, но и в самых обыденных житейских мелочах. Ведь детям необходимо не только рассказать тему урока, а ещё накормить, искупать, рассказать сказку на ночь и всё то, чем обычно занимаются родители.

И тут-то начинаешь осознавать, что воспитывать своих детей это нелегко, чужих это сложно, ничьих…

Хоть экспертом назови, только в печку не ставь.

18 сентября 2017 г. 02:14

Не сделать проще, чем сделать (с)

Книга вызвала бурю противоречий. Сначала мне было грустно, что предстоит читать это произведение и я на какое-то время пожалела о своём читательском выборе. Грусть усиливало то, что автор не понимал, что “намерение” – это именно “намерение”, а не действие. Это может быть мимолётное желание, сиюминутный порыв, который ничем не заканчивается. Красовавшееся в аннотации “не благими намерениями вымощена дорога в ад, а лишь намерениями не исполненными” повергло в ступор (для меня именно эти слова прозвучали примерно как не маслом намазан хлеб, а маслом сливочным). Неужели академик не знает другой формы этого выражения: “Преисподняя полна добрыми намерениями, а небеса полны добрыми делами.”, из которой и следует, что на одних намерениях далеко не уедешь, надо не…

All you need is love!

16 сентября 2017 г. 14:37

Книга не особо мне понравилось – здесь очень большой упор сделан на то, каким должен быть воспитатель и преподаватель. А такая работа мне не особо по душе. Однако эта книга понравится тем, кто хотел бы совершенствоваться в качестве преподавателя. И не важно то, что книга написана еще в советские времена – очень много до сих пор актуально. Например то, что детям нужно дать шанс найти семью а не прожить все детство в интернате или детдоме. Главная героиня, Надежда, очень сильно привязана к детям и хочет, чтобы из будущая жизнь сложилась счастливо и поэтому делает все, что возможно. К примеру, берет к себе в гости одну из девочек, вследствие чего та к ней привязывается. Или помогает найти Коле хороших родителей. Прочитав эту книгу, невольно вспоминаю свою маму, которая всю жизнь отдала…

ozma_lipetsk

Собрание заблуждений

Мир такой, каким мы его видим

Книга: А. Лиханов «Благие намерения»

Хорошая книга: добрая, чистая и бесконечно наивная, как и ее главная героиня, от лица которой ведется повествование – молодая учительница Надежда Георгиевна. Повесть невелика – всего 176 страниц в моем планшете. Но если б эту повесть я прочитала в 16-17 лет, то возможно и не пошла бы в педагогический. А может наоборот, пошла бы и посвятила всю свою жизнь служению детям: искреннему и преданному.

«Благими намерениями выстлана дорога в ад» — красной нитью проходит эта поговорка через всю книгу. Повесть представляет собой воспоминания учительницы. Она окончила институт, став учителем-словесником, из-за болезни матери опоздала к началу учебного года, а когда приехала в город распределения, место было уже занято. Вчерашнюю студентку берут работать воспитателем в школу-интернат, где дают ей особую группу первоклашек – среди трех десятков учеников 22 детдомовские. Повествование ведется от лица 32-летней учительницы. Она в подробностях вспоминает первую встречу, первую неделю с ее малышами, первые и дальнейшие победы и поражения. И все время анализирует-анализирует-анализирует.

Надежда Георгиевна к середине книги становится для детей просто Наде-Вной или Надюшей, а в конце – мамой Надей. Я под большим впечатлением не столько от лаконичного сюжета и кратко прописанных судеб детей, сколько от мыслей и замечаний главной героини – ее вечного поиска себя в профессии и профессии в себе. Быть педагогом непросто, но быть Педагогом – намного труднее.

С самых первых строк она пишет об «искуплении своей вины». Лишь спустя неделю после начала работы, Надежда Георгиевна узнает, что в ее группе большая часть детей из детского дома. Остальные же немногие днем в субботу уходят домой, а возвращаются в интернат лишь в воскресенье вечером. И тогда она придумала найти своим малышам взрослых друзей – людей за пределами интерната, которые могли бы дарить внимание мальчишкам и девчонкам: не по обязанности, а от души. Решение педсовета, заметка в газете, комиссия-собеседование – и вот у каждого ребенка появляется взрослый друг.

«Я смотрела на школьную лестницу, и что-то потихоньку стало раскачиваться во мне. Вдоль лестницы, на каждой ступеньке, стояли маленькие люди в серых костюмчиках и коричневых платьицах, нет, назвать их малышами не поворачивается язык: это были печальные и усталые маленькие люди»

Еще одну цитату просто не могу не привести в данный момент:

«Толстой сказал, что все счастливые семьи счастливы одинаково, а каждая несчастливая несчастна по-своему. И я, взрослый человек, только теперь начинала понимать эту фразу.

У каждого моего птенца было свое несчастье. А я, счастливый человек, не знала, не думала о них. Человек безмятежной судьбы знает, конечно, о бедах, о том, что есть несчастные, а среди них и дети. Но жизнь устроена так, что несчастье счастливому кажется чаще всего далеким, порой даже нереальным. Если у тебя все хорошо, беда представляется рассыпанной по миру маленькими песчинками, несчастье кажется нетипичным, а типичным – счастье. Да, когда человек счастлив, ум как бы теряет осторожность, дремлет. Знание уступает место чувству, и, наверное, это справедливо. Счастье не будет счастьем, если оно каждый миг станет думать о беде и горе. Но правда трезвее благополучия. Пока есть жизнь, будет и беда. Будут аварии и землетрясения, будет смерть, она неизбежна, и будет, наверно, человеческая подлость – что-то не исчезает она никак. Да, несчастья – это неизбежность, но если все несчастья собрать вместе, как здесь, в интернате? Что же получится? Груды беды? Темный день? Мрак?

Что ж, выходит, так. И нет другого выхода, как развеять этот мрак, когда речь идет о маленьких людях.»

Честно признаюсь, я, читатель, ждала того момента, когда героиня совершит ошибку, о которой в первых же строках пишет. что за нее «искупает вину». Страница за страницей, а ошибки-то я и не видела. Да, нашла она своим подопечным взрослых – кому одиноких женщин и мужчин, кому супружеских пар, кому крепкие и сложившиеся семьи. Да, далеко не все союзы сложились. И это жизнь. Почему молодой воспитатель берет на себя вину за то, что кто-то взрослых переоценил свои силы или разочаровался в себе или в ребенке? Каждый человек имеет право на ошибку, но почему ответственность за это несет педагог? Очень хорошей иллюстрацией к этому будет следующая цитата:

«Первый класс мы закончили вот с каким результатом: Зину Пермякову, Сашу Суворова, Колю Урванцева и еще троих детей усыновили и удочерили хорошие люди. Шестеро – обстоятельства сложились так – в гости ходить перестали. Десять же мальчиков и девочек, как мы и предполагали, нашли хороших друзей… Счет шесть – шестнадцать.

Но все дело в том, что педагогика не точная дисциплина. Можно выиграть со счетом один – девятнадцать. И проиграть девятнадцать – один. Единица перетянет девятнадцать, и сто, и тысячу. Вот почему судьба шестерых, вернувшихся в интернат навсегда, мучила меня долгие-долгие годы…»

«Жертвовать своим покоем, своими удобствами, всем-всем-всем своим» решила эта молодая учительница, волею судьбы ставшая воспитательницей семилеток-сирот. Так их учили будущих советских учителей в педагогических институтах: думать перед тем, что что-то сделать, а начав делать – идти до конца. А еще анализировать свои поступки и исправлять ошибки, если случится их совершить. Не получится исправить – искупать, пусть даже и ценой собственных след и сердечных ран. Нас, будущих российских учителей (в 3-5% случаев пед.вузов идут работать в школы) в педагогических университетах учили другому: делать трассировку текста, правильно подчеркивать предложения да пользоваться десятками томов словарей, экземпляры которых найдутся далеко не в каждой библиотеке. Даже полвека не прошло, а акцент на душевных качествах профессии учителя сменился чисто утилитарным подходом.

Люблю, когда в книгах название и основная тема раскрыты до конца. Здесь – раскрыта:

«Благие намерения предстояло поддерживать благими делами. Я думаю, и дорога-то в ад вымощена не намерениями, а намерениями неисполненными»

Первый рассказ Лиханова был опубликован под названием «Шагреневая кожа» в 1962 году в журнале «Юность». Молодой автор переезжает в Москву, где много лет работает ответственным секретарем, а потом и главным редактором молодежного журнала «Смена».

В 1976 году увидел свет первый двухтомник избранных произведений Лиханова. В 1986-1987 годах выходит первое собрание сочинений в четырех томах.

Всю свою жизнь Альберт Лиханов уделяет немало времени общественной деятельности. В 1985 и 1987 годах в СССР принимаются Постановления Правительства о помощи детям-сиротам, что является результатом писем Лиханова. В 1987 году уже известный в Союзе писатель и журналист создает Советский детский фонд имени В.И. Ленина, который в 1992 году преобразуется в Международную ассоциацию детских фондов. В 1991 году появляется Российский детский фонд, председателем которого избирается Лиханов. Альберту Анатольевичу принадлежит идея и реализация Научно-исследовательсокго института детства, чьим директором он является.

В 2010 году опубликован 15-томник произведений Альберта Лиханова, на страницах которого использован крупный шрифт и размещены цветные иллюстрации.

PS: Мне бесконечно стыдно, что я, филолог, только сейчас, в 30 лет, открыла для себя этого замечательного писателя, человека и гражданина.

О книге

Повесть «Благие намерения» была впервые опубликована в журнале «Знамя» в 1980 году, затем ее публиковали в 1981 году в «Роман-газете» и «Литературной России». Сам Лиханов так говорит о произведении:

«Это повесть о молодой учительнице, о маленьких сиротах, которых ей довелось растить. Впрочем, это скорее повесть о важных категориях, из которых складывается наша нравственность, – о добре и зле, ответственности и безответственности, о мире детей и взрослых»

Спустя 3 года после первой публикации повесть автора повести Альберта Лиханова за повесть «Благие намерения» удостаивают Международной премии социалистических стран им. Максима Горького.

В 1985 году по книге Лиханов пишет сценарий, который становится основой фильма «Благие намерения» (режиссер А.Бенкендорф, киностудия им. А.Довженко)

Альберт Лиханов – Высшая мера

• 100
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Альберт Лиханов – Высшая мера краткое содержание

На алтарь собственного благополучия приносят в жертву своего сына Игоря в общем-то благополучные люди, а слышит и сострадает ему только бабушка Софья Сергеевна, про которую Игорь однажды узнает, что она не родная и не кровная.

Высшая мера – читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Я точно вынырнула из глубокого черного омута, в отчаянии, последним усилием ослабевших рук раздвинула загустевшую, тягучую воду, вынырнула и, с трудом приходя в себя, возвращаясь в жизнь из странного состояния, которое втайне называла «нечто», услышала забытые и приглушенные птичьи пересвисты.

Было тихо, за вагонным окном расплывалась неверная летняя ночь, поезд стоял, и я, с трудом поднявшись, словно все еще продолжая борьбу с густой водой черного омута, опустила раму.

Душную тесноту купе раздвинул сильный поток лесного воздуха, и в то же самое мгновение кусты у насыпи озарил соловьиный голос: сперва горловая замысловатая рулада, потом высокий цокот, нежный посвист и еще какие-то невероятные звуки — волшебный органчик, отворяющий любое сердце. Первому соловью отозвался другой, еще ближе ко мне, и тотчас включился третий — придорожный сумрак был весь соткан из звуков, которые способны сделать счастливым, и я почувствовала себя такой.

Но лишь мгновение.

Сперва — на секунду — острое ощущение радости, потом — тревога и торопливо сменившая их боль. Причина мгновенного счастья лишь в том, что я еще не вполне проснулась после двух таблеток димедрола: хоть и выплыла из искусственного «нечто», но еще не примкнула к реальности. Соловьи возвращали меня в жизнь. Близкими песнями, недоступным счастьем они загоняли меня обратно — во вчера, в позавчера, в день того убийственного звонка.

Я задыхалась, слезы снова скопились во мне, застилая неверную летнюю ночь в светлеющем провале вагонного окна, — только звуки оставались обостренно ясными. Мне бы оглохнуть от моей беды — чтоб не слышать ничего окрест, не видеть, не знать, но я вопреки воле ясно слышала соловьиное сражение, такое ненужное мне и неуместное теперь. Эта резкость, этот контраст между благостным счастьем природы за окном и непоправимостью беды укрепляли боль, делали ее запредельно безжалостной.

Вагон тихо тронулся, но соловьиное счастье не утихало. Даже когда поезд разогнался во всю мощь, в окно врывались обрывки птичьих песен.

Спасаясь, я приняла снотворное.

Снотворное мешает выплыть из сна, но вернуться в него оно помогает не всегда тотчас, сразу.

Путаются явь и небыль, я вздрагиваю, когда острие луча станционного фонаря рассекает сумрак купе.

Какое счастье, что в кромешной тьме нестерпимых дней я сообразила: ехать обратно надо поездом и взять оба билета в двуспальном купе. Тут я одна, в маленькой клетке, в камере предварительного следствия, кажется, так в судейских делах? Впрочем, почему предварительного? Следствие окончательное, я провожу его сама и сужу себя хотя бы уже потому, что это мой внук и мой сын. А еду я домой, к дочери, и, прежде чем приехать туда, я должна разобраться в себе.

Боже, почему такой жестокий расчет?

Я закрыла глаза, и димедрол сделал свое дело — опустил мою душу на несколько ступенек вниз. Ко мне придвинулся вчерашний день, отходящий поезд, Саша и Ирина поодаль друг от друга идут за вагоном, а я стою за проводницей, молоденькой, хрупкой девочкой, точнее, за ее рукой, которой она ухватилась за поручень, — я стою за этой рукой, прислонясь в изнеможении к стенке тамбура, и тоненькая рука проводницы не дает мне упасть туда, на перрон, к Саше и Ирине.

Они идут все быстрее рядом с вагоном, Сашино лицо перекошено страданием, но сам он молчит, и Ирина наконец-то сбросила все свои маски, лицо ее беззащитно, мне впору ее пожалеть, но мы в равном положении — и вначале надо справиться с собой. Справиться? Если это возможно…

— Мама! — хрипло говорит Саша, и вытянутое, иссохшее лицо его передергивается. — Мама!

Кроме этого, он не может ничего выговорить, и тогда Ирина словно продолжает его восклицание:

— Как теперь жить?

Как жить? Я молчу. Я сама не знаю, как жить, как дышать, как глядеть на белый свет.

Как жить вам, я тоже не знаю.

Я молча мотаю головой.

В конце концов вы пришли туда, куда стремились, мои дорогие. Но все сказано в опустевшей однокомнатной квартире, где жил Игорек, и мои слова остались там. Здесь мне нечего сказать.

Я прикрываю глаза, а когда открываю их вновь, перехватываю испуганный взгляд девочки-проводницы. Ей явно не по себе. Двое плачущих взрослых идут за вагоном, и еще одна рыдающая старуха стоит у нее за рукой, за хрупкой, такой ненадежной заслонкой. Наверное, она боится, как бы я не выпала из вагона. И то правда, ноги едва держат меня.

Сил махнуть рукой у меня нет. Я киваю. Прощайте. Опять вы вдвоем, хотя бы только на перроне.

Осталось ли что сказать вам друг другу?

Мне часто снился один светлый сон. В последние годы он повторялся с особенной настойчивостью, и вначале я не могла понять, что это означает, если сон обязательно должен что-то предсказывать и что-то означать.

Я — пятнадцатилетняя голоножка в белом платье бегу к почтовому ящику у калитки перед нашей дачей. Ящик деревянный, грубо струганный, объемистый, можно положить целую бандероль, и всякий раз, как я подбегаю, открываю боковую дверцу и заглядываю внутрь, ящик полон разноцветных открыток, писем, каких-то извещений.

Сердце мое заходится в радости, я перебираю все эти послания, среди них есть адресованные и мне, но я узнаю знакомый почерк подруги, или тетки, или еще какого-то известного мне человека, и всякий раз расстраиваюсь, потому что жду не этих многих писем, а какое-то одно, очень важное — я и сама не знаю, от кого оно должно прийти: может, это взрослый неизвестный человек, измученный тяжелой судьбой, седой и усталый, а может, неизвестный мне мальчишка из другого города, которого я никогда не видела, но зато вот он меня видел, собирается написать, и я, дурочка, хочу получить это письмо, надеюсь, терпеливо жду.

Когда мне выпадал этот сон, я точно на крыльях летала целый день, хотя все письма ко мне уже пришли и ничего ни от кого я не ждала. Но сон как будто омолаживал мое дряхлеющее тело, во всяком случае, протирал мое сознание, точно покрытое пылью зеркало, и я улыбалась неизвестно чему. Может, самому воспоминанию: высокое крыльцо нашего дома, на террасе отец и мама, спокойные, доброжелательно улыбчивые, над головой шумят мачтовые сосны, воздух напоен запахом расплавленной от жары смолы, а я вприпрыжку скачу по белым плитам, заменявшим тротуар, к калитке, к доброму большому ящику, чтобы распахнуть боковую дверцу и опять схватить кучу разноцветных открыток.

Было ли это? Можно ли назвать сон воспоминанием о действительно происшедшем со мной? Я не знала. Не знаю и сейчас. Но от того, что сон повторялся, а к старости все чаще, я верила: это было.

В последний раз я видела этот сон почти год назад, когда жила в Москве у Игорька. Детство являлось, как в волшебстве, троекратно, и я, наконец, поняла мой вещий сон. Судьба Игоря терзала меня, я тщетно отыскивала ему надежную опору, не находила, и вот подсознание помогало мне. Проснувшись, я поняла, что Игорьку нужна голоножка в белом платьице, что его спасет преданное и верное сердце, ждущее любви и привязанности.

Анализ повести А. Лиханова «Высшая мера»

	Скачать сочинение
Тип: Идейно-художественный анализ произведения

Повесть Альберта Лиханова “Высшая мера” читается без отрыва, но очень нелегко, и будучи “короткой” повестью, она вместила в себя целый жизненный роман, драматичный, современный.

Начинаешь читать ее настороженно и даже с некоторым недоверием.

Повествование ведется от первого лица. Это не ново. И даже модно. Но вот лицо-то непривычное — пожилая женщина рассказывает о себе и о своей небольшой семье в момент ее развала, и даже не развала — кончины, краха.

Быть может, обаяние этой повести состоит в том, что она ведется по законам бесхитростного дорожного рассказа о себе, о судьбе своей, о своих близких.

Вот она, славная, добрая, самоотверженная женщина — Софья Сергеевна, обыкновенная работница студенческой библиотеки, едет в двухместном вагонном купе одна, оглушает себя снотворным, чтобы забыться и забыть, да плохо у нее это получается, и побеседовать возможно только с одним человеком — с собою. Пробует милая вагонная проводница завязать разговор, развеять явно чем-то расстроенную и больную пассажирку, но даже и этот привычный дорожный контакт не налаживается.

Да и как ему наладиться? Сердце надорвано. Жизнь сломлена. И если бы одна ее жизнь! У всех ее близких и у самой Софьи Сергеевны отныне все пойдет по другому, не по лучшему пути.

Жили две сестры: Софья и Женечка. В трудное время, в войну, разом осиротели. И вот в самый тяжкий период войны Женя влюбилась, ну конечно же, по всем законам “жестокой” военной истории влюбилась в героя, настоящего Героя Советского Союза. Если бы одна влюбилась, а то и сестра ее, Софья, тоже “тайно страдала” по Герою.

“Роковая” любовь привела к тому, что у Женечки родился-сын Саша, а потом и дочь Аля.

После смерти сестры Софья Сергеевна забирает малышей, уезжает в провинцию и там растит “сына и дочь”.

Итак, маленький домашний мир, полный забот о хлебе насущном, каждодневная, привычная и любимая работа в очень небольшом и славном коллективе, веселый народ студенты, среди которых Саша.

Будучи студентом, он повстречал Ирину и женился на ней. В общем-то типичная история. Только в квартире сделалось еще тесней и материально трудней. Саша, окончив институт на тройки, остался учителем в школе, тоже средненьким, а вот жена его — отличница — осталась вовсе без работы: она “испанистка”, в “испанцах” же этот провинциальный город не нуждается.

И вот Ирина решила устраивать свою судьбу. И устроила! Достигла своего, определилась секретаршей к директору огромного завода.

Директор так и останется ее “восторженным воздыхателем”, но все, что надо и возможно от него получить, Ирина получит, даже путь в столицу ей и мужу откроется. Вот и захочется супругам “маленько обзавестись”, пожить “для себя”, да где граница этого “маленько”, кто ее указывал? Нет такой границы, что со всей очевидностью доказывает нам окружающая жизнь.

Наша повседневная действительность дает примеры того, как рушатся судьбы, семьи под напором алчности, все возрастающих потребностей, страсти к накопительству, или вещизму, как это ныне называется. В другой семье, может быть, это накопительство и почиталось бы, сделалось бы смыслом жизни, но куда деть “влияние старой библиотекарши”, ее щепетильность, всю жизнь экономившей “рублевки и копейки”?! Но дети “справились” с ее моралью: “разбежались” выгодно для себя: Саша пристроился возле денежной вдовы, Ирина “при ее полете хватанула выше” — вышла замуж за дипломата.

“Тебе трудно, понимаю, такие новости,— говорит Саша матери, и говорит-то обиженным голосом.— Но я, кажется, впервые счастлив. Меня любят. Я люблю тоже. ”

Вот она, мораль: “Я — счастлив”, “Меня любят”, “Я, я, я, мое”. Ну, а где же мать? Где, наконец, сын Игорь, которого родители “вырвали” у строптивой бабушки, избавились от нее и от ее надоедливого досмотра.

А сын Игорек, подросток еще, учащийся школы, живет в хорошо обставленной квартире, с холодильником, набитым едой. Мама приезжает убираться в квартире, папа навещает его, интересуется учебой, отвлекает и развлекает.

Превосходно написана сцена “торжества”, во время которой не покидает читателя чувство нарастающей тревоги и протеста. “Не так-то просто стереть доброту, да и не купить ее ни за какие деньги, ни за какие вещи” — так мыслит героиня повести. Да, добро со злом несовместимо, как “гений и злодейство”.

Игорь и десяти классов не закончит — он разобьется на том самом мотоцикле “Ява”, который ему преподнесли родители в честь окончания девятого класса. Его незрелую душу разорвут надвое — с одной стороны, ложная жизнь родителей, а с другой — такая простая, но праведная жизнь Софьи Сергеевны, которая и бабкой-то ему не была.

Когда-то она не бросила больную девочку и маленького мальчика. Могла ведь выйти замуж, нарожать своих детей, испытать полноценное чувство материнства.

А долг? А исполнение простых человеческих обязанностей? И мыслимо ли все рассчитать? Мыслимо ли добиться счастья, думая лишь о себе?

“Нет, немыслимо!” — отвечает своей повестью Альберт Лиханов.

И вот они, двое, провожают бабку домой — все трое, чужие друг другу, разъединенные смертью любимого, ни в чем не повинного человека, приговорившие себя к “высшей мере” — к вечной муке и вине.

Тревожная повесть, своевременная повесть.

8385 человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.